Волна за волной
Как мэр Москвы Сергей Собянин боролся с главной напастью 2020 года.
Мэр столицы Сергей Собянин в 2020 году оказался на передовой войны с COVID-19. Его решения массово тиражировали другие российские регионы. Градоначальника называли «главным по борьбе с вирусом», от его действий во многом зависели жизнь и здоровье не только людей, но и бизнеса.
«В этом году все сразу пошло не так», — писал в начале осени в своем блоге мэр Москвы Сергей Собянин. В 2020-м столица стала российским форпостом в мировой войне с пандемией, а ее градоначальник оказался на передовой. За решительные действия Собянин прослыл среди коллег «главным по борьбе с вирусом». Он возглавил профильную группу при президентском Госсовете, и столичный опыт массово перенимали регионы. Хватало и критики: мэра Москвы обвиняли в превышении полномочий и хаотичных решениях. Главным аргументом Собянина в свою защиту было спасение «тысяч жизней и бизнесов». Forbes вспоминает, как столичный градоначальник боролся с новой напастью и насколько своевременно помогал бизнесу.
Его война
О первом заболевшем в Москве стало официально известно 2 марта из сообщения Роспотребнадзора. Им оказался футболист-любитель, прилетевший 23 февраля из Италии, где уже вовсю бушевал COVID-19. Москва — главный транспортный хаб страны и «вряд ли сможет избежать новых случаев заболевания», признавал в своем блоге Собянин. С 6 марта мэр ввел в столице «режим повышенной готовности», подразумевавший двухнедельную самоизоляцию для приехавших из 11 стран.
Тем временем ситуация стремительно ухудшалась. К концу марта Италия «была в руинах», вовсю «пылал» Нью-Йорк, рассказывал столичный министр Эдуард Лысенко: «Руководство города просто обязано было что-то делать, чтобы не допустить подобного сценария в Москве». Двадцать девятого марта в Москве насчитывалось 1014 заболевших коронавирусом из 1534 случаев по всей России, с 30 марта Собянин распространил самоизоляцию на всех москвичей. Фактически в столице был объявлен карантин. И премьер-министр Михаил Мишустин призвал все остальные регионы ввести аналогичные меры.
Такие ограничения может вводить только президент в рамках режима ЧС, возмущались юристы и некоторые видные политики, например глава комитета Совета Федерации по конституционному законодательству и государственному строительству Андрей Клишас. «Наша система здравоохранения подошла к своему пределу», — вспоминает чиновник московской мэрии. Требовались кардинальные меры, чтобы затормозить распространение инфекции. Собянин между тем в апреле ввел QR-коды для поездок по городу, а в мае — расписание для прогулок. Рассматривались и более радикальные меры, сообщали СМИ со ссылкой на источники в столичной мэрии: комендантский час, остановка метро и закрытие города на въезд и выезд.
«Нас называли «паникерами» и другими нехорошими словами», — сетовал Собянин в своем блоге. «Собянин принимал смелые решения», — признает бывший сотрудник Администрации президента, близкий к оперштабу по борьбе с коронавирусом. Сейчас некоторые меры можно расценить как избыточные, отмечает собеседник Forbes, но ведь и времени на раздумья не было: «Это как на войне». На «экономическом» фронте этой войны сражался московский бизнес, причем столичные власти не всегда действовали как его союзники.
Их война
В конце марта основатель фотолаборатории Fotolab Виталий Теплов собрал 200 своих сотрудников и сообщил: «Все, ребята. Работы не будет. Можете меня расстрелять хоть восемь раз — просто денег нет, и все». Две трети выручки Fotolab приносила печать рекламы для мировых парфюмерных домов, например Chanel и Dior, которую они размещали в крупных сетях вроде «Л’Этуаль» и «Иль де Ботэ». После введения самоизоляции рекламный бизнес умер, рассказывал Теплов.
«Мы столкнулись с фатальным кризисом. Пожалуй, самым большим и страшным в истории нашей страны после революции 1917-го», — писала в колонке для Forbes основательница сети детских кафе «Андерсон» Анастасия Татулова. Еще до введения карантина она закрыла пять московских кафе из 33 — из страха перед ковидом родители стали массово отменять детские праздники.
Первыми в отрасли пострадали заведения, ориентированные на туристов, говорит президент ресторанного альянса «Реал» Дмитрий Левицкий. К середине марта «панические настроения», вызванные пандемией, охватили и москвичей. В результате трафик московского общепита упал на 20–50%, рассказывает Левицкий. «Упало все, кроме фитнеса», — вспоминает сооснователь сети барбершопов Boy Cut, кроссфит-клуба MSK CrossFit & Fight Club и кофейни Finch Coffee Андрей Шубин. — Москвичи занимались спортом «до последнего».
Тот период запомнился Шубину как «время абсолютного вакуума»: «Сидишь без людей, но при этом обязан исполнять все свои обязательства». Основные расходы составляли арендные платежи, рассказывает предприниматель, но владельцы помещений не хотели ничего слышать об уступках: «Отвечали, что ЧП в Италии, а у нас нет оснований для скидок». Проблема носила массовый характер, подтверждает совладелец сетей One Bucks Coffee и One Price Coffee Сергей Румянцев. Так родилась идея Союза арендаторов, куда вошли несколько сотен компаний, и возглавил ее Румянцев: «Беда одна, надо как-то бороться».