Липкое полусладкое
Полина Аронсон о том, как слушает Ирину Аллегрову
Во дни сомнений, во дни тягостных раздумий я закрываю поплотнее окна и врубаю на полную мощность Ирину Аллегрову.
Весной этого года она спасла меня в очередной раз. В глубине бесконечного локдауна, после нескольких месяцев взаперти, на пробежке я начала слушать «Бордерлайн» Земфиры. Земфира стонала — и я стонала вместе с ней; вся жизнь была тлен и тщета, надежды не было. На «Письме» я сломалась; среди мутных луж я перебирала в Spotify опции, способные составить антидот. Он предложил мне «Угонщицу» Аллегровой — и взошло солнце. Я бежала в старых трениках вдоль замусоренного берлинского парка Гумбольдтхайн — а не дефилировала по набережной в красивом пальто, как Николь Кидман в сериале «Undoing». Я не встретила Его, грипп не закончился — даже вакцину еще не подвезли,— но никто не умер, а я бежала и гоготала во весь голос от радости за чужую тетку, которая не видит ничего криминального в том, чтобы качнуть своим плотно обтянутым бюстом в сторону какого-нибудь младшего лейтенанта и лишить его на веки сна и дара речи.
В этот момент я поняла, что не хочу быть Земфирочкой, а хочу быть Ирочкой. К черту тревожное ожидание милостей от природы. Ирочка не камлает «жди меня-а-а-а» — Ирочка честно признается: «Я тебя ждала-ждала, а потом взяла и угнала». Ирочка не скажет «абьюз», Ирочка