Леди и бандит
Мэтр Леонид Ярмольник и дебютантка Анастасия Кобзон гоняются за вурдалаками и упырями в фильме «Ночные стражи». Тарантино отдыхает!
«Я играю эдакого мытищинского Брюса Уиллиса — лысый, суровый, с оружием в руках…» — Леонид Ярмольник описывает своего героя из фэнтези «Ночные стражи», которое в конце августа выходит в прокат, и начинает хохотать. Уж слишком этот образ контрастирует с тем Ярмольником, который сидит рядом со мной на лавочке в московском дворе: линялые розовые кеды, канареечные чиносы — не крепкий орешек, а добрый дачник.
«Режиссер кричал: «Играй хитрее», а я не понимала, чего он хочет. Тут подошел Ярмольник и пояснил: «Не хитрее, а сексуальнее!» И все сразу получилось».
Впрочем, амплуа воина ему примерять не впервой. Патриарх русского кино Алексей Герман на главную роль прогрессора Руматы в своем последнем фильме «Трудно быть богом» выбрал именно Ярмольника и сделал из него накачанного, измазанного глиной супермена-идеалиста с мечом в руке. В «Ночных стражах» литовского режиссера Эмилиса Веливиса персонаж Ярмольника — небритый, грузноватый и циничный майор Гамаюн, начальник спецотдела «Н» — занимается круглосуточными зачистками Москвы от разного рода нечисти. С шутками и прибаутками, которые Ярмольник цедит сквозь зубы, отвлекаясь от уничтожения упырей и вампиров. «Тут я даже брутальней, чем в «Трудно быть богом», — усмехается актер.
На Леониде: пиджак, Massimo Dutti; сорочка, кеды, все Brunello Cucinelli; футболка, брюки, все H&M; очки, Giorgio Armani; стальные часы, Girard Perregaux.
Великий Герман разглядел в нем главное: Леонид Ярмольник не только в кино, но и в жизни — самый настоящий прогрессор, то есть описанный Стругацкими человек из идеального мира, который стремится облагородить средневековые нравы планеты, на которую заброшен. В 1990‑е он помогал многим ветеранам советского кино, фактически выплачивая им пенсию из личных средств, в 2010‑х зарекомендовал себя защитником бродячих животных и смертельным врагом догхантеров. Сейчас продюсирует громкие фильмы — от «Тисков» и «Стиляг» Валерия Тодоровского до «Ночных стражей», про которых еще на стадии съемок начали говорить то как о русских «Сумерках», то как о новом «Блейде».
При этом Ярмольник — человек твердых убеждений, выросший в стране, где неофициальной нормой поведения считалась золотая середина. Идеализм, придающий смысл довольно скромной в бытовом отношении жизни, но без комсомольского фанатизма. Естественное стремление к комфорту (о том, что Ярмольник ездит только на «мерседесах», причем определенной, не новой уже спортивной модели, знает вся Москва) — но без удушающего мещанства. Просмотр канала «Культура» (едва ли не единственное, что, по его собственным словам, можно смотреть по ТВ) — и страсть к новым американским сериалам. Жизнь за городом, подальше от мегаполиса, — и страстная любовь к столице. Он с иронией отзывается о всеобщем помешательсве на культе здоровья — но когда накачаться потребовалось для роли Руматы, сам стал чуть ли не бодибилдером. Дружит с Макаревичем, женат на художнице Оксане Афанасьевой (она была последним романтическим увлечением Высоцкого, с которым Леонид успел поработать в Театре на Таганке) — и всегда в курсе того, что происходит у молодежи, постоянно открывая новые имена.