Вверх по газовой цепочке
Развитие проектов по переработке газа может снизить зависимость страны от его трубопроводного экспорта
Во вторник 14 октября подписано соглашение между частной российской промышленной группой ЕСН Григория Березкина и индустриальной группой Sabic (Саудовская Аравия). Sabic владеет активами в области производства полимерной продукции, металлов и химикатов с совокупной выручкой порядка 40 млрд долларов. Группа ЕСН реализует проект строительства в городе Сковородино Амурской области завода по производству метанола мощностью один миллион тонн. Соглашение предусматривает вхождение саудовского холдинга в этот проект. Совместно с РФПИ Sabic должна получить до 50% в проекте, вложив в него 7–10 млрд рублей.
Отметим, что завод в Сковородино станет одним из крупнейших в России. Его мощность сопоставима с пятой частью всего ныне производимого в России метанола.
И это не единичный подобный пример. «Эксперт» уже рассматривал амбициозные проекты создания крупных производственных мощностей по выпуску полимеров из газового сырья, таких как полиэтилен (см. «Пузырь на нижнем этаже», № 25 за 2019 год) и полипропилен (см. «Побочный полимер», № 12 за 2019 год). В обоих случаях заявляются грандиозные проекты, которые в случае своей реализации станут лидерами в своей отрасли.
Пример метанольного проекта показывает, что нашим естественным конкурентным преимуществом в виде доступного газового сырья намерены воспользоваться и инвесторы, работающих в иных направлениях.
Одной из основных задач правительства России до 2024 года должен стать рост объема несырьевого неэнергетического экспорта (ННЭ) до 250 млрд долларов. По итогам нынешнего года российский ННЭ прогнозируется в размере 146–148 млрд долларов, с некоторым снижением против прошлого года (см. «Праздник непослушания», «Эксперт» № 39 за 2019 год).
Немалую роль в достижении заявленных показателей может сыграть реализация проектов в области переработки газа как в полимерной отрасли, так и в иных.
Эти неполимерные проекты мы рассмотрим подробнее.
Оторваться от трубы
Возможность устранить зависимость от транспортировки экспортных объемов газа может предоставить развитие СПГ-проектов.
СПГ представляет собой обычный природный газ, приведенный в жидкое состояния методом охлаждения до 160 °C. В таком состоянии он превращается в жидкость без запаха и цвета, плотность которой в два раза меньше плотности воды. Процесс сжижения сложный, многоступенчатый и очень энергозатратный: расходы на него могут составлять около 25% энергии, содержащейся в конечном продукте. Иными словами, нужно сжечь одну тонну СПГ, чтобы получить еще три.
Однако в ряде случаев география размещения добычи газа и спроса на него не оставляет иных вариантов.
В 2010-е годы СПГ превратился в локомотив развития мировой газовой отрасли. Сейчас строятся заводы СПГ совокупной мощностью 93 млн тонн в год, из которых производства объемом 87 млн тонн предполагается ввести в эксплуатацию уже до 2025 года.
Россия не осталась в стороне от этой тенденции. В нашей стране работают заводы «Ямал СПГ» «НоваТЭКа» (16,5 млн тонн в год, третья очередь запущена в декабре 2018-го), менее крупный и заточенный преимущественно под нужды Калининградской области «Криогаз-Высоцк СПГ» в Ленинградской области (1,1 млн тонн, первая очередь пущена в этом году, вторая будет запущена в следующем, СП «НоваТЭКа» и Газпромбанка), а также первенец отрасли — запущенный в 2009 году и ныне находящийся под контролем «Газпрома» завод «Сахалин-2» (11,4 млн тонн).
И на этих заводах развитие СПГ-отрасли в России не остановится. Только на период до 2025 года намечена реализация пяти крупных проектов совокупной мощностью 42,9 млн тонн (см. таблицу 1), то есть больше, чем совокупная производственная мощность ныне существующих в стране предприятий отрасли.
Крупнейшие экспортеры СПГ в 2018 г. (График 1)
И даже эти объемы могут оказаться только началом большого пути. Так, «НоваТЭК» планирует довести производство СПГ до 70 млн тонн к 2030 году. Глава компании Леонид Михельсон отметил, что «НоваТЭК» к этому сроку планирует построить не менее шести линий сжижения, а объем инвестиций составляет порядка 2,5 трлн рублей. В случае успеха компания может сравняться по объемам производства с крупнейшими странами — поставщиками этой продукции (см. график 1).
Более того, «НоваТЭК» предлагает закрепить на государственном уровне цель создания СПГ-кластера мощностью до 140 млн тонн в год.
«Только ресурсная база Ямала и Гыдана позволит производить 140 миллионов тонн СПГ в год. Мы считаем, что технологически уже готовы ставить перед собой такие масштабные цели», — заявил Леонид Михельсон.
По его словам, это позволит обеспечить России до 20% мирового рынка СПГ. При этом будут созданы новые точки роста российской экономики, производители СПГ-оборудования смогут планировать загрузку мощностей на много лет вперед, будут обеспечены «десятки тысяч рабочих мест».
«Как и во всем мире, в России СПГ будет основным драйвером развития газовой отрасли, позволяющим монетизировать ресурсы удаленных от единой системы газоснабжения газовых активов. Так, запуск “Арктик СПГ-2” может вывести страну на четвертое место в списке ведущих производителей СПГ и нарастить суммарные производственные мощности до 47 миллионов тонн в 2025 году», — говорит консультант Vygon Consulting Екатерина Колбикова.
На сегодняшний день, полагает Екатерина Колбикова, наиболее вероятно появление двух новых заводов по сжижению газа на Дальнем Востоке — «Дальневосточный СПГ», строительство которого исключает реализацию третьей очереди проекта «Сахалин-2», а также «Владивосток СПГ».
«Исходя из того, что в текущем году ожидается завершение предпроектных работ, запуск завода участников проекта “Сахалин-1” в Де-Кастри произойдет не ранее 2027 года. Удельная стоимость проекта составляет всего тысячу долларов на тонну, что сопоставимо со средним уровнем инвестиций в заводы СПГ в мире. Конкурентоспособность “Дальневосточному СПГ” должны обеспечить наличие развитой инфраструктуры и географическая близость к крупным азиатским потребителям. “Владивосток СПГ” имеет незначительные риски в части поиска рынков сбыта из-за небольших объемов, но пока сроки его ввода остаются неопределенными, так как полностью зависят от начала эксплуатации находящегося под адресными санкциями США Южно-Киринского месторождения. Сегодня “Газпром” заявляет о завершении строительства его производственных объектов в 2023 году», — резюмирует эксперт.
Спирт в помощь
Вторым направлением утилизации газа является производство метанола.
Метанол — одна из разновидностей спиртов. Правда, в отличие от своего этилового «собрата», он совершенно непригоден для употребления в пищевых целях, зато находит широкое применение в промышленности. Метиловый спирт служит основополагающим сырьем в химической промышленности, большая доля которого идет на получение синтетических смол и топливных присадок. Около 25% мирового потребления метанола (49% — в России) приходится на производство смол, которые в конечном счете используются для производства ДСП, ДВП, МДФ и т. д. Другие направления применения метанола — производство каучуков и топливных присадок (порядка 20%), использование в качестве ингибитора гидратообразования в нефтехимии и газодобыче (в России — 15% потребления), в качестве топлива (в мировой практике — до 17%). В Китае метанол стал широко применяться для производства полимеров.
География мирового производства метанола (График 2)
Россия играет довольно заметную роль на мировом метанольном рынке (см. график 2). Его общий объем составляет 76 млн тонн, наша страна производит чуть более четырех миллионов тонн, из которых 40% экспортируется. В структуре отечественной химической отрасли метанол — второй (после аммиака) продукт по тоннажу производства.
Практически все ныне существующие в России мощности по производству метанола (4,4 млн тонн в год) сосредоточены на пяти крупных предприятиях (см. таблицу 2).
Но уже в перспективе ближайшего десятилетия ситуация может измениться. В России на период до 2030 года заявлены к реализации проекты по производству метанола совокупной мощностью 17,7 млн тонн в год (см. таблицу 3). Это более чем вчетверо превосходит ныне существующие в стране метанольные мощности. По оценке Vygon Consulting, все заявленные проекты можно отнести к одной из трех основных стратегий реализации: утилизация близрасположенных газовых ресурсов; использование существующей инфраструктуры химического производства (расширение мощностей имеющихся предприятий или развертывание производства метанола на площадях обанкротившихся химических заводов); строительство экспортно ориентированных заводов на базе портов.
География мирового потребления метанола (График 3)
На внутреннем рынке для такой массы спирта места нет: его емкость сейчас составляет всего 2,4 млн тонн, и в перспективе, по оценкам аналитиков, он будет расти не более чем на два процента в год. То есть направлением сбыта для новых метанольных мощностей должны стать экспортные поставки — главным образом в Азию.
Реализация всех заявленных проектов теоретически может позволить России занять до 15% мирового рынка этой продукции и обеспечить рост несырьевого экспорта на семь–восемь миллиардов долларов, отмечают аналитики Vygon Consulting.
«Метанольная отрасль относится к наиболее быстрорастущим в нефтегазохимической индустрии: в течение последнего десятилетия глобальное потребление продукта непрерывно росло со среднегодовым темпом 6,5 процента, — говорит консультант Vygon Consulting Артем Тамбиев-Лебедской. — Притом что Россия уже сегодня является одним из крупнейших экспортеров этого продукта, разместить на рынке еще 20 процентов текущего общемирового объема потребления будет очень непростой задачей. Внутренний рынок с ростом спроса на полтора–два процента в год, очевидно, не является драйвером долгосрочного развития отрасли. Сегодня тренды на рынке метанола задает Китай, на долю которого приходится более половины мирового потребления метилового спирта, а среднегодовые темпы роста превышают 15 процентов. Снижение текущего темпа увеличения спроса в Китае — основной риск для индустрии».
Перспективные СПГ-проекты в России (Таблица 1)
Российские мощности по производству метанола (Таблица 2)
И больше удобрений
Третье крупное направление утилизации природного газа — выпуск азотных удобрений. Так, на производство одной тонны аммиака расходуется от 0,8 до 1,2 тыс. кубометров газа (в зависимости от используемой технологии).
В настоящее время Россия производит в год 23 млн тонн этого вида продукции (чуть больше 10 млн тонн в пересчете на полезное вещество). Для сравнения: объем мирового рынка азотных удобрений (в пересчете на полезное вещество) составляет порядка 170 млн тонн. Самый массовый тип таких удобрений — карбамид (мочевина) с объемом производства 8,2 млн тонн в год.
Такой объем уже избыточен для внутреннего рынка, в среднем порядка 60% произведенной продукции отправляется на экспорт. Для сравнения: в мировой практике в международную торговлю поступает порядка 30% производимых азотных удобрений. В целом доля России на мировом рынке азотных удобрений достигает 13%.
Тем не менее в этом направлении тоже ожидается существенный рост. Только по нескольким крупным проектам создания новых производственных площадок в случае их успешной реализации можно ожидать появления новых мощностей на 5,4 млн тонн аммиака и 3,8 млн тонн карбамида (см. таблицу 4). Это означало бы прирост объемов производства соответствующих видов продукции на 30 и 50% соответственно.
Особо следует выделить два крупнейших проекта.
Проект группы компаний «Отэко» предполагает строительство в порту Тамань целого комплекса химических предприятий. Введенные мощности позволят производить 3,5 млн тонн метанола, 2,5 млн тонн аммиака, 2 млн тонн карбамида, 1 млн тонн ШФЛУ и 2 млн тонн компонентов бензина. Производство будет развиваться в рамках проекта портово-индустриального парка, будучи ориентировано на экспорт.
Второй проект — Находкинский завод минеральных удобрений — предполагает на первом этапе организацию производства метанола (см. таблицу 3), а на втором этапе — выпуск 1,8 млн тонн аммиака. В качестве сырья для производства будет использован природный газ: уже подписан долгосрочный контракт с «Газпромом» на двадцать лет на ежегодные поставки 3,15 млрд кубометров газа по трубопроводу Сахалин — Хабаровск — Владивосток.
Перспективные метанольные проекты в России (Таблица 3)
Источники: VYGON Consulting, данные компаний
Перспективные проекты по производству азотных удобрений (Таблица 4)
Источник: данные компаний
Посторонись!
Таким образом, инициаторов проектов в сфере переработки газа не заподозришь в дефиците амбиций. Вот только хватит ли им всем места на рынке?
Аналитические агентства и энергетические компании сходятся во мнении, что мировой рынок СПГ ожидает активный рост со среднегодовым темпом 3,3–5,5%. Наиболее оптимистические оценки разделяют Shell, International Energy Agency, а также BP, ожидающие, что к 2025 году мировое потребление СПГ достигнет 425–446 млн тонн. Более скромные прогнозы исходят из объема 395 млн тонн.
На этот перспективный рынок есть много претендентов. По данным Vygon Consulting, уже до 2025 года в мире могут быть введены дополнительные мощности по сжижению газа в размере 218 млн тонн в год, что существенно превосходит даже оптимистические прогнозы роста спроса. То есть, как кажется на первый взгляд, на рынке СПГ совсем скоро будет тесно.
«Помимо возможных сложностей с заключением долгосрочных контрактов мы видим общее падение загрузки заводов СПГ в период с 2023 по 2025 год, — говорит Екатерина Колбикова. — Это также связано с вводом уже строящихся проектов: по состоянию на октябрь 2019 года на этапе строительства находятся мощности на сто миллионов тонн СПГ, половина из которых будет запущена в указанные выше годы. Столь серьезный избыток мирового производства СПГ, который можно оценить примерно в 50 миллионов тонн в 2025 году, связан с цикличностью развития этого рынка. Сегодняшние низкие цены на СПГ, вызванные в первую очередь уже существующим дисбалансом спроса и предложения, охладят интерес инвесторов к финансированию СПГ-проектов и усложнят принятие FID. Поэтому после 2025 года, когда практически полностью завершится текущая волна строек и принятия инвестрешений, может появиться заметный свободный спрос и улучшиться ценовая конъюнктура».
Есть и нюансы, серьезно меняющие ситуацию. Во-первых, СПГ существенно проигрывает межтопливную конкуренцию. По данным Vygon Consulting, нормированная стоимость газовой ТЭС с ГТУ в Китае оценивается в 83,6 доллара/МВт·ч с учетом капитальных затрат. Для угля этот показатель практически в два раза ниже — от 42,9 (для пылевидного сжигания) до 54,2 доллара/МВт·ч (для станций комбинированного цикла с газификацией угля). То есть даже в ситуации политически обусловленного давления на уголь (под соусом заботы об экологии и снижении выбросов) для роста рынка СПГ критическое значение приобретает вопрос все еще высоких сравнительных полных затрат его использования в «большой» энергетике.
Во-вторых, произведенный СПГ еще надо доставить до потребителя. Как отмечают аналитики Vygon Consulting, ожидаемое увеличение флота танкеров-газовозов до 557 единиц может обеспечить транспортировку не более 350 млн тонн СПГ. Для того чтобы обеспечить ожидаемое увеличение предложения сжиженного газа до 380 млн тонн, потребуется поставить еще 47 судов сверх уже заказанных. От заключения контракта на строительство танкера до его доставки будущему владельцу в среднем проходит около трех лет — судостроительная отрасль просто не успеет за темпами развития рынка СПГ.
Таким образом, становится видна необходимость увязки проектов развития СПГ-терминалов с ростом танкерного флота (и разумность стратегии «НоваТЭКа», который сам формирует себе флот газовозов).
«Рынки для продукции новых российских заводов, безусловно, найдутся, — говорит аналитик по газу Центра энергетики Московской школы управления “Сколково” Сергей Капитонов. — Растет китайский газовый рынок — по 40 процентов в последние три года, будут стремительно расти потребители в Южной Азии — Индия, Таиланд, Пакистан, Бангладеш, Вьетнам».
По мнению аналитика, риск избыточного предложения есть, поскольку на рынок выбрасываются значительные объемы нового СПГ. Это уже привело к обвалу спотовых цен на СПГ в 2019 году. Впрочем, на рубеже 2022–2023 годов на рынке открывается окно возможностей — возможен дефицит СПГ, поскольку будет проявляться эффект от непринятых инвестиционных решений по новым заводам в период низких цен на нефть в 2015–2017 годах.
«Если российские проекты успеют попасть в это окно возможностей, то у них самые хорошие перспективы. Но даже если нет, то у российских проектов все равно есть целый ряд конкурентных преимуществ. Прежде всего это низкая себестоимость добычи газа. Это в особенности характерно для проектов на Ямале. Дальневосточные проекты расположены близко к рынкам сбыта, это сокращает время транспортировки до трех–четырех дней, что соответственно экономит транспортные издержки. У третьей очереди “Сахалина-2” будет значительный синергетический эффект от интеграции с существующим производством. Месторождения “Сахалина-1” для возможного завода “Роснефти” — это браунфилд, что также удешевит цепочку поставок», — резюмирует Сергей Капитонов.
Рост спроса на СПГ составляет примерно семь процентов в год, и такие темпы сохранятся как минимум до 2025 года, рассказывает начальник отдела инвестиций «БКС Брокер» Нарек Авакян. По его словам, сейчас спрос на СПГ пока превышает предложение, хотя производство растет ускоренными темпами (примерно по 10–11% в год). «Я думаю, до 2025 года рисков перепроизводства нет, но если темпы роста производства после этого периода по-прежнему будут превышать темпы роста спроса, то такие риски уже более реальные, — отмечает эксперт. — При этом важно понимать: главное конкурентное преимущество СПГ не цена, а логистическая доступность. Для такого продукта не нужно строить большие дорогостоящие газопроводы, не нужно годами согласовывать маршруты со странами-транзитерами, практически нет политических рисков и так далее. В то же время из-за относительно высокой себестоимости производства и пока еще транспортировки СПГ будет оставаться дороже природного газа. Поэтому говорить о вытеснении природного газа сжиженным не приходится — тут, скорее, можно констатировать, что СПГ будет удовлетворять рост спроса на энергию, в то время как спрос на трубопроводный газ будет стагнировать».
Физический спрос на СПГ есть, и он будет расти, последние десять-пятнадцать лет рынок СПГ рос двузначными темпами, в отличие от рынка газа в целом, рассказывает главный стратег «Универ Капитала» Дмитрий Александров. В России темпы роста производства СПГ также будут обгонять темпы роста добычи газа, и экспорт, безусловно, будет основным каналом сбыта. Причин этому несколько — от более высокой гибкости, возможности использования благоприятной конъюнктуры, доступа к премиальным рынкам до эффективного обхода ряда регуляторных ограничений (в частности, Третьего энергопакета ЕС).
Наши шансы
Что касается собственно химической составляющей переработки газа, то тут тоже есть определенные возможности.
Азотные удобрения напрямую, хотя и менее сильно, чем пятнадцать-двадцать лет назад, технологически зависят от стоимости газа и эффективности его использования, говорит Дмитрий Александров. Поэтому ценовые шоки в этом секторе крайне нежелательны, но темпы роста производства азотных удобрений вряд ли будут опережать средние темпы роста потребления газа, так что вряд ли ставка делается только на этот сегмент.
Игроки этого рынка оптимистически смотрят на его перспективы, апеллируя к росту потребностей населения планеты в продовольствии, что при ограниченной площади доступных пахотных угодий решается только повышением урожайности. Утвержденная в марте прошлого года «дорожная карта» по развитию производства минеральных удобрений на период до 2025 года и вовсе предполагает рост производства азотных удобрений в России к 2025 году почти на треть.
С одной стороны, в нашей стране низкий уровень внесения минеральных удобрений — в два-три раза ниже, чем в развитых странах. И выход отечественного сельского хозяйства на показатели Западной Европы мог бы генерировать потребность в дополнительных 8–15 млн тонн азотных удобрений даже при сохранении экспортных позиций. С другой стороны, как раз сохранить экспертные позиции будет не так просто. Такое преимущество, как дешевый газ, есть и в ряде стран Ближнего Востока, в то время как в силу сложившейся географии размещения их припортовые проекты могут демонстрировать более хорошие условия логистики. Мировые мощности по производству азотных удобрений уже сейчас сильно недозагружены (средняя загрузка — 75%), рост ввода новых мощностей опережает рост спроса.
Стоимость сырья для производства тонны метанола (График 4)
Другое дело — метанол.
Объем мирового спроса на метанол за посткризисный период с 2010 года вырос в полтора раза и, по прогнозу аналитиков, к 2025 году увеличится еще на 60%, до 122 млн тонн в год. Россия имеет здесь колоссальные ценовые преимущества. Стоимость сырья для производства одной тонны метанола в России — 65 долларов, в то время как в Китае — 160 долларов при использовании угля и 289 долларов — при использовании газа (см. график 4). Но уголь в силу борьбы с загрязнением в последнее время не в чести даже у китайцев, использование же газа делает разрыв в себестоимости вообще безнадежным.
Впрочем, назвать ситуацию радужной тоже нельзя.
«Россия конкурентоспособна на этом рынке за счет низкой стоимости основного сырья, — объясняет Артем Тамбиев-Лебедской. — В то же время затраты на транспортировку метанола из центральной части РФ почти в два раза превышают стоимость соответствующих поставок газа, делая строительство заводов вдали от центров потребления нерентабельным. Несмотря на экспортную ориентацию российской метанольной отрасли, соответствующая портовая инфраструктура в стране развита слабо. Единственный терминал по перевалке находится в порту Восточный, а прямые поставки по железной дороге нецелесообразны из-за высокой стоимости транспортировки».
По расчетам Vygon Consulting, для потенциального проекта Балтийской газохимической компании вблизи порта Усть-Луга транспортировка метанола сопоставима с издержками при поставках газа. Однако при размещении завода в центре России «логистическое отставание» будет достигать 3,8 рубля на кубометр.
Кроме того, замечает Артем Тамбиев-Лебедской, строительство крупного метанольного завода, как и все нефтегазохимические проекты, требует колоссальных инвестиций, поэтому доступность дешевого финансирования критически важна для производителей метанола.
Таким образом, высокая стоимость капитала в России значительно снижает экономическую эффективность проектов даже при дешевизне сырья.
Руководитель информационно-аналитического центра Rupec Андрей Костин резюмирует: «Все заявленные проекты, конечно же, нельзя всерьез принимать к рассмотрению. Цены подвержены большой волатильности, мировая экономика подмерзает. А вероятное снижение цен на метанол сделает экономику многих проектов невыгодной. Есть парочка проектов, которые будут реализованы в любом случае. Наибольшие перспективы имеют проекты, которым не нужно будет возить продукцию по железной дороге, которые имеют прямой выход к незамерзающим портам для поставки на экспорт. У континентальных проектов, напротив, шансы намного ниже».
Хочешь стать одним из более 100 000 пользователей, кто регулярно использует kiozk для получения новых знаний?
Не упусти главного с нашим telegram-каналом: https://kiozk.ru/s/voyrl