Между нами
Одеть Надежду
Дочь актрисы Полины Кутеповой и худрука «Мастерской П. Фоменко» Евгения Каменьковича примеряет в ателье Chanel на rue Cambon платья для Бала «Татлера».
Большая примерка завтра, а сегодня мы просто ужинаем рядом с Елисейским дворцом. Ресторан модный, очень буржуазный и к тому же тезка Шанель – Le Gabriel. На веранде с курящими пожилыми дамами воркует обязательный персонаж парижской модной сцены, активизировавшейся к началу кутюрной недели, – Каппоф, автор-основатель журнала Citizen K. Он грузен, накачан ботоксом, завернут в розовое боа, и модные туфли-тапочки на нем выглядят как просто тапочки. К нам за кусты робко заглядывает Надя Каменькович, и я вздыхаю с облегчением – хоть кто-то в Восьмом арондисмане молод, тонок, свеж и при этом завтра будет фотографироваться в кутюрных платьях. Наде девятнадцать лет, а выглядит она на все четырнадцать.
Учится в Высшей школе экономики налаживать международные отношения и за ужином держится как на экзамене – говорит с официантом по-французски и старается больше улыбаться. Мама Полина Кутепова еще не прилетела, без нее девочке немного не по себе. Она нервничает, у нее разболелся желудок – и из всех производных лобстера в меню Надежда выбирает рис. Двухзвездный шеф Жером Банктель поломал голову над оформлением и принес аккуратно вылепленные суши «без всего» – такие же незамутненно чистые, как Надя с ее молочной кожей и белым тотал-луком, включающим кеды, узкие брюки и простую футболку. Завтра я спрошу у матери: «Как вы ее растили?» И она ответит: «Как сорняк. Нам было принципиально одно – делать это не в гримерке, потому что у театральных детей будущее предопределено, они другой жизни не знают».
«Актриса — очень зависимая работа, а я хочу полагаться на себя. Сделала — значит, молодец».
Сейчас Надя, пока взрослые пьют шампанское, цедит воду и рассказывает семейное предание о том, как ее двухмесячную родители взяли с собой на Авиньонский фестиваль, она там подавала голос, и весь театр Фоменко смотрел на нее косо.
Подавать голос та история ее не отучила, но Надя делает это очень деликатно. Примерка на rue Cambon, 31 идет своим чередом. Model size – все платья сидят на девочке как влитые, и можно спокойно решать, в чем будет удобнее танцевать вальс второго ноября на Балу «Татлера». Надя кружится, делает большой шаг, думает про черное платье из кутюрной коллекции осень–зима 2016/2017, но в черном на бал дебютантке идти не советуют – она будет выглядеть как злая фея из «Спящей красавицы», а у той в балете далеко не главная роль. Сошлись на обильно расшитом розовом – у него широкая бальная юбка и прилагается жакет с белым воротничком. Композиция, по моим ощущениям, весит тонну, но Надя говорит, что все чудесно. Дискуссия возникает только один раз. Выбираем, в чем Надя пойдет в Гран-Пале на кутюрный показ, и она тихо жалуется, что на каблуках неудобно. Русская часть команды, естественно, шепчет, что нужны другие каблуки. Французы сдаются быстрее и приносят flats. И можете мне поверить – хрупкой Наде тапочки без задников идут гораздо больше, чем модному человеку Каппофу.
В офисе под квартирой Коко Шанель есть примерочные, где одевают знаменитостей международного масштаба. Мадемуазель Каменькович входит в роль, мимикрирует под комбинированный язык команды, на вопрос про размер обуви отвечает с хорошо отработанным американским акцентом: «It depends. 37?» А как еще она должна отвечать, если француженки называют ее Babe и только что пытались схватить за горло «trez, trez, trez funny choker»?