В Греческом зале
Драпировки богинь и легкие доспехи амазонок — в пандемийном мире так хочется стабильности и эталонной красоты, что дизайнеры обратили свои взоры к Античности.
В круизной коллекции Dior больше всего внимания досталось финалу — белоснежному тюлевому лебедю, обвившему лебединую шею бельгийки Шай Максимус. Кто-то углядел в экстравагантном наряде оммаж оскаровскому платью Бьорк — тому самому, что прижилось в списках худших выходов за всю историю главной американской кинопремии, но при этом обрело статус культового. И все же, несмотря на очевидную ассоциацию, Марию Грацию Кьюри вдохновил образ не исландской дивы, а этолийской царевны Леды. В древнегреческой мифологии Леда — жена спартанского царя Тиндарея, которую громовержец Зевс соблазнил, прикинувшись величественной водоплавающей птицей. В результате адюльтера на свет появились несколько детей, в том числе Елена — настолько прекрасная, что ее похищение обернулось десятилетней Троянской войной, поломавшей судьбы многих древнегреческих героев.
Лебедь Dior оказался первой ласточкой. Во время Недель моды сезона весна–лето 2022 подиум заполонили богини, царевны и амазонки, а вместе с ними — драпировки всех мастей и прочий «эллинистический» декор. У Loewe, например, платья украсил гиппоторакс (нагрудный доспех) — безусловно, не такой анатомичный и симметричный, как того требовала бы оригинальная античная экипировка; но, к счастью, и воевать с троянцами преданным клиенткам Джонатана Андерсона вряд ли придется. В том же шоу датчанка Фрея Беха Эриксен и пара ее коллег выходили к зрителям в сложносочиненных боди, отделанных спадающими складками отрезами ткани (один из них имитировал юбку), — ни дать ни взять жительницы Олимпа, которые в угоду времени променяли крылатые сандалии таларии на полупрозрачные кроссовки. Большой любитель игр с формами и драпировками, Рик Оуэнс слепил собственную Венеру Милосскую: ее тончайшее серо-голубое платье словно напоминало о рождении среди морских волн. Оливье Рустен в своей юбилейной коллекции (он пробыл на посту креативного директора Balmain десять лет) показал женщин-воительниц, эдаких Ипполит; а Альберта Ферретти, Джонни Йоханссон из Acne Studios и новоприбывший в Alaïa Питер Мюлье — современных весталок.