Дельцы и дети
Анна Толстова о Брейгелях в «Новом Иерусалиме»
В музее «Новый Иерусалим» открылась выставка «Младшие Брейгели и их эпоха. Нидерландская живопись золотого века из коллекции Валерии и Константина Мауергауз». В экспозиции — порядка 70 работ художников династии Брейгелей и их современников из сравнительно молодого и в то же время едва ли не крупнейшего в России частного собрания старых мастеров северных школ.
Венская ретроспектива Питера Брейгеля Старшего, самая большая в истории, стала праздником для одних и горем для других, ведь она окончательно вычеркнула из Брейгелева oeuvre’a великолепное «Падение Икара» — как позднюю копию с утраченного оригинала. «Падений Икара» на самом деле два, и оба хранятся в Брюсселе: то, что из Королевских музеев изящных искусств, до недавних пор считалось одной из лучших вещей мастера, то, что находится в Музее ван Бюрен, давно признали поздним повторением, хотя 70 лет тому назад Давид ван Бюрен, разумеется, покупал его как собственноручное произведение главного из Брейгелей. Теперь оба «Икара», и королевский, которому посвящали стихи Готфрид Бенн и Уистен Хью Оден, и никем не воспетый ван-бюреновский, уравнены в правах: инфракрасная рефлектография в обоих случаях извлекла из-под слоев живописи рисунки такого невыдающегося качества, что искусствоведы не рискуют атрибутировать картины даже Питеру Брейгелю Младшему. Круг, школа, последователь, поздняя копия — эти слова в каталожных карточках обесценивают акции музея, построенного на романтическом культе подлинника. Но так ли важна эта подлинность, если еще вчера все вы считали «Падение Икара» из Королевских музеев вершиной творчества Питера Брейгеля Старшего? Что изменилось в самой картине, кроме того, что автор ее теперь неизвестен?
Питер Брейгель Старший (Мужицкий) умер в Брюсселе в 1569 году. Его старшему сыну, будущему Питеру Брейгелю Младшему (Адскому), было пять лет, его младшему сыну, будущему Яну Брейгелю Старшему (Бархатному, Цветочному и Райскому), было и вовсе около года. Учениками своего замечательного отца они, как не трудно догадаться, не были. Они были его наследниками, а наследство исчислялось десятками картин, рисунков и гравюр по отцовским композициям, сочиненным для знаменитого антверпенского печатника Иеронима Кока. Сыновья не промотали отцовское наследство. Надо сказать, их отец женился очень удачно — на дочери своего антверпенского мастера и, возможно, учителя Питера Кука ван Альста, интеллектуала, полиглота, художника универсальных способностей (к живописи, скульптуре, архитектуре, гравюре, витражу, ковроткачеству) и незаурядных предпринимательских дарований, да вдобавок еще и придворного живописца Карла V. Питер Кук ван Альст, в свою очередь, тоже удачно женился — на талантливой художнице-миниатюристке Марии Верхюльст Бессемерс, работавшей в мастерской мужа и после его сравнительно ранней смерти завершившей кое-какие из грандиозных проектов покойного. Все эти семейные подробности стоит пересказать вслед за Карелом ван Мандером, северным Вазари, потому что вдова Мужицкого Брейгеля, будто бы тоже художница, ненадолго пережила мужа,— сирот, Питера и Яна, воспитывала, обучала художническому ремеслу и учила уму-разуму их выдающаяся (даром что работ, которые ей приписываются безоговорочно, нет) бабушка.