Ода к радости
Музыки не должно быть. Она совершенно бесполезна для выживания и продолжения рода. Однако музыка существует и завораживает людей. Как бессмысленным звукам удалось получить над нами такую власть?
Представьте: Европа, 37 тысяч лет назад, разгар очередного ледникового периода. Мерзлая земля покрыта толстым слоем снега, животные прячутся от холода по своим норам, еды и шкур не достать, костер в пещере еле теплится. Но вместо того чтобы отправляться на охоту, человек сидит на заиндевелой кочке и каменным ножом проделывает в мамонтовом бивне дырочки. Это трудная работа, на нее уходит много часов. Наконец усилия приносят результат: в руках человека оказывается 19-сантиметровая… дудочка! В 2012 году археологи из Университета Тюбингена собрали ее из 31 осколка во время раскопок в пещере Гайсенклёстерле на территории сегодняшней Германии. Раньше там же нашли еще две дудочки, изготовленные из лебединых костей. Это самые древние известные ученым музыкальные инструменты, и они доказывают, что наши предки тратили массу времени и усилий на музыку даже тогда, когда собственно выживание было очень непростой задачей. И этот факт долго ставил в тупик исследователей.
Сегодня, когда у людей в развитых странах нет сложностей с тем, чтобы добыть пропитание и обеспечить кров над головой, они могут позволить себе бессмысленные занятия. Бессмысленные — с точки зрения выживания и возможности «протолкнуть» свои гены в череде поколений. Музыка для этого совершенно бесполезна: она не дает калорий, тепла, не способствует размножению и не снижает шансы быть съеденным хищниками. Другими словами, музыка не предоставляет людям эволюционных преимуществ, более того, она даже уменьшает их, так как человек, музицируя, не может заниматься необходимыми для выживания делами.
Истинное удовольствие
К разгадке существования музыки удалось приблизиться с появлением «продвинутых» технологий исследования мозга. Когда ученые помещали добровольцев в томограф — прибор, показывающий, какие зоны активизируются во время той или иной деятельности, — и ставили им любимые мелодии, оказалось, что мозг испытуемых реагирует на звуки так же, как на еду, секс или прохладную воду в жаркий день. То есть люди ощущали удовольствие.
С точки зрения биохимии удовольствие — вполне конкретный процесс, сопровождающийся возбуждением определенных областей мозга и выделением нескольких особых веществ. Ученые называют такие вещества нейромедиаторами, и это своеобразные биохимические «винтики», которые передают приказы из одной части мозга в другую. За удовольствие отвечает не так уж много нейромедиаторов, и главные из них — дофамин и эндогенные (то есть синтезируемые внутри организма) опиаты. Дофамин дарит нам чувство приятного возбуждения, предшествующего вожделенному событию, а опиаты обеспечивают собственно ощущение удовольствия.
В 2017 году исследователи из канадского Университета Макгилла дали нескольким добровольцам налтрексон — вещество, мешающее эндогенным опиатам выполнять свою работу. Приняв препарат, участники опыта включили любимую музыку, от которой обычно у них появлялись мурашки, а по спине бежал холодок — это совершенно научные симптомы, которые часто оценивают в лабораторных тестах. К удивлению добровольцев, в этот раз им не удалось получить от мелодий привычного кайфа: ощущения от прослушивания оказались весьма сдержанными. У испытуемых из контрольной группы, которым давали плацебо, никаких проблем с мурашками не возникло. Точно такой же эффект налтрексон оказывает, если принять его перед едой, занятиями любимым видом спорта или просмотром эротических видео: не давая эндогенным опиатам передать их «приказы», он делает привлекательные мероприятия пресными. Опыт канадских ученых доказывает: музыка дает нам «настоящее» удовольствие, такое же, как эволюционно важные еда и секс.