Что понял о жизни писатель и лагерник Юрий Домбровский

WeekendКультура

По праву слабого

Что понял о жизни писатель и лагерник Юрий Домбровский

1959. Фото: А. Лесс

«Редакция Елены Шубиной» после долгого перерыва переиздает основные прозаические произведения Юрия Домбровского, в том числе его автобиографический роман-дилогию «Хранитель древностей» / «Факультет ненужных вещей». Оба романа были впервые опубликованы в «Новом мире»: первый в 1964-м, на самом излете оттепели, второй — в перестройку, на волне возвращения запрещенной литературы. Оба давно вошли в канон литературы о репрессиях и ГУЛАГе, однако свести Домбровского только к этим темам невозможно: обличая зло своей эпохи, он видит ее в какой-то особой перспективе. Юрий Сапрыкин — о том, как Домбровский смотрит на историю, как понимает жизнь и в чем, по его мнению, сила.

Сила автора

Про Домбровского не снято фильмов, нет ни одной исчерпывающей его биографии, вообще сюжет его жизни не то чтобы хорошо помнит даже заинтересованный читатель — ну да, неоднократно был арестован, сидел на Колыме, жил в Алма-Ате, был избит какими-то мутными громилами на входе в ЦДЛ, после этого умер. Линии между этими точками практически неразличимы. Опять же после смерти прошло почти полвека, все быльем поросло — или в лучшем случае осталось в разрозненных свидетельствах очевидцев.

И тем не менее его личность пробивается сквозь тексты — так, что хочется, минуя «буквы на бумаге», говорить сразу об авторе. Или даже с автором: судя по воспоминаниям, современники этой привилегией охотно пользовались, комната Домбровского в коммуналке в Большом Сухаревском редко бывала пуста. Многие из бывавших там — от официально признанного Юрия Казакова до диссидента Феликса Светова — написали потом о Домбровском, из этих текстов не всегда понятно, был ли он современниками прочитан и оценен, и несомненно, что он был любим. Обаяние, напор, мудрость вперемешку с чудачествами — чтобы почувствовать эту радиацию, не обязательно быть с автором накоротке, она легко преодолевает время и расстояния. Даже Георгий Адамович, поэт из эмигрантской «первой волны», отзываясь в Париже в 1964-м на публикацию романа «Хранитель древностей», сразу понимает масштаб личности: «Кто прочтет его книгу, у того не может возникнуть сомнений в его даровитости, при этом не только литературной, но и общей, не поддающейся узкому отдельному определению».

Эта «общая даровитость», которая чувствуется в книге, включает в себя и эрудицию, и спокойное пребывание в пространстве мировой культуры, но прежде всего жизненную силу, эти тексты написаны крепкой, уверенной рукой. Очевидцы подтверждают: «ярко и весомо говорил,— пишет в воспоминаниях племянница Домбровского Далила Портнова,— яро спорил, широко вышагивал, если позволяло место, потрясающе читал стихи и “куски” из только что написанного, с аппетитом ел, с наслаждением пил, от души, с брызгами из глаз, смеялся, беззастенчиво чесался, гладил, сильно надавливая, млеющую от удовольствия кошку, высоко, с кряканьем и озорным прищуром поднимал стакан! С обязательным — “ура!”»

Уникальный человеческий экземпляр: острослов, кутила, проживающий жизнь с гусарской лихостью, всегда рядом с красавицей — и это после четырех арестов, после Колымы и Тайшета, на фоне писательской карьеры, состоящей из многолетнего непечатания и непризнания. И при этом ни тени страдания, ни единой жалобы, ни в текстах — ни, по видимости, в жизни. Небывалое, невозможное свойство; хочется понять, как такое возможно.

Сила текста

Два главных текста Домбровского — автобиографическая дилогия «Хранитель древностей» (1964) / «Факультет ненужных вещей» (1978): их герой, историк Зыбин, подобно автору, живет в Алма-Ате в середине 1930-х, работает в местном музее, ездит на раскопки. Его арестовывают, прогоняют через все круги допросов, пытают многодневной бессонницей, бросают в карцер, а затем по счастливому для героя стечению обстоятельств отпускают (примерно то же произошло с самим Домбровским в 1936-м, дальше было хуже). При всем при этом настоящего «появления героя» в романах так и не происходит: Зыбин лишен ярких красок, он не интересничает, не бравирует богатым внутренним миром, не педалирует собственное геройство. Домбровский как будто специально настаивает на его «обычности», фигура автора явлена не в герое, а как бы сквозь него. Неважно, насколько привлекателен автопортрет, важно, какими мазками он написан: это упругий, рельефный, лаконичный текст, он все время куда-то движется — даже притормаживая на описаниях центральноазиатской природы, он как будто набирает воздуха, чтобы ринуться дальше. Сила и обаяние автора проявляются именно в этом.

Эта сила лишь крепнет с возрастом и опытом. «Факультет ненужных вещей» — очевидная вершина Домбровского, его первый текст, написанный без малейшей оглядки на цензурные соображения, но дело не только в этом. По сравнению с предыдущими, еще вполне конвенциональными романами, «Факультет» выглядит как большое эпическое кино, снятое без единой монтажной склейки. Камера без стыков и швов перелетает из алма-атинского изолятора на дачу Сталина, от визионерских переживаний Страстей Христовых к прерывистой хронике курортно-романных страстей, от сократических диалогов о смысле истории к бытовой пикировке во время попойки, из сна в явь. Важно не только то, что автор знает, что он пережил,— но то, как он умеет об этом сказать.

Домбровского сравнивали с Лимоновым: «Та же нежность, умение ценить прелесть мира и его краски, то же бродяжничество, элегантность, веселье — и совершенная безбашенность в экстремальной ситуации»,—писал Дмитрий Быков (признан иноагентом). Добавим к этому: и тот и другой писали, в сегодняшней классификации, автофикшен. Или еще: и тот и другой бравировали собственной писательской и человеческой силой. Или нет?

Оба начинают как бы из одной точки, из похожей человеческой расположенности — невероятная восприимчивость, интенсивность переживания, стремление проживать жизнь «на полную»,— но Лимонов на этом пути быстро перемахивает через все обывательское, «слишком человеческое». Он один в своем роде, «порядок, основанный на правилах» для него не действует, и даже унижение у него — паче гордости. Его уникальность обусловлена не только открытостью миру, но способностью к трансгрессии, выходу за конвенциональные пределы; в социальном плане это приводит его к апологии «нового варварства» — в его идеальном мире «мальчиков и девочек будут учить стрелять из гранатометов, прыгать с вертолетов, осаждать деревни и города, освежевывать овец и свиней, готовить вкусную жаркую пищу и учить писать стихи». Драйв этой фразы в чем-то близок Домбровскому, ее несложно представить на страницах «Факультета» — но лишь в качестве контраргумента, идейной вакцины, для которой нужно найти противоядие.

Авторизуйтесь, чтобы продолжить чтение. Это быстро и бесплатно.

Регистрируясь, я принимаю условия использования

Рекомендуемые статьи

«То, что на экране, — это психическая реальность тех, кто смотрит, а не тех, кого показывают» «То, что на экране, — это психическая реальность тех, кто смотрит, а не тех, кого показывают»

Режиссер Рената Джало о своем фильме «На этой земле»

Weekend
Коллекционер ДНК Коллекционер ДНК

В конце прошлого года ученые описали ранее неизвестную органеллу эксклюсому

N+1
Понте Веккьо Понте Веккьо

Понте Веккьо, Старый Мост, – когда я думаю о Флоренции, я вспоминаю о нем

Знание – сила
За кадром: как женщины стараются развивать российскую киноиндустрию в новых условиях За кадром: как женщины стараются развивать российскую киноиндустрию в новых условиях

Как дистрибьюторы в киноиндустрии поддерживаются выстраиваемые процессы

Forbes
Ушедшее в народ Ушедшее в народ

Как сон мастера картонажа прославил духов Мексики?

Вокруг света
Секс, Кафка и атомная бомба. О чем может рассказать аниме Секс, Кафка и атомная бомба. О чем может рассказать аниме

Четыре фильма, которые изменят ваши представления об аниме

СНОБ
От больших данных ждут большего От больших данных ждут большего

Рынок решений по хранению и обработке больших данных бурно растет

Монокль
Французский аристократ описал процесс эволюции за 100 лет до Дарвина Французский аристократ описал процесс эволюции за 100 лет до Дарвина

Удивительный ученый, который предвосхитил теорию эволюции Дарвина на сто лет

ТехИнсайдер
Нужны ли мигранты российскому «оливье» Нужны ли мигранты российскому «оливье»

Первым запросом после теракта было ужесточение контроля за миграционным потоком

Монокль
Теперь можно! Теперь можно!

Устаревшие правила дизайна интерьера, которые давно пора нарушить

Лиза
Мебель века: 10 самых значимых предметов интерьера Мебель века: 10 самых значимых предметов интерьера

Топ-лист практичных арт-объектов, повлиявших на развитие мебельного дизайна

Psychologies
«По Фрейду»: как однажды отец психоанализа и автор «Хроник Нарнии» поспорили о Боге «По Фрейду»: как однажды отец психоанализа и автор «Хроник Нарнии» поспорили о Боге

Ученый и писатель устраивают словесную дуэль богословия, ставшую хребтом сюжета

Forbes
Аракчеевы Аракчеевы

Род Аракчеевых до сих пор ассоциируется с мрачным периодом в истории России

Дилетант
Самцы бонобо оказались агрессивнее самцов шимпанзе Самцы бонобо оказались агрессивнее самцов шимпанзе

Самцы бонобо чаще агрессивно атаковали других самцов, но не самок

N+1
Земля разогревается, как духовка: волны тепла становятся все продолжительнее и жарче Земля разогревается, как духовка: волны тепла становятся все продолжительнее и жарче

Волны тепла становятся все жарче и охватывают большие территории

ТехИнсайдер
Что смотреть, если вам нравятся «Очень странные дела» Что смотреть, если вам нравятся «Очень странные дела»

На какие мистические сериалы стоит обратить внимание?

Правила жизни
Сигма я или тварь дрожащая: что означает новое слово из молодежного сленга Сигма я или тварь дрожащая: что означает новое слово из молодежного сленга

Что представляют собой «сигмы»? Можно ли кого-то этим оскорбить?

Psychologies
Как мошенники использовали дипфейки премьер-министра Италии в «фильмах для взрослых» Как мошенники использовали дипфейки премьер-министра Италии в «фильмах для взрослых»

Джорджа Мелони судится с создателями порнографических дипфейков

Forbes
Отлично выглядите: почему некоторым людям так трудно принимать комплименты Отлично выглядите: почему некоторым людям так трудно принимать комплименты

Что делать, если похвала для вас хуже критики?

Inc.
Тайны старой крепости Тайны старой крепости

Люди со всей страны исследуют и восстанавливают Балтийскую крепость XVII века

Отдых в России
5 биографий сильных мужчин, у которых есть чему поучиться 5 биографий сильных мужчин, у которых есть чему поучиться

Истории мужчин, не побоявшихся трудностей и осуществивших мечты

Psychologies
Юнона Незванкина Юнона Незванкина

Дизайнер бутиков придумывает интерьеры с антиквариатом музейного уровня

Собака.ru
Противник Шерлока, «горячий» священник и социофоб Рипли: как развивалась карьера Эндрю Скотта Противник Шерлока, «горячий» священник и социофоб Рипли: как развивалась карьера Эндрю Скотта

Экранная эволюция Эндрю Скотта

Правила жизни
Полибромированные дифениловые эфиры связали с повышенным риском смерти от рака Полибромированные дифениловые эфиры связали с повышенным риском смерти от рака

Смерть от рака и содержание полибромированных дифениловых эфиров в крови

N+1
Поболтаем? Как научиться легко вести непринужденные беседы (это очень полезное умение!) Поболтаем? Как научиться легко вести непринужденные беседы (это очень полезное умение!)

Зачем тебе учиться искусству small talk?

VOICE
Роковое увлечение Роковое увлечение

Музыка, рыбалка, фотография – его хобби только притворяются милыми и невинными!

VOICE
Реальности недостаточно Реальности недостаточно

«Реальная история Уиннер»: докудрама о расследовании русского следа Трампа

Weekend
«Из бухты вон» или 10 смешных морских терминов времен парусных кораблей «Из бухты вон» или 10 смешных морских терминов времен парусных кораблей

Флотские словечки 19 века

ТехИнсайдер
Электрокарский cловарь. Мужская версия Электрокарский cловарь. Мужская версия

Толковый словарь электромобилиста

Автопилот
Постапокалипсис сегодня: почему сериал «Фоллаут» удачно вписывается во вселенную игры Постапокалипсис сегодня: почему сериал «Фоллаут» удачно вписывается во вселенную игры

Сможет ли сериал «Фоллаут» повторит успех игры?

Forbes
Открыть в приложении