Евгений Финкельштейн: «Промоутеры бьются за артистов. Их гонорар растет»
Президент корпорации PMI — о резком росте российского рынка развлечений
Евгений Финкельштейн возглавляет корпорацию PMI, в которую входят промоутерская компания PMI Show, билетный оператор «Кассир.ру», компания «PMI-Девелопмент», теннисные корты PMI Sport, детский сад «Лисий Нос». С 2021 года Евгений Финкельштейн является владельцем оператора наружной рекламы «РекМастер». «Эксперт» поговорил с ним о том, что сейчас происходит на отечественном рынке развлечений.
— Какой процент из общих продаж сейчас приходится на электронные билеты?
— Все зависит от исполнителя. До пандемии на Стаса Михайлова электронные билеты не продавались, а на концерты таких групп, как Depeche Mode, продажи электронных билетов могли достигать сорока процентов. Как только началась пандемия, произошел взрывной рост всех интернет-сервисов и вместе с ними — уровня продаж электронных билетов. Сейчас он может достигать 97 процентов. В этой сфере мы опережаем все остальные страны.
— Это поменяло концертную индустрию?
— Никаким образом. Индустрия всего лишь адаптируется к складывающимся условиям. Она первой справилась с импортозамещением. До СВО и пандемии на рынке было до 80 процентов русскоязычной музыки. Да, к нам приезжали такие группы, как Metallica и The Rolling Stones. Это было редко, и они собирали стадионы. Одним из самых успешных по всем показателям у нас был 2019 год. По сравнению с ним в 2022 году у нас произошел рост билетных продаж на 60 процентов в денежном эквиваленте. Стали хорошо продаваться выставки. Очень сильно вырос театр — во многом из-за отсутствия масштабных кинопремьер.
Еще один фактор роста продаж театральных билетов — «Пушкинская карта». В результате театры прекрасно себя чувствуют. Среди российских исполнителей то, что не продавалось никогда, в том числе хорошо забытые имена, в силу дефицита контента стали продаваться. Стали появляться молодые звезды, такие как Shaman, который может собрать три-четыре-пять «Крокусов». Мне кажется, что когда санкции были введены, но иностранная музыка еще оставалась, русскоязычная музыка уже начала расти.
— Удается ли артистам привлекать зрителей на крупные площадки?
— Сейчас мы переживаем не самые простые времена. Больших залов в Москве много: «ВТБ Арена», «Крокус Сити Холл», Music Media Dome, он же МТС Live, «ЦСКА Арена». Контента на все площадки не хватает. Это связано с отсутствием иностранцев и с тем, что часть русских артистов покинули страну. А те, кто остался, не успели дорасти до уровня артистов стадионных. Для этого мало одной-двух успешных песен, для этого нужны годы работы и правильно сформированный продукт.
— Крупные площадки останутся только для спорта или придется подождать,
— Я жду, что после окончания СВО иностранцы и уехавшие российские артисты вернутся. Не надо путать туризм с эмиграцией. Я человек, который прожил некоторое время за границей, я понимаю, как это бывает. Если с рынка ушли японские машины, то пришли китайские и выросли в цене, так же на рынок развлечений могут прийти бразильские или турецкие артисты. Но все равно придет время, когда вернутся артисты, которые хорошо относятся к России, но сейчас не могут высказать открыто свою позицию.
— Почему в концертной деятельности не происходит движения в сторону Азии? Почему бы российским промоутерам не привезти корейскую звезду, поющую в жанре K-pop?
— Южная Корея — недружественная страна. Да, K-pop в России популярен. Но артистам, поющим K-pop, во-первых, не дадут сюда поехать, даже если они очень захотят. Во-вторых, нарушились логистические пути. Например, если к вам едет такой артист, как Madonna, она ведет с собой двенадцать грузовиков оборудования, и, если они встанут на границе, концерт сорвется. Если к нам поедет какая-нибудь группа через Стамбул, ей придется отсидеть пять часов на пересадке и потерять два дня на дорогу. Не все к этому готовы.
— Какие есть еще ресурсы у отечественного шоу-бизнеса?
— Емкость концертно-театрального рынка — сто миллиардов рублей. Концерт для публики — это прежде всего выход в свет. Люди, которые ведут активный образ жизни, они идут либо на концерт, либо на спортивное событие, либо на выставку, либо в клубы. По объему продаж, еще раз говорю, рынок не просел. Даже при существующем дефиците контента, если вы посмотрите на афишу «Крокуса», там нет свободных дат. Замещение происходит не по принципу «ушел какой-то из артистов, на его место пришел другой». Составляющие могут меняться, но общая сумма сохраняется. Те люди, которые ходили на концерты, они так и продолжают на них ходить.
— Можно ли говорить, что индустрия развлечений находится на максимуме возможностей?
— Максимума нет. Индустрия слишком зависит от числа людей, принадлежащих к среднему классу. Но и спада тоже нет. Промоутеры бьются за артистов. Их гонорар растет. И публике приходится покупать дорогие билеты.
— Какие события этого года пользовались наибольшим спросом?
— Финал Кубка Гагарина, ЦСКА — «Акбарс». Были проданы все билеты на спектакль Modance со Светланой Захаровой в Большом театре. Прошедшие с аншлагом концерты Дмитрия Билана в «Крокусе». Четыре концерта Басты в «Мегаспорте» и Доме музыки. Какого-то глобального события не было. Но все, что сейчас происходит, от театра до выставок, все очень неплохо продается.
— Как продаются билеты на спортивные зрелища?
— Билеты на Суперкубок России по футболу в Лужниках на восемьдесят тысяч зрителей были проданы за несколько часов. Суперкубок прошлого года, который разыгрывался на «Зенит Арене», тоже прошел с аншлагом. Чтобы кубковые матчи пользовались такой популярностью, такого раньше не было никогда.
— Как это можно объяснить?
— Во-первых, это все та же активная часть населения, которая если не идет на концерт, то может пойти на спортивный матч. Во-вторых, надо отдать должное президенту Российского футбольного союза Александру Дюкову, который превратил матчи Суперкубка в шоу. На нем стали выступать артисты. Зрителей это привлекает.
— Какие еще виды спорта сейчас на подъеме?
— Фигурное катание — на всех кубках сейчас аншлаги, хоккей, биатлон, баскетбол. На «ВТБ Арене» каждые два месяца проходит Hardcore Fighting Championship и тоже с аншлагами.
— Что касается музеев, здесь есть явные лидеры?
— Емкость музейного рынка, чтобы вы понимали, 42 миллиарда рублей. Среди лидеров Третьяковка, Пушкинский музей, Эрмитаж.
— Стало ли сейчас проще продвигать те или иные события?
— Проще не стало. И здесь все зависит от коллектива и от возраста аудитории, которая ходит на его концерты. Все работает в комплексе: наружная реклама, интернет, радио, телевидение. Если, например, это группа Måneskin, ты два дня работаешь в интернете, и этого будет достаточно: все билеты будут проданы. Если тебе хочется заполучить аудиторию старшего возраста и продать им дорогие билеты, ты выбираешь направления — центр и Рублевское шоссе — для наружной рекламы. Все зависит от ценовой политики. Под каждый концерт ты выстраиваешь свою маркетинговую историю.
— Как происходит трансформация билетных операторов в нишевые маркетплейсы?
— «Кассир.ру» никогда не привязывался к продаже концертов. Понятно, что «Партер.ру» ассоциировался с театром. Понятно, что «Концерт.ру» специализировался на концертах. «Кассир.ру» изначально позиционировал себя как сервис по продаже билетов на все площадки и события всех направлений. Для нас продажи билетов в музеи или на речные трамвайчики не стали новостью. Мы хотим уйти в продажи туристических поездок — внутренний рынок растет.
— У вас существуют какие-то фильтры для тех событий, на которые вы продаете билеты? На тот случай, чтобы зритель, разочаровавшийся в том или ином событии, не разочаровался и в сервисе, где он купил на него билеты.
— Мы продавец билетов, не более того. Вы же когда приходите в гипермаркет и покупаете там сгущенку, не предполагаете, что эту сгущенку произвел гипермаркет. У нас одновременно продаются билеты более чем на сто тысяч мероприятий, примерно на сто двадцать — сто тридцать тысяч. Мы единственный билетный оператор, который присутствует по всей стране. Там, где мы являемся еще и организаторами концерта, мы чувствуем свою ответственность. Во всех остальных случаях — нет.
— К чему вы стремитесь?
— К эксклюзивам. Мы сами создаем огромное количество контента, так как являемся двумя лидирующими промоутерами: SAV и PMI. Мы стараемся заключать эксклюзивные контракты. И мы сейчас растем за счет регионов. Мы пришли туда, когда никто не смотрел на регионы. Все компании осели в Москве и конкурировали между собой. Есть регионы, где мы занимаем монопольное положение. И сейчас у нас пятьдесят процентов общего вала дают регионы: Казань, Сочи, Краснодар, Ростов-на-Дону, Тюмень и другие города. Ни в одной компании такого и близко нет. Это восхитительный результат. Мы единственные, кто может претендовать на то, чтобы быть национальным оператором.
— Как это произошло?
— Это была двадцатилетняя работа. Мы открывали офисы, делали концерты, приучали людей к электронным билетам. Сейчас мы пожинаем плоды этой работы. В недавние кризисы компания не слишком падала благодаря регионам. Когда началась СВО, продажи билетов в Москве упали на семьдесят процентов, в Петербурге — на пятьдесят. Были такие регионы, как Екатеринбург, где продажи упали всего на десять процентов. И были регионы, в которых вообще не падали продажи. Они психически более устойчивые. Когда началась мобилизация, Москва упала на пятьдесят процентов, Петербург на сорок, а регионы практически не падали.
— Что будет происходить дальше с концертной индустрией? Будет ли больше онлайна?
— Люди ходят на концерты, чтобы соприкоснуться с кумиром и почувствовать его энергетику. Когда ты оказываешься на стадионе и все вокруг начинают петь, ты получаешь необыкновенные ощущения. Онлайн-концерты были данью моде, не более того. Может быть, можно сесть и посмотреть онлайн Евровидение, хотя это для меня не музыкальный конкурс, а скорее конкурс видеоконтента. Я очень мало знаю музыкантов из тех, что там выступили и начали гастролировать, за исключением Måneskin.
— Если я нахожусь в регионе и очень хочу посмотреть спектакль в Театре Вахтангова? Какой у меня есть вариант, кроме как посмотреть его онлайн?
— Если ты хочешь попасть в Театр Вахтангова, ты рано или поздно в него попадешь, спланировав онлайн эту поездку. Потому что ощущение от живого спектакля и спектакля, увиденного онлайн, несопоставимы.
— Так будет всегда?
— Технологии убивали этот бизнес на протяжении многих лет — еще с восьмидесятых годов. Когда-то его очень сильно подорвали игровые приставки. Но человеку в любом случае нужен другой человек. Люди идут на концерт или в театр не потому, что хотят посмотреть что-то новое. Они хотят получить эмоции и почувствовать энергетику тех людей, которые находятся с ними в одном зале. Ты никогда не сможешь это почувствовать, глядя на экран.
— Можно ли из ваших слов сделать вывод, что индустрия развлечений — одно из перспективных направлений для бизнеса?
— Сложно сказать. Когда в индустрию заходят такие гиганты, как «Яндекс», как МТС, это меняет ее лицо. Но есть еще один фактор: этот бизнес — закрытый клуб, он строится на отношениях. Здесь технологии вторичны.
Хочешь стать одним из более 100 000 пользователей, кто регулярно использует kiozk для получения новых знаний?
Не упусти главного с нашим telegram-каналом: https://kiozk.ru/s/voyrl