Приключения иностранцев в России
В этом году даже самые убежденные противники внутренних путешествий посмотрели на нашу страну глазами туристов. А какой увидели Россию те, кто впервые оказался здесь уже во взрослом возрасте? Перед вами ответы трех иностранцев, не только приехавших в нашу страну, но в итоге оставшихся здесь жить.
Аймоне ди Савойя Аоста
Генеральный директор Pirelli Tyre Russia
GQ TRAVEL Какой вы представляли нашу страну до того, как побывали здесь?
АЙМОНЕ ДИ САВОЙЯ АОСТА Помню, какой ее показывали по итальянскому телевидению, когда я был маленький. Почему-то чаще всего на экране была Тверская улица — тогда улица Горького. Здания на ней выглядели огромными, а люди на их фоне — маленькими. Такой образ мне запомнился с детства. А еще я почему-то любил гимн СССР и на Олимпиадах болел за советских спортсменов, надеясь его услышать.
В реальности Тверская другая?
Да, пропорции зданий оказались очень гармоничными. Но Москва была не первым городом, в котором я побывал. В декабре 1991 года я съездил в Ленинград, который тогда показался мне каким-то серым. Совсем не похожим на тот яркий Санкт-Петербург, который мы знаем сегодня. Потом в 1992 году я полетел во Владивосток, и это было отдельное приключение. Австриец, серб, чеченец, кореец и я отправились туда, чтобы найти 6000 тонн пропавшей арматуры, которую нужно было переправить в Южную Корею. Арматуру мы так и не нашли, но хорошо повеселились. Недавно я снова побывал во Владивостоке и был поражен произошедшими переменами — город стал очень красивым.
Вы могли тогда подумать, что скоро переедете в эту страну жить?
Нет. Тогда после двух недель в городе, где никто не говорил по-английски и уж тем более по-итальянски, я очень устал. Но уже в следующий визит стал больше общаться с живущими в Москве иностранцами, они мне рассказали об открывающихся тут перспективах, и вскоре я действительно стал думать о том, чтобы переехать. В начале 1990‑х Москва была очень интересным местом.
На какие этапы вы могли бы разделить жизнь в современной России?
Темп жизни всегда задавали кризисы: 1994, 1998, 2008 годы… Но самые большие перемены произошли после отставки Бориса Ельцина. В тот день, 31 декабря, я вышел из офиса пораньше и, пока шел домой, думал о том, что теперь многое изменится. Так и произошло. В 1990‑е все время было ощущение какого-то беспорядка и даже опасности. Россия 1990‑х и Россия 2000‑х — это две разные страны. И сегодняшняя мне нравится больше, пусть в 1990‑е и было интересно.
Вы много ездили по России?
Да, думаю, что я видел в вашей стране гораздо больше, чем среднестатистический россиянин. Помимо городов в европейской части страны и Байкала, где я советую побывать всем, есть множество красивых мест. Мне, например, очень понравилась Республика Тыва, а недавно мы доехали до Крыма, и это огромное впечатление. По России надо путешествовать — просто выбирать регион и ехать.
Какие музеи произвели на вас самое сильное впечатление?
Очень люблю музеи Петербурга и подтверждаю, что Эрмитаж — лучший музей мира. Но помимо этого для меня особое значение имеет Музей Арктики и Антарктики, в котором есть уголок Италии. Брат моего прадедушки — герцог Абруццкий — в 1901 году лишь 200 километров не дошел до Северного полюса, и там есть стенд, посвященный его экспедиции. В 2001 году мы вместе с руководством музея организовали мемориальную поездку на Северный полюс. Мне дали его ледоруб, и я символически донес его до Северного полюса.