Мать сына Илона Маска: кто такая Граймс и почему она крутая
В среду 17 марта певице Граймс, имя которой чаще всего пестрит в СМИ в привязке к бойфренду Илону Маску, исполнилось 33. Объясняем, почему Граймс и без Маска супер и почему их союз закономерен.
В последнее время новости о Граймс появляются чаще, чем оповещения Clubhouse на экране блокировки: то певица делится милыми видео с подросшим сыном X Æ A-12, то записывает для него нейроколыбельную, то за 20 минут распродает собственную коллекцию NFT-токенов и зарабатывает $5,8 млн, то надевает маску, или, как она ее называет, шлем из полупрозрачных бусин работы московской художницы Насти Пилепчук — одним словом, держится на радарах.
Русский код
2009 год. Сумасбродная парочка сплавляется по Миссисипи в самодельном шестиметровом плавучем доме, груженном несколькими десятками мешков картошки и живыми курицами. Спустя неделю путешественники встают замертво — двигатель выходит из строя. Вот вам хороший зачин для инди-ромкома и рядовой эпизод из жизни Граймс — уроженки Канады с украинскими корнями Клэр Буше.
Тут стоит вытащить первый козырь из рукава, чтобы расположить к артистке читателей, искренне умиляющихся иностранным селебрити, когда те пытаются выговорить любое русское слово или пародируют акцент. Клэр училась в русской школе в Ванкувере и занималась балетом, бабушка привила ей любовь к Тарковскому, Достоевскому, Набокову и борщу. Подросшая Граймс поставила на обложку своего третьего альбома «Visions» строки Анны Ахматовой «Но я предупреждаю вас, что я живу в последний раз», а в 2019-м выложила в Twitter видео, на котором исполнила песню Янки Дягилевой «Печаль моя». Теперь, когда 12 баллов от России по системе «Евровидения» улетели в копилку Буше, вернемся к ее карьере.
Клэр мечтала стать астрофизиком, не поступила и в итоге пошла изучать философию и нейробиологию. К музыке пристрастилась случайно: в 2007 году один друг позвал ее на бэк-вокал в стихийно образовавшуюся рок-группу, а другой научил работать в GarageBand. Первые музыкальные экзерсисы не нашли широкого слушателя, признание к Граймс пришло спустя три года упорной работы. В 2010-м певица дебютировала с альбомом «Geidi Primes», через несколько месяцев последовал «Halfaxa». Спустя год девушка окончательно поняла, что хочет посвятить себя музыке, вылетела из университета и сняла первый виральный клип «Vanessa» — не в пример визуально стерильный по сравнению с последующими. В то время артистка еще не планировала становиться селебрити. Ей хотелось быть как Фил Спектор — непубличным человеком, безумцем и гением, у которого есть артист, воплощающий его идеи. Но пришлось стать и тем, и другим.
Скорость света
Чтобы записать третий (и самый хитовый) альбом «Visions», певица на месяц заперлась в доме, зашторила окна, запаслась наркотиками (позже Клэр написала в блоге на Tumblr, что просит журналистов сопровождать эту информацию пометкой «Я хочу, чтобы люди знали, что я ненавижу тяжелые наркотики. От них умирали мои друзья, а я не могла продуктивно работать»), не ела и не спала — проще говоря, активировала режим терминатора. «Visions», сделанный от и до руками Буше (она и сводила треки, и нарисовала обложку, и даже сама себя стригла и красила для клипов) вышел в 2012-м на инди-лейбле 4AD и буквально околдовал критиков (так охарактеризовал пластинку All Music Guide). А Pitchfork в 2019-м году назвал трек «Oblivion» второй главной песней десятилетия после «Alright» Кендрика Ламара. В 2013-м Граймс подписала контракт с лейблом Джея Зи Rock Nation.
Такой фидбек не удивителен: во-первых, Граймс в «Visions» изучила японскую культуру и важный для нее архетип — милой маленькой девочки-борца (вроде Сейлор Мун, в образе которой певица предстала в клипе «Genesis»). Для американской культуры это было ново. Во-вторых, (и это главное), Граймс сумела сублимировать в музыке пережитый травматический опыт — насилие, после которого она долго боялась мужчин. К слову, в 2019-м «Oblivion» стал саундтреком к ролику Софии Копполы о выставке Chanel в Токио.