Побежденная Германия глазами Генриха Бёлля

WeekendИстория

Война заканчивается, а «послевойны» — никогда

Побежденная Германия глазами Генриха Бёлля

Текст: Ольга Федянина

Генрих Бёлль на демонстрации перед военной базой в Мутлангене, 1 сентября 1983. Фото: Karin Hill / picture alliance / Getty Images

60 лет назад вышел в свет роман Генриха Бёлля «Глазами клоуна», история молодого аутсайдера в аденауэровской Германии. Роман очень быстро перевели на русский язык, автор считался если не прокоммунистическим, то во всяком случае строго антибуржуазно настроенным. Вскоре СССР запретит дальнейшие публикации Бёлля — и запрет продержится полтора десятилетия, а «Глазами клоуна» так и останется в России самой читаемой его книгой, которая на самом деле была лишь частью огромного портрета страны, просуществовавшей всего 40 лет.

Генрих Бёлль на протяжении 35 лет был тем, что сейчас саркастически называется «совесть нации», а при его жизни называлось точно так же, только без всякого сарказма. В послевоенной Германии его ненавидели примерно все современные ему политические лагери: для консерваторов он был приспешником Cоветов, для левых — буржуазным прихвостнем, для умеренных — пацифистом-экстремистом. Советский Союз запретил его печатать после того, как он поддержал Солженицына и Копелева, служба безопасности ФРГ приходила к нему и его домашним с обысками по доносу газеты Bild, которая считала, что он поддерживает террористов RAF, американские и восточногерманские спецслужбы, кажется, прослушивали его просто на всякий случай.

Вместе с тем его книги попадали на первую строчку списков бестселлеров и оставались там месяцами, газетные статьи разбирали на цитаты, а коллективные политические воззвания и манифесты подписывали, если под ними уже стояла подпись Бёлля как верный знак благих целей и намерений изложенного.

У его феноменального авторитета было две опоры, на которых Бёлль стоял всю свою жизнь, стоял мучительно неудобно, но надежно.

Одну из этих опор можно назвать предельно абстрактной, вторую — предельно конкретной. Начать лучше с абстракции.

Бёлль был с детства и пожизненно человеком католической веры, и это обстоятельство имеет значение для каждого им написанного — и в той же мере каждого ненаписанного — слова. Католицизм Бёлля, полностью лишенный пафоса, был передан ему в бог весть каком поколении, крепкий и основательный, как дубовый буфет. Именно из домашнего, семейного, регионального католицизма, прошедшего шесть лет мировой войны, рожден очень тихий, но никогда не смолкающий звук, затягивающая читателя внутрь текста интонация, которая есть в абсолютно любом тексте Бёлля, будь то роман, публицистическое эссе или частное письмо. Это интонация, в которой соединяются отчаяние, легкомыслие и спокойствие. Интонация человека, в сознании которого умещаются две вещи одновременно: во-первых, все сущее — бренно и суета сует, во-вторых — только эта бренная суетная сущность нам и доступна. Все остальное с человеческим существом или тем, что от него останется, будет происходить где-то совсем не здесь.

Люди для Бёлля — заведомо проигравший род, просто по факту своего происхождения, обремененности страстями и грехами, включая первородный. Лузерское существование посюстороннего мира и есть предмет его внимания и интереса.

Парадоксальным дополнением к нему служит антимодернистское ощущение неразрушенности основ бытия.

Мартин Вальзер, Генрих Бёлль и Ингеборг Бахманн на встрече «Группы 47», май 1955. Фото: ullstein bild / ullstein bild / Getty Images

Отличие Бёлля от почти всей сколько-нибудь заметной немецкой литературы «после Освенцима» состоит в том, что для него Освенцим не отменяет Десять заповедей и даже не ставит их под сомнение. Время и суть всех его текстов исчерпывающе определяются тегом #послевойны, война была у него за спиной и там, за спиной, навсегда и осталась — он прошел ее в рядах вермахта с лета 1939-го до конца, до французского плена в апреле 1945-го. Но для Бёлля человечество после войны и до войны — одинаковое. И во время войны, кстати, тоже. В своих фронтовых письмах (а он писал их километрами, они — и психостимулятор первитин — были его спасением) Бёлль детально описывает тупость, безнравственность и идиотизм армейской жизни, но ни в этих частных описаниях, ни в его книгах нет той полумистической загипнотизированности происходящим, которая была свойственна как фашистам Юнгеру и Селину, так и антифашистам Мюллеру и Целану. Вера не позволяла доброму католику Бёллю смешивать рукотворный ад с нерукотворным, а Сталинград и Освенцим с Апокалипсисом, и этим он, кстати, больше всего напоминает доброго атеиста Брехта. Вряд ли оба классика по разные стороны немецко-немецкой границы сильно ценили друг друга, но с брехтовским обреченным вздохом «человек есть человек» Бёлль был согласен. Отказ от расчеловечивания, способность видеть в самой невыносимой и опасной фигуре живое существо одного с тобою рода и корня — большая часть писательского успеха Бёлля. Для капитулировавшей и разрушенной Германии важен был голос, говоривший, что и мир вокруг населен людьми, и сама она — не логово нелюдей.

Здесь мы переходим к конкретной части.

У текстов Бёлля есть место действия, которое, как и католическое Credo, определяет их состав и материю. Прежде чем искать его на литературной карте мира, его нужно найти на карте географической. На ней оно располагается строго в регионе Кёльна—Бонна и на прилегающих берегах Рейна. Нет такой национальности «рейнец», но если бы была, Бёлль был бы ее почетным обладателем. Это особенный кусочек Европы, точка схода немецких, голландских, французских земель, историй, традиций. При жизни Бёлля — индустриальное благополучное захолустье, задворки Римской империи через два тысячелетия после ее конца. Гнездо консервативной анархии, где семейные ритуалы и личные привычки важнее законов и государственного строя. Место, в котором чье-то отсутствие на воскресной службе может стать причиной срыва важного контракта, а рецепт тушеной говядины является фактором политической стабильности. Место благодушной коррупции и холодного ханжества. Место, в котором директор банковского филиала и городской нищий, скорее всего, сорок лет назад ходили в один и тот же класс и, встречая друг друга на улице, вынуждены как-то учитывать это обстоятельство. Место, где всё — от ложек до концернов — имеет длинную историю и передается по наследству, где совсем не по-немецки гордятся виноградниками и вообще климатом, где высокие государственные служащие испытывают сентиментальные чувства при виде речных закатов — причем тоже уже в пятом поколении.

В этом есть что-то нелепое, но тем не менее: если бы не 1949 год, Генрих Бёлль был бы писателем с другими текстами и другой судьбой. В 1949 году город Бонн, по сути, дальний пригород Кёльна, был провозглашен столицей Западной Германии (и оставался ею до 1990 года). Жили в нем тогда около 100 000 человек.

Авторизуйтесь, чтобы продолжить чтение. Это быстро и бесплатно.

Регистрируясь, я принимаю условия использования

Рекомендуемые статьи

Вечный рыцарь Вечный рыцарь

Тюрьма, безумцы и Христос: краткая история «Дон Кихота»

Weekend
8 полезных свойств чабреца 8 полезных свойств чабреца

Чем полезен чабрец? Он высоко ценится и в кулинарии, и в медицине

РБК
Урок истории от военрука Макарыча Урок истории от военрука Макарыча

За что Зевсу объявили неполное служебное соответствие

Дилетант
Как вернуть любовь мужа: 8 главных советов Как вернуть любовь мужа: 8 главных советов

Разрешить семейный кризис можно — главное, предпринять правильные шаги

Psychologies
Сусанна Георгиевская Сусанна Георгиевская

Сусанна Георгиевская была писателем редкой силы и редкой судьбы

Дилетант
Как выбрать правильное каре: 4 золотых лайфхака от стилиста для идеальной стрижки Как выбрать правильное каре: 4 золотых лайфхака от стилиста для идеальной стрижки

Как добиться идеальной формы и оптимальной длины каре

VOICE
Жившего 1,45 миллиона лет назад гоминина разделал другой гоминин Жившего 1,45 миллиона лет назад гоминина разделал другой гоминин

Возможно, это одно из древнейших свидетельств каннибализма

N+1
Как понять, что сладкое разрушает твое здоровье: 5 тревожных симптомов Как понять, что сладкое разрушает твое здоровье: 5 тревожных симптомов

Задумайся о снижении количества сахара в рационе, если у тебя есть эти признаки

VOICE
Стволовые клетки смогли восстановить сердце, поврежденное ишемической болезнью Стволовые клетки смогли восстановить сердце, поврежденное ишемической болезнью

Стволовые клетки помогут регенерировать сердечную мышцу

ТехИнсайдер
Обсасывать и выбрасывать: на рынках Китая появилось странное блюдо из жареных камней Обсасывать и выбрасывать: на рынках Китая появилось странное блюдо из жареных камней

Кулинарное увлечение китайцев с жареной галькой потрясло интернет

ТехИнсайдер
Делиться ли проблемами с близкими? Делиться ли проблемами с близкими?

Стоит ли делиться наболевшим с близкими? Или наш долг — оградить их от забот?

Psychologies
Правила жизни Арама Хачатуряна Правила жизни Арама Хачатуряна

Правила жизни советского композитора, дирижера и педагога Арама Хачатуряна

Правила жизни
Как механический таракан побеждает травму: рецензия на фильм «Голова-жестянка» Как механический таракан побеждает травму: рецензия на фильм «Голова-жестянка»

«Голова-жестянка» — образец живого и правдивого кино для и про подростков

Psychologies
Русский рыболовный корабль попал в шторм. Рецензия на фильм «Снегирь» Русский рыболовный корабль попал в шторм. Рецензия на фильм «Снегирь»

Почему новый фильм «Снегирь» Бориса Хлебникова можно назвать политическим

СНОБ
Как видят насекомые? Как видят насекомые?

Как устроены глаза насекомых и что они видят

ТехИнсайдер
Глубоководные осьминоги спустились на 2600 метров ради охоты Глубоководные осьминоги спустились на 2600 метров ради охоты

Большую часть времени эти осьминоги проводят в толще воды, а охотятся на дне

N+1
«Цель любого экосистемного продукта — дать максимальную синергию банку» «Цель любого экосистемного продукта — дать максимальную синергию банку»

О том, какие направления развития банковского дела перспективны, а какие — нет

Деньги
Страшный сон Раскольникова: как японский режиссер поставил «Преступление и наказание» Страшный сон Раскольникова: как японский режиссер поставил «Преступление и наказание»

Режиссер из Японии Мотои Миура поставил спектакль «Преступление и наказание»

Forbes
Технология блокчейн делает управление роем роботов безопасным Технология блокчейн делает управление роем роботов безопасным

Как технология блокчейн обеспечивает безопасность роботов

ТехИнсайдер
Слова, помощь, подарки, время, прикосновения: 5 языков любви к себе — узнайте секреты бережного отношения Слова, помощь, подарки, время, прикосновения: 5 языков любви к себе — узнайте секреты бережного отношения

Любовь к себе — путешествие, которое требует увлеченности и преданности

Psychologies
Эксперт объяснил, почему ИИ в одних задачах превосходит человека, а в других делает дикие ошибки Эксперт объяснил, почему ИИ в одних задачах превосходит человека, а в других делает дикие ошибки

Инструмент, который может объяснить, как работают модели ИИ

ТехИнсайдер
Слитые фото, бомбы, кислота: как сталкеры преследуют звезд и превращают их жизнь в ад Слитые фото, бомбы, кислота: как сталкеры преследуют звезд и превращают их жизнь в ад

Иногда здоровый интерес к жизни знаменитостей переходит в настоящую одержимость

VOICE
Протесты в Польше после смерти беременной женщины. Как влияет запрет абортов на психику? Протесты в Польше после смерти беременной женщины. Как влияет запрет абортов на психику?

Как и почему запрет на аборты приводит к росту смертности?

Psychologies
Побег от реальности Побег от реальности

Как художники превратили старую ферму в арт-пространство и приют интеллектуалов

Seasons of life
Отрывок из автобиографии Шэрон Стоун Отрывок из автобиографии Шэрон Стоун

Лауреат «Золотого глобуса» и «Эмми», Шэрон Стоун написала автобиографию

СНОБ
Хмельной десерт. Как сочетать пиво и сладкое Хмельной десерт. Как сочетать пиво и сладкое

Гармонично подобранный десерт способен с неожиданной стороны раскрыть вкус пива

СНОБ
Tesla так не может. Первый тест-драйв электромобиля Avatr 11 Tesla так не может. Первый тест-драйв электромобиля Avatr 11

Первый тест-драйв и обзор китайского электрического кроссовера Avatr 11

РБК
Какую водку можно пить евреям? Какую водку можно пить евреям?

Одно из величайших алкогольных заблуждений заключается в том, что евреи не пьют

Maxim
Как Мария Сибилла Мериан научила европейцев восхищаться гусеницами и жуками Как Мария Сибилла Мериан научила европейцев восхищаться гусеницами и жуками

Мария Сибилла Мериан сломала стереотипы и отправилась ловить бабочек в Америку

Forbes
Король говорит! Король говорит!

Георг VI оказался именно тем королём, который был нужен стране в трудные годы

Дилетант
Открыть в приложении