Гайдлайн по харассменту: что такое абьюз, где заканчивается флирт и начинается насилие и как писать об этом в медиа
В последние недели в российских медиа и социальных сетях не утихают споры о том, что можно считать харассментом, а что нельзя, как говорить на эту тему в публичном пространстве и что такое «новая этика». Forbes Woman обратился с этими вопросами к Эн Ноэль, юристу, которая борется с проблемой сексуальных домогательств и насилия на законодательном уровне, и редактору книги «Глобальное движение #MeToo»
Летом 2020 года Калифорнийский университет Беркли выпустил книгу «Глобальное движение #MeToo» («The Global #MeToo Movement») — исследование о том, как сообщество #MeToo развивалось в разных странах и на разных континентах. Редактором книги стала американский юрист Эн Ноэль, которая много лет занималась разработкой законов, направленных на борьбу с сексуальными домогательствами. По просьбе Forbes Woman Дарья Жук задала Ноэль главные вопросы, которые возникают в дискуссиях о харассменте и абьюзе.
Что такое харассмент?
В США под сексуальным харассментом понимают поведение одного человека в его вербальном или физическом выражении, унижающее и притесняющее другого человека, создающее небезопасную для него среду.
На заре обсуждения проблемы харассмента на Западе в 70-х мы говорили о ней как о «quid pro quo» (латинское выражение, подразумевающее предоставление услуги за услугу). Классической ситуацией харассмента считалось, например, когда ваш босс обещает вам повышение в обмен на секс. Или, если вы журналист и ваш спикер обещает поделиться интересной информацией при условии, что вы переспите с ним.
Позже понятие сексуального харассмента расширилось. Теперь под ним подразумевают отношение одного человека к другому как к сексуальному объекту, что подразумевает не только физические действия, но и, например, сексистские высказывания.
Существует множество форм харассмента. Мне нравится определение, которое предложила Кэтрин Маккинон (американская феминистка, профессор права Мичиганского университета, автор десятка книг о феминизме, в том числе знаменитой книги о харассменте «Sexual Harassment of Working Women» 1979 года. — Forbes Woman). По ее мнению, харассмент включает в себя все формы поведения от вербальных проявлений до физического контакта вплоть до попытки изнасилования и самого изнасилования. Изнасилование, по Маккинон, — это продолжение харассмента.
Мне кажется очень точным то, как Маккинон определяет сексуальное насилие над детьми (в книге «The Global #MeToo Movement»): «Принуждение к сексу тех, у кого меньше власти, со стороны тех, у кого власти больше». Когда мы говорим о харассменте, то к «принуждению к сексу» мы добавляем еще сексуализированные комментарии по признаку пола. В основе харассмента лежит желание одного человека утвердить свою власть над другим и секс — лишь форма.
Кто-то может возразить, что харассмент не может иметь только вербальное выражение и обязательно должен включать нежелательные прикосновения. Я с этим не соглашусь.
Приведу личный пример. В молодости я работала в юридической фирме. И двое партнеров фирмы чувствовали для себя совершенно нормальным в моем присутствии обсуждать свои сексуальные победы за спинами их жен и публично бравировать, насколько горячими были их подружки. Они не адресовали это в мою сторону, не ждали от меня реакции, но определенно точно объективировали женщин, с которыми у них были сексуальные контакты. И это было постоянно. Я понимала, что ничего не могу с этим сделать: подобные сексистские комментарии были частью нашей реальности и, конечно, это влияло на меня и рабочую атмосферу.
Что такое абьюз? В чем разница между харассментом и абьюзом?
Большинство моих коллег назовут сексуальным насилием (sexual abuse) не только само изнасилование или его попытку, но и нежелательные физические прикосновения и оскорбления по признаку пола. А по Маккинон все это — континуум харассмента.
Феминистки часто используют термины «сексуальное насилие» («sexual abuse») и «сексуальные домогательства» («sexual harassment») как синонимы. Например, в книге «Глобальное движение #MeToo» Кэтрин Маккиннон, которая выступила автором одной из глав, в одном предложении пишет «сексуальные домогательства» («sexual harassment») , а в другом — «сексуальное насилие» («sexual abuse»), имея в виду один и тот же случай.
Так что я бы не стала слишком зацикливаться на терминологии. Мы часто используем «абьюз» и «харассмент» как синонимы.
В середине июля у нас произошел громкий скандал. Член палаты представителей от республиканцев Тед Йохо оскорбил конгрессвумен-демократку Александрию Окасио-Кортес. Контекст был такой: Александрия в одном из своих выступлений заявила, что бедность — одна из причин, по которой люди идут на преступления. Тед Йохо с ней не согласился. И когда Александрия шла мимо него, спускаясь по лестнице конгресса, повернулся к ней, ткнул в нее пальцем и назвал «мерзкой, безумной, выжившей из ума и опасной». Александрия сказала, что он груб. И тогда он добавил, что она «гребаная сука». Это услышали стоявшие рядом репортеры — скандал просочился в прессу. Впоследствии Тед Йохо оправдывался, отрицал, что говорил это, добавляя, что он муж и отец, как будто это является алиби. Спустя несколько дней Александрия выступила с обличительной речью, сказав, что такая сексистская риторика по отношению к женщинам для нее не новость, что это повсеместная проблема, и обвинила его в абьюзе. Оскорбление человека по признаку пола — одна форм вербального абьюза.