Несущие «Огонек»
Любое издание обречено отразить время и в разной степени — своего главного редактора. 120 лет журнала можно поделить на неравные доли между теми, кто его редактировал.
Удивительно, что, несмотря на тектонические изменения жизни, назначение «Огонька» за 120 лет не изменилось. В 1899 году издатель «Биржевых ведомостей» Станислав Проппер создал журнал для семейного чтения. Вечерами люди образованные и не бедные собирались всей семьей для того, чтобы, разрезая деревянным ножом страницы, почитать новую книгу или недавно вышедший толстый журнал. Читали при лампе, поэтому и называлось «собраться на огонек». Отсюда имя нашего журнала. Здесь всегда были новости, какое-нибудь длинное чтение и много небольшой рекламы типа «открытие века — жемчужная мазь индийская для завивки волос».
«Огонек» — это то, с чем выросли многие поколения в нашей большой стране. Ключ к секрету популярности единственного еженедельного цветного журнала был прост — в дотелевизионную эпоху «Огонек» работал советским телевизором. Издание посылало визуальные сигналы из центра во все точки огромной страны. Люди почти не путешествовали, поэтому другого шанса увидеть, как, скажем, выглядит Днепрогэс, ловля осетров на Каспии или члены политбюро на Мавзолее, у них не было. Особенно угадал «Огонек» с картинами Третьяковки. После того как журнал стал выходить в цвете, центральным разворотом каждого номера стала известная картина русского, как правило, художника. Тяга к картинам у соотечественников оказалась огромной, тем более что и альбомы по искусству были еще большим дефицитом. Благодаря этим вкладкам читатель И.В. Сталин сохранил «Огоньку» жизнь. Развороты нашего журнала были его слабостью: картину из каждого свежего номера он вынимал и вывешивал в гостиной у себя на ближней даче. Когда в 1937-м уничтожались не только люди, но и печатные издания, «Огонек» остался в живых, видимо, благодаря этому увлечению Сталина. Сначала никто не мог понять такой снисходительности палача, но потом из мемуаров его дочери Светланы Аллилуевой, а еще позже Никиты Хрущева стало очевидным такое собирательство.
Став главным редактором журнала через 65 лет после того, как Сталин «обошел его вниманием», я на себе не раз испытал магию огоньковских картин. Едва ли не на любой тусовке меня отзывал в сторону какой-нибудь немолодой человек, чтобы напомнить: мол, журнал у вас ничего, читаем, но не пора ли вернуть картины?
Конечно, «Огонек» то редкое издание, которое, появившись еще в ХIХ веке, не прерывало свой выход. Я подписал в свет 412 номеров «Огонька». Достаточно, чтобы понять, как глубоко проник в быт, в образ мыслей, в толщу жизни огромной страны наш журнал. Буквально в каждой семье есть воспоминания, связанные с подшивками «Огонька», с его фотографиями, героями, авторами. Я и сам помню, как ребенком мама привезла меня в маленький украинский город Каховку, где, как я понимаю, находился штаб строительства Крымского канала. Папа был одним из руководителей этой стройки, и нам выделили там большую служебную квартиру. Я бегал по ней в удивлении, потому что чуть ниже моих глаз у стульев, столов, дивана были круглые алюминиевые бирки с номерами. Кроме мебели, в квартире ничего не было, только толстая подшивка «Огонька» на столе. И я помню, как мама сокрушалась тому, что во всех номерах уже были разгаданы кроссворды…
Когда я в 2003-м пришел в «Огонек», мы решили от этого атавизма отказаться, но читатели не дали — журнал завалили возмущенными письмами. Подписчики со стажем напомнили нам, что собственно кроссворды впервые в России и появились в «Огоньке».
