Дочь Джоанны Стингрей вспоминает отца в своем первом альбоме
Барабанщик рок-группы «Центр» Александр Васильев в сентябре 2019 года покончил с собой. Его смерть сильно повлияла на его дочь – Мэдисон Стингрей, которая записала свой первый альбом, чтобы лучше понять отца и помочь всем нам перестать быть такими идеальными
1994 год, Москва. Саша Васильев сидит за ударной установкой на сцене, мокрой от дождя. В руках – любимые палочки Easton из алюминиевого сплава, которыми он барабанит по тарелкам, пока Джоанна Стингрей в паре с Борисом Гребенщиковым поют кавер на Beatles – Come Together. 26 лет спустя, в четыре часа утра, я смотрю запись того выступления на ютьюбе. Я держу эти же палочки – они выглядят потрепанными, будто могут в любой момент развалиться. Они больше не издают никаких звуков – слышно только тишину. Неважно, насколько живыми люди чувствуют себя, когда слушают музыку, на самом деле в такие моменты они оказываются очень близко к смерти.
Мой отец был невероятным музыкантом – педантичным, увлеченным, дальновидным. К этому набору прилагались тщеславие, индифферентность и даже жестокость – все это делало его совершенно невыносимым. Он не был заботливым папашей, скорее, живой легендой, которая возникала и растворялась в пространстве. Как дым из сигарет, которые он постоянно курил. С самого детства я чувствовала дистанцию, которая нас разделяла. Просто потому что я не могла дотянуться до его гения.
Его смерть стала потрясением, потому что я потеряла не только отца, но и последний шанс узнать его получше. Умерев, он стал лишь более молчаливым и неуловимым, а пропасть между нами окончательно разверзлась.
В ту безлунную ночь, сидя в маленькой студии в Колорадо, я решила послушать его музыку. Впервые в жизни.
Харуки Мураками писал «смерть существует не как противоположность жизни, а как ее часть». Совершенно очевидно, что нельзя прочувствовать полноту жизни, не познав смерть, но концепция Мураками куда глубже. Человек как биологический вид дошел до невероятной точки развития лишь благодаря тому, что смог заменить физические несовершенства – низкую скорость бега, тонкую кожу и отсутствие теплого подшерстка – совершенством социальной структуры. Нашим комфортным существованием, да и существованием в принципе мы обязаны сплоченности.