Царь Борис
Борис Джонсон, блондин со странной прической, герой секс-скандалов — он будто пародия на представителя британского высшего класса. Но именно он стал премьер-министром страны и привел ее к брекзиту. Каким будет его следующий шаг? Похоже, он и сам этого не знает.
I
Грузный блондин в синем шлеме с двумя британскими флагами в руках спускается по подвесному тросу. Он прикреплен страховкой, из-за нее его строгий костюм по-дурацки встопорщился, а штанины задрались. Посередине пути мужчина застревает — техническая неполадка, скользить дальше не получается. Он продолжает невозмутимо размахивать флагами, ожидая, когда его наконец снимут.
Это не скетч из «Шоу Бенни Хилла» или «Монти Пайтона», а один из самых известных эпизодов публичной карьеры Бориса Джонсона — тогда, в 2012 году, мэра Лондона. В тот же день британский премьер-министр Дэвид Кэмерон, давний приятель и соратник Джонсона, отвечая на вопросы журналистов о произошедшем, сказал: «Если бы любой другой политик где-либо в мире застрял подвешенным на веревке, для него это обернулось бы катастрофой. Для Бориса это абсолютный триумф».
Кэмерон не преувеличивал. Тот эпизод идеально демонстрирует, как искривляется общественное мнение вокруг фигуры Джонсона. Ему не то чтобы позволено все, но от любого шума вокруг себя он поразительным образом лишь выигрывает. Борис Джонсон может написать, что в Африке живут «негритята» — и ему за это почти ничего не будет. На протяжении карьеры он лгал, отпускал расистские шутки, скрывал количество собственных детей и пошло шутил про лидеров других стран. Но шлейф скандалов не мешал ему идти к заветной цели.
И он к ней пришел.
II
Борисом его называли не всегда: до 16 лет он сам и его близкие предпочитали использовать его другое имя — Александр или просто «Ал». Этот мальчик родился в Нью-Йорке, в богатой английской семье с турецко-еврейскими корнями. Отец Стэнли изучал экономику в Колумбийском университете, а мать Шарлотта готовилась к учебе в Оксфорде.
Джонсоны часто переезжали из Нового Света в Старый: для Шарлотты Америка была невыносима, для Стэнли же, строившего карьеру международного чиновника и работавшего во Всемирном банке, было попросту невозможно вести жизнь английского сквайра в поместье. Из-за этого Ал и его братья и сестры редко в детстве видели отца.
Впрочем, Стэнли все равно влиял на семью: он заразил ее духом соревнования. В семейной хронике можно увидеть, как юные белобрысые Джонсоны беспрестанно сражаются друг с другом: бегают наперегонки, сплавляются на каноэ, читают книги на скорость. Ал, родившийся почти глухим, старался не уступать братьям и сестрам и тяжело переживал свои поражения — например, когда младшая сестра научилась читать раньше него.
Он рос тихим, спокойным ребенком и старался не привлекать лишнего внимания, но дух борьбы он воспринял всерьез — и на вопросы о том, кем хочет стать, когда вырастет, скромно отвечал: «Королем мира».
Но жизнь заставила тихого мальчика резко повзрослеть. В середине 1970‑х годов семья Джонсон в очередной раз переехала — Стэнли пригласили работать в Европейскую комиссию. В Брюсселе у Шарлотты произошел нервный срыв. Мама пропала из жизни детей: она лечилась в клинике, где писала крайне мрачные картины, в которых постоянно использовала образы своих сыновей и дочерей: на одной работе все семейство Джонсон подвешено за руки. Этот период навсегда изменил Ала.
За полгода до развода родителей Александр отправился на учебу в Итон. Сокурсники дразнили Ала за турецкое происхождение и странный внешний вид. Он же решил обратить насмешки в свою пользу. Именно в тот момент он окончательно перестал называть себя Александром и навсегда стал Борисом.