«Да все, пипец. Пиши пропало». Что известно о марихуановом стартапе Егора Лаврова — создателя fuck.ru и выходца из ЖЖ
В 2016 году в Калифорнии вступил в силу закон о легализации употребления марихуаны — которую, правда, и до этого употребляли все, кому не лень, «по медицинским показаниям». Тогда же начала греметь крупнейшая майнинговая компания Америки — 21 Inc. Эксцентричный российский предприниматель Егор Лавров сделал из происходящего единственно возможный вывод: ажиотаж вокруг каннабиса и криптовалюты нужно объединить в рамках одного бизнеса. Дело пошло: соответствующий стартап Лаврова на старте смог привлечь больше $70 миллионов. Но проект прогорел, а Лавров вместе со своей женой подались в бега. Что могло пойти не так и что в действительности пошло не так, обязательно ли бизнесмену выплачивать долги и поддерживает ли он связь с Андреем Лошаком, который в числе последних брал у него интервью, — в тексте Esquire.
Глава I: Жить и дуть в Лос-Анджелесе
Вторая серия фильма Андрея Лошака «Холивар»: Лос-Анджелес, Калифорния. Егор Лавров на своем белом «мерседесе» С200 вместе с женой-моделью едут по бульвару Сансет в Paragon Space. Это каннабисный коворкинг, который обошелся предпринимателю в пять миллионов долларов. Его покупку он смог себе позволить после того, как поднял на ICO сумму, в 14 раз превышающую стоимость рабочего пространства.
Когда Лошак снимал сериал, бизнес Лаврова был на подъеме и тот просил журналиста сделать отдельный фильм про его стартап: «К счастью, я в это не влез. И слава Богу», — смеется Лошак. Он описывает Лаврова как человека, который был одержим идеей своего проекта: «У него даже была татуировка со значком биткоина на фоне марихуаны. Мы ходили в ювелирный магазин, где он показывал мне бриллиантовые кулоны и перстни с этими биткоинами. Потом он водил меня в магазины, где можно легально купить марихуану. Показывал бывших уличных дилеров, которые получили поддержку от государства для легализации своего бизнеса».
Конец второй серии «Холивара» перемещает нас в кондоминиум в даунтауне Лос-Анджелеса, за аренду которого Лавров платит в районе $20 тысяч в месяц. Туда он вместе с женой подъезжает на «мерседесе», только теперь не C200, а G-class, больше известном как «гелик». Егор и Джессика наслаждались деньгами, которые они подняли на ICO, вспоминает Лошак.
Острую и взаимную любовь к роскоши Лавров демонстрировал еще во времена ЖЖ, где он вел популярный аккаунт под названием oligarch. Там он рассказывал, как меняет «порши» и «мерседесы» и покупает дорогие вещи в бутиках Mercury, а также упоминал о постоянно сопровождающих его автомобилях с охраной.
Глава II: От fuck.ru к крипте
До создания каннабисного стартапа Егор Лавров вращался в сфере медиа. В 1998 году, когда ему было 17, он назвал себя Скелетроном в честь одноименного персонажа популярного в начале 1990-х мультсериала «Повелители Вселенной» и вместе с товарищем по гимназии Константином Рыковым, известным как Джейсон Форис, создал сайт fuck.ru. Там они пересказывали новости, рассказывали житейские истории и рецензировали кино — все это, разумеется, с матюками. Fuck.ru быстро стал важной достопримечательностью рунета и своего рода литературным феноменом: ходили слухи, что под разными псевдонимами на него пишут Виктор Пелевин, Андрей Васильев из «Коммерсанта» и весь цвет глянцевой журналистики второй половины девяностых (не все из этих слухов были лишены оснований). Потом Скелетрон переехал в Штаты, там же женился на «Мисс Айова 2014» Джессике Верстиг. В 2017 году пара занялась марихуановым бизнесом и открыла свой стартап в Лос-Анджелесе Paragon — каннабисный блокчейн, который был создан, чтобы открыто торговать легализованной в Америке травой. Каждый мог выставить свой товар, и покупатель видел бы его качество и всю историю транзакций. Люди, знавшие Лаврова в юности, описывают его как харизматичного фантазера и авантюриста: никто не знал, чем он конкретно занимался, но занимался он всем — и ездил при этом на максимально дорогих машинах, поблескивая максимально дорогими часами.
Одним из первых инвесторов и советников проекта стал создатель блокчейн-компании ChronoBank Сергей Сергиенко, знакомый с Лавровым с конца 1990-х. И еще за год до создания Paragon тот предложил Сергиенко запустить проект вместе: «Давай сделаем Paragon? Это чтобы трейсить и процессить все, что связано с травой». Сергиенко инвестировал $300 тысяч. «Где-то я прочитал статью, что якобы Егор с самого начала хотел надурить инвесторов. Это не так. Все работали для общего блага и блага проекта. Возьмем тот же коворкинг — какой тогда был бы смысл тратить на него пять миллионов долларов? С точки зрения идеи все было логично и гармонично. Они пытались построить нечто грандиозное на тот момент, это меня и зацепило. Так что если бы я видел, что это скам-проект, я бы, естественно, не вписывался в это дело. В любом случае я не хочу думать о себе как о человеке, который не может распознать, скам это или нет. Ко мне многие приходили и приходят с пустышками, и я сразу шлю их на хер», — объясняет инвестор.