Смех зверей
Даже самые «разумные» животные вряд ли поймут современные мемы или политический анекдот. Но посмеяться любят многие: и обезьяны, и дельфины, и даже грызуны
В 1931 году в Лондоне был зафиксирован любопытный клинический случай. Аноним, упоминающийся под псевдонимом Вилли Андерсон, на похоронах матери начал истерически хохотать, и хотя вскоре попал под наблюдение врачей, через несколько дней скончался. Вскрытие показало, что причиной приступа смеха стал лопнувший сосуд, который вызвал кровоизлияние, из-за чего гипоталамус и соседние области у основания головного мозга оказались сдавлены. Это было несмешно в прямом смысле слова: хотя Андерсон и хохотал без остановки, он вовсе не веселился вплоть до печального конца.
Его история демонстрирует важную разницу между смехом и юмором, то есть интеллектуальной способностью подмечать комичную сторону вещей. В ответ на хорошую шутку активируются «высшие» области мозга: височная доля — для распознавания речи, префронтальная кора — для анализа и оценки и т. д. Но дальше запускаются механизмы куда более древние и примитивные. Включаются гипоталамус и моторная кора, рот растягивается, тело сотрясают судороги.
Сам смех задействует именно их и связан с чувством юмора далеко не всегда. По данным американского нейропсихолога Роберта Провайна, менее 20 % смешков у людей вызваны чем-то забавным. Большую их часть человек производит неосознанно во время обычных разговоров и в 99,9 % случаев делает это в паузах между словами собеседника, не прерывая его. Таким образом, смех редко служит реакцией на уморительную остроту, чаще играя роль «социальной смазки», облегчающей общение. Недаром в одиночестве люди смеются в 30 раз реже, чем в компании, а сам смех, в отличие от настоящего юмора, прекрасно знаком и животным.
Хохот приматов
Еще Дарвин в 1872 году писал, что «смех как выражение удовольствия или радости был присущ нашим прародичам задолго до того, как они заслужили имя человека». Запустить эту реакцию может не только хорошая шутка, но и менее сложные стимулы, такие как совместная игра, закись азота (веселящий газ) или обыкновенная щекотка. Щекотка легко вызывает смех у обезьян, чем с удовольствием пользуются ученые. В ходе таких экспериментов ни одно животное не страдает, и даже наоборот: все подопытные веселятся, ведь в этом и суть.
Щекоча подошвы, шею и подмышки, Марина Давила-Росс из Портсмутского университета записывала смеховые вокализации человекообразных приматов (шимпанзе, бонобо, горилл и орангутанов), а также человеческих младенцев. «В целом человеческий смех звучит мелодичнее, — заключила исследовательница. — В нем больше „воздуха“, поскольку наш голосовой аппарат лучше адаптирован к производству разнообразных гласных. У шимпанзе звук грудной, напоминающий тяжелое дыхание». Весьма своеобразно, похрюкивая, смеются орангутаны, более далекие наши родственники. Детальный анализ этих вокализаций показал, что чем