Иван да Марья
Когда-то в нем не видели перспектив, а сейчас его прыжки копируют танцовщики всего мира. Он покинул штат Большого театра и ушел в Михайловский для того, чтобы было время заниматься собственными проектами, и теперь Васильеву-хореографу аплодируют так же горячо, как Васильеву-танцовщику. Но главным достижением жизни Иван считает не блестящую карьеру, а семью: жену — успешную балерину Марию Виноградову и четырехлетнюю дочку Анечку, которая вьет из отца веревки.
— На самоизоляции артисты страдают от бездействия. Как вы пережили это непростое время?
Иван: Мы с женой занимались каждый день. Маша — онлайн с труппой Большого театра, я создал портал, где вел либо балетный класс, либо общую физическую подготовку. Поэтому у нас получалось держать себя в форме.
Мария: Мы купили балетный станок и четыре квадратных метра линолеума. Я занималась классом с Геннадием Петровичем Яниным — он одним из первых организовал уроки в «Зуме». Собралась группа солистов, и каждый день в 12.30 мы встречались. С нами вместе занимались не только коллеги из Большого театра, но и ребята из Мариинского, несколько человек из других стран.
Еще я растяжку в воскресенье преподавала для Ваниной группы. Муж занимался в Сети и утром, и вечером, у его ребят уже какие-то идеи появились, балет задумали. Я рада, что он нашел выход своей энергии. Для него тяжело сидеть на месте — без сцены, гастролей, коллег, зрителей...
— Вы занимались дома. Но есть другая составляющая балета: артист выходит на сцену, видит зал, получает аплодисменты, адреналин. Каково жить без этого?
Иван: Не хватало сцены, конечно. Но от нас ничего не зависело, так что мирно сидели и ждали, когда же наконец театры откроют и мы со зрителями сможем объединиться. Адреналиновой ломки у меня не было, потому что можно забрать сцену, театр, но творчество ведь никуда не исчезает.
Мария: Я сильно скучала по Большому. Сцену и связь со зрителями ничто не заменит, и «живые» репетиции тоже. Понимала конечно, что форма без сцены не сохранится и придется хорошо потрудиться, чтобы все наверстать.
— Многие семейные пары во время самоизоляции переживали кризис. Кто-то развелся. Как дела обстоят у вас?
Иван: Мы об этом даже не задумывались. Жили как обычно. И потом, у нас дом за городом — места много, друг другу не мешаем. Здесь спокойно, можно и в лесу погулять, и во дворе побегать. С ребенком — самое оно.
Мария: Мы же все время куда-то ездим, Ваня много гастролирует... Так что во время самоизоляции у нас было счастливое время, ведь оба могли побыть с Аней. Чтобы собирались так часто втроем в обычной жизни — это фантастика! Так что кого-то самоизоляция раздражает, а мы наслаждались друг другом. Ценили каждую минуту, понимая, что эпидемия закончится и мы вернемся к привычному ритму жизни.
У Ани был шок — родители никуда не исчезают. Наверное, когда вернемся в театр, у дочки начнется сложный период. Она ведь уже привыкла, что папа с мамой всегда рядом.
Мы много гуляли, рядом с домом лес и речка. У дочки подружка недалеко живет. Если нет дождя, мы все время на улице, так что было весело.
— При такой необычной ситуации и интенсивности общения люди, бывает, открывают друг в друге много нового. Причем не всегда эти открытия радуют...
Иван: Пожалуй, я все о Маше знаю. Думаю, как и она обо мне. Так что в нашей жизни из-за вируса никаких шокирующих открытий не случилось и ничего не поменялось. Разве что исчезли бесконечные сборы чемоданов... В любом начинании жена — надежный союзник: каждый день, каждый час я чувствую руку, протянутую Машей. Это придает сил и уверенности в моих авантюрах.
Мария: Мне кажется, женщина для мужчины — жизненный стимул. Она должна поддерживать и вдохновлять, чтобы он развивался, двигался, шел на какие-то подвиги и свершения. Без поддержки у него это просто не получится. Мы с Ваней обсуждаем буквально все: и балетное, и бытовое. Честно высказываю свое мнение, даже если оно не нравится мужу. Я его самый строгий критик. Спорим, признаюсь, мы частенько — но мирно. Хотя каждый отстаивает свою точку зрения довольно эмоционально, не ссоримся.
— Иван, вы сразу поняли, что Маша — та самая?
— Мы познакомились еще студентами. Маша приезжала в Минск на концерт балетных училищ. Тогда мы внимания друг на друга не обратили, а потом я пришел в Большой театр и вновь встретил ее. Уже после того как уехал в Петербург, в Михайловский, и стал появляться в Большом как приглашенный артист, нас поставили вместе танцевать «Спартак». Появилась возможность ближе общаться. Первый раз поговорили, и... все! Я сразу понял, что попал. Месяц, как порядочный мальчик, ухаживал, а потом мы съехались. Я тогда был очень удобным кавалером, поскольку дома находился редко. Идеальный такой мужчина: не мешает, никаких притирок! Через год расписались. Вот так и живем — радостно.
Мария: На Ваню невозможно было не обратить внимания. Контакт возник сразу. Наверное, спектакль, который мы станцевали, получился очень ярким. Ведь эмоции, которые демонстрировали на сцене, чувствовали друг к другу на самом деле. Зрителя не обманешь! Но Ивану пришлось постараться, чтобы меня заполучить.
Ухаживал он красиво. Много чего было... И сюрпризы, и подарки, и замечательные слова. Муж меня и сейчас радует, он романтик. Недавно, к примеру, заказал невероятный букет. Его доставили нам ночью, Ваня хотел меня утром порадовать. Удалось. Он же понимает, как я соскучилась по цветам. Это во время работы собираешь букеты каждый вечер и по вазам расставляешь, устало думая: «О боже, еще один». А сейчас цветов не хватает.
— Это правда, что Иван потратил все деньги на кольцо, которое подарил вам, предлагая руку и сердце?
Иван: Ой, эта история сильно раздута. На самом деле я никогда не озвучивал стоимости кольца и делать этого не собираюсь. Наша свадьба была скромной — только близкие родственники. Выставлять личную жизнь напоказ и приглашать прессу — не про нас. Правда один папарацци все же проник на торжество, но судиться с ним мы не стали. Оказалось, на нем и так уже десять исков от разных артистов.
Мария: Предложение Ваня сделал, когда вернулся с гастролей. Пока я была на репетиции, украсил всю квартиру лепестками роз, свечами, это было очень романтично. А потом, как положено, встал на колено, протянул кольцо...
Свадебное платье у меня было довольно скромным. Но я о таком и мечтала: простом и элегантном. «Наряд принцессы» — не для меня. Самый трогательный момент был, когда заиграла музыка и мы вошли в зал росписи. Увидели своих мам и пап, те стояли и ревели.
Расписались тихо, посидели с родителями. Перед этим долго выбирали день, когда у Вани нет гастролей, а у меня спектаклей. С отпусками-то у нас сложно — максимум две недели в году.
Сразу после свадьбы улетели на длиннющие гастроли в Бразилию. Над нами все подшучивали: «Ребята, это ваш медовый месяц?» Увы, было столько работы, что насладиться друг другом не получилось. А в свадебное путешествие полетели на море, если честно, даже не помню куда.
— Некоторые ваши коллеги долго не рожают, боясь потерять форму. В вашей семье не было дискуссий на эту тему?
Мария: Да бред все это! Я знаю балерин, у которых по трое детей — и они в прекрасной форме. Опасения, что ребенок помешает карьере, в прошлом часто мешали танцовщицам создать полноценную семью. И это печально. Ведь карьера рано или поздно закончится, а муж и дети останутся. Я никогда не пошла бы на такую жертву и не отказалась от личного счастья.