Донна Анна видит сны
Аня Юнусова сейчас известна как сестра Тимати. Но завтра ветер наполнит ее паруса — и все может быть наоборот. C дебютанткой 2019‑го в Милане поговорил отец дебютантки 2017‑го Алексей Тарханов («Ъ»)
Как же я люблю секунду, когда шестнадцатилетняя девушка оказывается лицом к лицу с четырьмя бальными платьями. Открывается дверь — и та‑дам! Легко ли ей? Надо в момент выбрать, какой она будет. От этого зависит вся последующая жизнь, а не от того, какую школу окончит и в какой вуз поступит. Какие тут шутки! Я буду в красном. Нет, в черном. Нет, в этом платье с воздушной юбкой-кринолином и корсетом, который крепко меня обнимет.
Так ли думает Аня Юнусова, с которой мы приехали в Милан специально для того, чтобы она в новом интерьере бутика Dolce & Gabbana на Виа делла Спига, 2, примерила платья для татлеровского бала? Не знаю. Но она готова отнестись к выбору со всей серьезностью. И я это уважаю. Не понимаю снобок, которые рвутся на бал, заранее его презирая. Все, за что ты берешься, стоит делать хорошо. Ведь правда, Аня?
Рядом с ней — мама. Ирина Андреева накануне провела шесть часов за рулем по пути из Сен-Тропе и после этого пробежала восемь миланских музеев. Мама — мотор, мама — атомная станция, мама — путешественник, языковед и стилист, фотограф и дизайнер.
— Мама — мой идол, мой лучший друг и на девяносто процентов мой идеал.
— Ладно! Ну а оставшиеся десять?
— А десять процентов пусть останутся нашей с ней тайной.
На прямом проводе — папа Ильдар Вахитович Юнусов, который пусть и не в Милане (не папское это дело), но незримо присутствует на примерках и пишет в ответ на присланные фото процесса замечания, которые заставляют Аню с мамой хохотать: «Вместо бледного северного цыпленка вижу Шахерезаду Федоровну».
— Папа потрясающий. Главный человек в семье. Любимый мужчина моей жизни, — улыбается Шахерезада Федоровна. — Он арабист, историк, с ним не нужна энциклопедия. Он все на свете знает, с ним нигде никогда не страшно.
Ирина расскажет при случае, как они поднялись в Иерусалиме на Храмовую гору вместе с дочками. И как договорились с палестинцами посмотреть на камень, с которого вознесся пророк. И как вернулись живыми. Безумная, безумная семья.
— Безумная! — с гордостью соглашается Аня.
В семье две ветви. В одной два сына, в другой две дочери. Удобно. Насколько я понимаю, больше всего из Юнусовых известен старший брат Тимур, он же рэпер Тимати, весь в золотых дисках и татуировках. И тоже спрашиваю (чем я лучше других?):
— В школе не подмучивают, не прикалываются? Билетов не просят? Автографов?
— Подмучивали сначала. Но я всех приучила постепенно, что я сначала Аня Юнусова, а уже потом сестра Тимати. Ну и все-таки он много старше, двадцать лет разницы. Когда автографы просят, я никогда не отказываю, хотя брат всегда занят. Он же работяга, я сама вижу его редко, он к нам только ночью, после работы выбирается.
— Ну и как быть, если он занят?
— На самый крайний случай он мне оставил образец. Автограф могу написать и я.
Обрушив тем самым рынок посвящений, переходим к другим братьям и сестрам.
— Артем! Они с Тимом — дети от первого папиного брака. Моя родственная душа! Человек с тончайшим юмором и огромным сердцем. Всегда готов помочь.
— А сестра?
— Настя, как и я, мамина дочь. Она на восемь лет меня старше, окончила с отличием Лозаннскую школу отельеров. Знает японский! Преподает стратегию игры го. Такая молодец. Я ею горжусь.
Швейцария не случайна. Настя родилась в Женеве, где работал их папа. Аня — тоже, она в свои первые дни дышала горным воздухом Вербье и наслаждалась видом на Гран-Комбен. До сих пор в Вербье родители катаются на лыжах («Мама чаще, а папа сейчас реже — из-за больной спины) и поддерживают знаменитый музыкальный фестиваль. Швейцарии в жизни семьи по-прежнему много — компания Ильдара Юнусова Stratus Handel & Finanz AG находится на Цюрихском озере.