Тихое искусство жить не по лжи
Группа «13» и стратегии независимости в советском искусстве
В Музее русского импрессионизма открывается выставка «Группа "13". В переулках эпохи»: покажут три сотни картин, рисунков и книг из 17 музеев и 13 частных коллекций Москвы, Петербурга и регионов России. Куратор Надежда Плунгян предлагает вслушаться в долгое эхо группы, просуществовавшей всего три года, но оставившей глубокий след в независимом советском искусстве.
«Когда смотришь на этих Даранов, Древиных, Мавриных и др., то невольно задаешься вопросом: зачем Главискусство дает средства на такое искусство, зачем этих людей еще кормят советским хлебом?» — рецензия на последнюю выставку группы «13», опубликованная в журнале «За пролетарское искусство» в июне 1931 года, была не просто самой хлесткой во всей погромной кампании — автор между строк призывал очистить систему советского художественного образования от «ярого западничества и формалистского подхода» (одни члены группы преподавали, другие были плодами вхутемасовского просвещения). Александра Древина (Древиньша) перестали кормить советским хлебом в 1938 году — его расстреляли на Бутовском полигоне «за контрреволюционную деятельность». Древинского ученика Романа Семашкевича, тоже упомянутого в статье, расстреляли годом раньше там же. Писателя Юрия Юркуна, участвовавшего в выставках «13-ти» на правах художника-любителя, казнили в 1938-м в Ленинграде — он проходил по «писательскому делу» и был расстрелян вместе с Бенедиктом Лившицем, Валентином Стеничем и Вильгельмом Зоргенфреем. Валентина Юстицкого арестовали в 1937 году — следующие 10 лет он провел в лагерях, умер вскоре после освобождения. Лев Зевин и Михаил Недбайло погибли на фронте. Залман Либерман и Чеслав Стефанский умерли в начале 1940-х, еще сравнительно молодыми людьми,— травля «формалистов» не способствовала московскому долголетию. «13» — это к тому же вдовья группа: Надежде Удальцовой, жене Древина, удалось сберечь наследие мужа — она подписывала его картины своим именем, спасая их от конфискации; Ольга Гильдебрандт-Арбенина, жена Юркуна, при обыске спрятала часть рукописей и рисунков — рисунки сберегла, рукописи, оставленные у друзей, погибли в блокаду.
Группа с несчастливым названием (по числу экспонентов первой выставки — позднее состав менялся, так что круг участников расширился до 20 человек) возникла в Москве, но ее ядро — Владимир Милашевский, Николай Кузьмин и Даниил Даран — было связано с художественными школами Саратова и Петербурга. Формально «13» просуществовали всего три года: с 1929-го по 1931-й. Провели две выставки, первую и третью (вторая не состоялась из-за внутренних разногласий, но к ней был напечатан каталог с манифестом). Первая, «выставка рисунков» 1929 года, прошла с успехом: критика хвалила, многое закупило то самое Главискусство. Третью, «выставку картин» 1931 года, разгромили как «вылазку буржуазных художников». Первый успех, особенно у беспартийной критики и музейных хранителей, был связан с тем, что в «13-ти» увидели московскую альтернативу доминировавшей тогда ленинградской школе графики: этаких бодлеровских «художников современной жизни», очерчивающих ее ускользающие контуры линией, что воспитана в музее — и классического, и новейшего искусства, и в Эрмитаже, и в ГМНЗИ. К первому выступлению подготовились тактически грамотно: Милашевский, вхожий в самые изысканные интеллектуальные круги Ленинграда, завсегдатай кузминских чаепитий, привлек членов тройственного семейства Михаила Кузмина — гениальных самоучек Юркуна и Гильдебрандт-Арбенину; к художникам, чья юность осталась в Серебряном веке, добавили вхутемасовской молодежи — однокашников и младших товарищей Татьяны Мавриной, жены Николая Кузьмина и первой кисти «13-ти». Накануне второй, несостоявшейся выставки вхутемасовская молодежь взбунтовалась — случился раскол. Тогда третью, картинную, решили усилить за счет старой гвардии — пригласили героев