Земля в иллюминаторе
Рэпера L’One утомил полет на орбите Тимати и его Black Star. 8 ноября он даст концерт в «Олимпийском» и превратится просто в Левана Горозию — режиссера, ресторатора, отца русско-грузинского семейства
Это финал. L’One путешествовал по космическому пространству семь лет. Логический финал: герой возвращается на Землю, где дом и семья. На этом заканчивается вся его история. Выпустит напоследок новый альбом и хлопнет дверью. Он все сказал», — тридцатитрехлетний артист лейбла Black Star на одном дыхании выдает мне официальную версию событий. Деликатно интересуюсь, когда именно? Леван прямого ответа не дает: «Официальных заявлений я не делал». О нюансах отношений с Тимуром Юнусовым (он же Тимати), гендиректором Black Star Павлом Курьяновым (Пашý) и серым кардиналом французом Чассем Нзале Трифен Вальтером (Леруссé) грузин из Якутска не болтает. Он же спел в своей «Брат за брата»: «Мы росли там, где учили следить за речью». Точные суммы своих доходов в этой кузнице кадров Леван не афиширует («После интервью с Юрием Дудем я убедился — деньги любят тишину»). Но «Татлер» умеет считать. За семь лет среднемесячный заработок от «пятидесяти тысяч рублей» дошел до «около пяти миллионов». Без настойчивого продакшена «черной» компании не случилось бы ни взорвавшего первую вечеринку Tatler Teen в ЦУМе мегахита «Все танцуют локтями», ни почетного для бывшего баскетболиста сборной Республики Саха (Якутия) контракта с Nike. Стараниями рекламного агентства лейбла — Global Star — Леван стал послом куриных крылышек по-кентуккийски KFC и жвачки по-чикагски Wrigley (если конкретно, то ядовито-зеленых пластинок Five «Мятный разряд»).
Прощаясь с именем L’One и способами его капитализации, Горозия намерен зарабатывать по той же схеме — собирать грибы везде, где они растут. «Рамки себе не ставлю. Хочу создать компанию, чтобы заниматься и музыкой, и спортивным бизнесом, и кино, и едой». Съедобную часть будущей империи Леван описывает, смакуя каждое слово: «Очень хочу грузинский ресторан. Шутим, что называться он будет «Черный хинкал». Ориентир у ресторатора Горозии в Москве только один — «Горыныч».
Но, несмотря на любовь к котлетам Владимира Мухина и копченому угрю Артема Лосева, Леван пригласил меня на интервью в паб «Кофе On» на Большой Ордынке. Опоздал Горозия. Напрасно я высматривала в пыльное окно «черный-черный рэйндж» из свежей песни — машина спрятана в подземном паркинге дома напротив. Там рэпер монтирует короткометражку, свой тайный режиссерский дебют «про молодых людей и про предательство».
«Очень извиняюсь, поглощает процесс», — напротив меня неуклюже устраивается вылитый Джонни Депп из «Страха и ненависти в Лас-Вегасе». В очках с желтыми стеклами, панаме, бриджах и странном японском жилете, который больше похож на подтяжки. Только вместо косяка во рту зубочистка. В интервью Дудю рэпер отважно подтвердил, что на заре московской карьеры барыжил и веществами, и контрафактом. А чего скрывать, если выводы он сделал давно, «грех отмолил» (Леван — человек верующий) и сообразил, что легальным трудом можно заработать больше.
