Шанхайский дух времени
На фоне деградации отношений западных партнеров Россия наслаждается конструктивным общением и взаимопониманием в Шанхайской организации сотрудничества. Правда, мощное восточное объединение пока теряется в поисках общих целей работы
Вот ведь парадокс: с виду дружная западная «семья» устраивает разборки за закрытыми дверями, в то время как «Шанхайская организация соперничества», как ее иногда в шутку называют СМИ, мирно решает спорные вопросы. На прошедшем саммите ШОС в китайском Циндао царила теплая атмосфера сотрудничества («С» — это все-таки «сотрудничество»). Несмотря на проблемы экономической конкуренции, например в среднеазиатском регионе. И при наличии двух непримиримых соперников — Индии и Пакистана, которые впервые участвовали в саммите организации в качестве ее постоянных членов и, огорчив скептиков, прекрасно нашли общий язык. По итогу встречи лидеры ШОС приняли Циндаоскую декларацию, состоящую из 17 документов по сотрудничеству между странами, борьбе с терроризмом, наркотиками, эпидемиями и загрязнением окружающей среды.
Встреча «шанхайской восьмерки» резко контрастирует с канадским саммитом «группы семи», который проходил в это же время по другую сторону океана. Соединенные Штаты в очередной раз показали свое пренебрежение к «младшим партнерам», а фотография Ангелы Меркель, нависающей над Дональдом Трампом, уже успела стать вирусной в соцсетях — таковы неутешительные итоги встречи G7. Евросоюз давно страдает от неравных отношений со Штатами, которые ни во что не ставят европейских коллег и даже открыто используют шантаж, чтобы добиться от Старой Европы новых торговых и политических преференций. Теперь Трамп и к «большой семерке» относится как к своей «шестерке». Причем даже не думает этого скрывать: американский президент отказался ставить подпись под итоговым коммюнике и ушел, не дождавшись окончания встречи.
Трудно представить, чтобы такое поведение во время саммита ШОС позволила себе, скажем, Россия. Или Китай — экономический лидер Шанхайской организации сотрудничества. Восточная культура и конфуцианский коллективизм не позволят. Может, поэтому в мире говорят о новом тренде — усилении Востока?
На Восток
Глобальный центр мирового влияния смещается с Запада на Восток. Об этом свидетельствуют не только настроения глобальных элит, но и статистические показатели, в первую очередь экономические. «В расчете на душу населения “семерочные” страны побогаче, но объем экономики в странах ШОС больше. Ну и количество населения, конечно, больше намного — половина населения земного шара», — заметил Владимир Путин. По данным МВФ, в 2017 году для стран «большой семерки» суммарный ВВП по паритету покупательной способности (ППС) национальных валют, который рассчитывается исходя из сравнения цен на одни и те же товары или услуги в разных странах, составил 38,82 трлн долларов, а для стран «шанхайской восьмерки» — 38,44 трлн долларов. Более того, по покупательной способности экономика Китая уже четвертый год превосходит американскую. В индивидуальном зачете Россия занимает шестую строчку, обогнав Великобританию и Францию.
Шанхайская организация сотрудничества
Таким образом, суммарный ВВП по ППС для членов «группы семи» составил 30,5% мирового ВВП, а показатель «шанхайской восьмерки» — 30,3%. Уже в 2017 году совокупная экономическая мощь двух организаций была одинаковой, а ведь в запасе ШОС еще 14 потенциальных членов, которые в скором времени могут пополнить ряды постоянных участников.
Впрочем, экономические перспективы ШОС в сравнении с западным альянсом не так очевидны, как политические. Западная модель интеграции входит в серьезный кризис. Взять хотя бы ЕС: два конституционных кризиса, кризис суверенного долга, провал миграционной политики, брекзит, и как следствие всего вышеперечисленного, — волна евроскептицизма, накрывшая европейских граждан. Страны ШОС входили в интеграционные процессы медленно, по-восточному аккуратно и вдумчиво, как будто обучаясь на ошибках западных коллег. Сегодня Трамп зовет Россию обратно в «большую восьмерку». Путин отшучивается: мол, «мы из нее и не выходили — это коллеги в свое время отказались приезжать в Россию по известным соображениям». Вроде «нам и здесь хорошо».
Основные показатели ШОС и G7
ШОС не является ни союзом, ни альянсом, о чем неустанно говорят лидеры стран-участниц. Организация представляет собой попытку выстроить самобытную модель «открытого регионализма», построенного на взаимном доверии и стремлении к сотрудничеству, а не на системе жестких правил и стандартов. Такой формат очень удобен: не нужно кататься по всему земному шару с официальными визитами, когда можно всем вместе собраться за одним большим столом переговоров.
Однако ШОС нечто большее, чем просто удобная площадка для встреч лидеров восьми государств. Благодаря географической близости участников, взаимодействия сразу в трех плоскостях (экономика, безопасность, гуманитарное сотрудничество), мощного ядра РИК (Россия — Индия — Китай), а также геополитически значимого транспортного коридора Средней Азии и природных ресурсов региона ШОС уже сегодня стала влиятельным конкурентом западных интеграционных объединений, символом многополярного мира, хотя никак не подчеркивает свои геополитические амбиции. Может, и не имеет их вовсе.
Против «сил зла»
Под занавес XX века китайский лидер Цзян Цзэминь заявил, что «современный мир идет к многополярной структуре, и эпоха, когда одна-две державы заправляли мировыми делами, определяя судьбы других государств, больше никогда не вернется». В 1997 году Россия и Китай принимают декларацию о многополярном мире и формировании нового международного порядка. Начинается постепенное потепление российско-китайских отношений, пиком которого становится подписание в июне 2001 года договора о добрососедстве, дружбе и сотрудничестве. В том же году сформировалась ШОС на базе российско-китайского соглашения о мерах доверия в зоне границы 1996 года, к которому год спустя присоединились Казахстан, Киргизия и Таджикистан. Возникла так называемая шанхайская пятерка. Тогда встреча лидеров стран носила чисто практический характер — Советский Союз распался, и бывшие союзные республики хотели поскорее урегулировать приграничные вопросы со своим восточным соседом. После успешного урегулирования пограничных споров, длительное время осложнявших отношения Медведя с Драконом, страны всерьез задумались над продолжением сотрудничества.
В 2001 году лидеры «шанхайской пятерки» приняли в свои ряды Узбекистан и подписали декларацию о создании ШОС. Окончательно организация оформилась в 2002 году на саммите в Санкт-Петербурге после принятия хартии.
Первоначально ШОС занималась борьбой с новыми вызовами и угрозами или, используя китайскую терминологию, борьбой против «сил трех зол» — сепаратизма, экстремизма и терроризма (сегодня к ним добавилось четвертое зло — кибертерроризм) и косвенно противодействовала американскому влиянию в Средней Азии после вторжения США в Афганистан. Экономическое взаимодействие происходило вяло — страны были заняты решением внутриэкономических проблем и усилением собственных экономик.
Позже Поднебесная попыталась наладить в рамках организации экономическое сотрудничество. Однако китайские попытки подтолкнуть ШОС к развитию в рамках экономического измерения, в том числе пекинские усилия по созданию Банка развития ШОС и свободных экономических зон (СЭЗ), быстро застопорились. Партнеры Китая по ШОС оказались не готовы к интенсификации экономического сотрудничества. Россия, не желая усиления восточного соседа в Средней Азии, сфере собственных региональных интересов, ветировала крупные проекты, а сами среднеазиатские страны хотя и не возражали против такого сотрудничества, но особых шагов в этом направлении не предпринимали, опасаясь китайской экономической экспансии. Не добившись желаемых результатов, Пекин переключился на свой проект «Один пояс — один путь», который страна успешно развивает по сей день. Так что в последних документах ШОС идеи экономической интеграции и создания зон свободной торговли почти не упоминаются.
Шанхайская организация пошла по пути сотрудничества в сфере безопасности. «Не случайно первым содержательным документом ШОС, принятым “шестеркой” летом 2001 года, стала Шанхайская конвенция о борьбе с терроризмом, сепаратизмом и экстремизмом», — пишет кандидат исторических наук, генеральный директор и член президиума Российского совета по международным делам Андрей Кортунов.
Официально ШОС не является военным блоком, но с 2002 года страны — члены организации регулярно проводят совместные антитеррористические учения, самые крупные из которых — учения «Мирная миссия». В 2006 году лидеры ШОС заявили о своих планах борьбы с международной наркоторговлей. Годом ранее была создана контактная группа «ШОС — Афганистан» для урегулирования афганской проблемы.
В середине 2000-х к сотрудничеству в сферах экономики и безопасности добавилось развитие связей в области культуры, научно-технического сотрудничества, здравоохранения и образования. В 2006 году страны подписали базовое межправительственное соглашение о сотрудничестве в области образования. На саммите ШОС в Бишкеке Россия выступила с инициативой создания Университета ШОС (УШОС), которую поддержали все страны-члены, кроме Узбекистана. Сегодня УШОС объединяет более 80 университетов членов организации и несколько белорусских вузов.
Институциональное развитие ШОС тоже не стояло на месте. Спустя почти два десятилетия эволюции в организацию входят восемь полноправных членов (Россия, Китай, Казахстан, Узбекистан, Киргизия, Таджикистан, с 2017 года — Индия и Пакистан), четыре страны-наблюдателя (Афганистан, Белоруссия, Иран и Монголия), шесть «партнеров по диалогу» (Турция, Азербайджан, Армения, Камбоджа, Непал и Шри-Ланка), а также постоянно действующий секретариат в Пекине, антитеррористический форпост в Ташкенте и энергетический клуб (российская инициатива).
На ШОС приходится две трети территории Евразии, где проживает 44% населения планеты. «Суммарный потенциал ШОС сейчас действительно велик как никогда. Проблема в том, что успешная международная организация — это не совокупность мощностей, а объединение для достижения каких-то конкретных общих целей», — делится своим мнением в беседе с «Экспертом» кандидат философских наук, казахстанский эксперт Центра китайских исследований China Center Татьяна Каукенова. ШОС успела попробовать себя сразу в трех плоскостях — безопасность, экономика и гуманитарное сотрудничество, но так и не определилась с основным вектором своего развития. Когда интеграция вглубь очевидно перестала приносить плоды, оставался лишь один путь развития — интеграция вширь.
Добро пожаловать в семью
Первая волна расширения ШОС включила в себя сразу две ядерные державы. Правда, помимо ядерных чемоданчиков Индия и Пакистан принесли в организацию тяжелый багаж исторических обид и территориальных споров. Многие эксперты скептически относятся к принятию в ШОС новых членов с такой кровавой историей двусторонних отношений. «Отныне любой выстрел между Индией и Пакистаном станет ударом по ШОС. За океаном сразу же начнут кричать: вы не справились с проблемой, это полный крах вашей организации», — считает доцент факультета мировой политики МГУ, доцент МГИМО Алексей Фененко.
Тем не менее наличие двух конфликтующих сторон в одной организации явление не такое уж редкое. К примеру, взаимная вражда между Турцией и Грецией вкупе с нерешенным эгейским вопросом не помешали странам связать себя союзническими обязательствами в рамках Североатлантического альянса. Неурегулированными остаются территориальные разногласия между Испанией и Великобританией из-за Гибралтара, между Канадой и Данией — из-за острова Ганс, между Испанией и Португалией — за город Оливенса. У всех этих споров вокруг суверенитета над той или иной территорией разная история и конфликтный потенциал, но сути это не меняет. Страны спокойно сосуществуют в рамках всевозможных интеграционных объединений, зачастую сразу нескольких.
Так что индо-пакистанский конфликт, как и неурегулированный спор между Индией и Китаем о границе в Южном Тибете, не ставят крест на эффективности организации. Трансформация ШОС хоть и привнесла в нее ряд сложных задач, но одновременно открыла перед членами организации окно новых возможностей.
Что касается взаимодействия старожилов с новичками, то внутри ШОС уже сейчас образовались интересные оси Китай—Пакистан и Россия—Индия. Напомним, активным лоббистом вступления Нью-Дели в ШОС выступала именно Россия, отчасти преследуя цель уравновесить влияние Китая в организации. Пекин, в свою очередь, высказался за принятие Пакистана, с которым имеет более теплые отношения. Китай уже сегодня активно развивает экономическое сотрудничество с Исламабадом.
Конечно, говорить о полном взаимопонимании пока не приходится. Будучи бывшими колониями Британской империи, Индия и Пакистан имеют совершенно иной опыт государственного развития и политическое мышление, нежели остальные участники ШОС — наследники социалистической системы. Однако за годы работы ШОС внутри организации выработался так называемый шанхайский дух. Согласно его философии, самые сложные вопросы обсуждаются странами — участницами организации со взаимным уважением, что способствует скорейшему их урегулированию.
Что дальше?
«ШОС имеет значительный интеграционный потенциал в межрегиональных связях, — говорит казахстанский эксперт программы мировых политико-экономических исследований Института мировой экономики и политики при Фонде первого президента РК — Елбасы Антон Бугаенко. — С присоединением Индии и Пакистана эти интеграционные перспективы только расширились: впервые за многие годы возобновилось реальное обсуждение транспортного коридора из среднеазиатского региона в Южную Азию. Конечно, до практической реализации еще далеко, но активизация политики южноазиатских стран в Средней Азии очевидна уже сейчас».
Кроме того, уже сегодня есть ряд проектов, которые предполагают тесное взаимодействие новых и старых участников ШОС. К примеру, система линии электропередачи CASA-1000 позволит осуществлять поставку электроэнергии из Таджикистана и Киргизии в Пакистан и Афганистан. Есть проект газопровода ТАПИ, в котором участвуют Туркменистан, Афганистан, Пакистан и Индия. Наконец, может реализоваться внешнеполитическая инициатива Индии Connect to Central Asia.
Позитивные изменения произойдут и в сфере безопасности. Страны Южной Азии увеличат антитеррористический потенциал организации, что поможет более эффективно бороться против «сил зла». Новые возможности появились и для урегулирования афганской проблемы. «Теперь в сферу активной работы членов ШОС входит не только северная часть Афганистана, но и южная, что в теории может способствовать усилению борьбы против терроризма, — объясняет “Эксперту” Антон Бугаенко. — К примеру, тренировочные лагеря основных среднеазиатских экстремистских группировок находятся в Южном Афганистане, и поддержка Пакистана в рамках ШОС будет полезна спецслужбам стран Средней Азии в борьбе с ними».
С учетом того, что большинство членов ШОС — Пакистан, Россия, среднеазиатские страны — в той или иной степени охвачены китайской инициативой «пояса и пути», Пекину уже не так важен экономический вектор развития организации. России, которая всегда напряженно относилась к попыткам Пекина усилить экономическую интеграцию, тоже выгоднее развитие ШОС в других плоскостях. Так что в ближайшее время можно ожидать, что упор в ШОС будут делать в основном на политику и безопасность.
«О том, что сфера безопасности пока сохранит за собой функциональное лидерство, говорят и принятые в Циндао документы, сосредоточенные именно на этом направлении. Страны уже сверили часы и подписали программу действий по противодействию “трем силам зла” на 2019–2021 годы, договорились об интенсификации деятельности Региональной антитеррористической структуры, утвердили антинаркотическую стратегию, — говорит Татьяна Каукенова. — Серьезные вопросы вызывает разве что возможность участия Индии и Пакистана в совместных военных учениях “Мирная миссия”, которые вполне успешно проводили страны — члены организации на протяжении последних лет. В любом случае августовские учения в Челябинске покажут, насколько это реально».
Хочешь стать одним из более 100 000 пользователей, кто регулярно использует kiozk для получения новых знаний?
Не упусти главного с нашим telegram-каналом: https://kiozk.ru/s/voyrl