Рената Джало
Выпускница мастерской Алексея Учителя во ВГИКе Рената Джало после нежного дока о композиторе Леониде Десятникове дебютировала в игровом кино черно-белой метапритчей «На этой земле» — визуально безупречным и радикально авторским видеоартом из жизни русской деревни условного XVIII века. В амбициозном фильме с умышленно сбивчивым нарративом критики усмотрели вайбы Германа и Тарковского, Муратовой и Альберта Серра, жюри важного российского киносмотра «Маяк» присудило поэтичной картине приз за операторскую работу, а Роттердамский фестиваль включил в программу с оптимистичным названием Bright Future.
Как устроен мир Ренаты, в котором беглый крепостной стремится к полету наяву с самодельными крыльями из палок, господа тоскливо спорят в карете, а сестер-близняшек разлучают — одна якобы виновна в болезни другой, узнал главный редактор журнала «Сеанс» Василий Степанов.
И все-таки… почему вдруг фильм про XVIII век? Как это случилось? С чего началось? Кто виноват?
Началось с того, что я прочитала исторический роман.
Какой?
Я обычно не называю, но это «Слово и дело» Валентина Пикуля (роман популярного в СССР писателя, достаточно вольно обходившегося с фактологией, посвящен правлению императрицы Анны Иоанновны. — Прим. ред.). На четвертом курсе ВГИКа я лежала в больнице, меня навещал дедушка и как-то раз принес эту книгу — от скуки я принялась за нее. И вот к одной из глав там был небольшой эпиграф, в котором описывался эксперимент полета. Летающие люди — очень расхожий образ. В какой-то степени рискующий быть пошлым. Но из-за того, как он был создан — с анахронизмами, нарочитой стилизацией, но без назидательности и навязанной поэтичности, — у меня возникло ощущение достоверности. В итоге образ застрял глубоко во мне: как увиденный факт реальности, как чья-то повседневность. Поэтому в марте 2022-го я решила выбрать именно такую тему дебюта — нырнуть в этот образ, раскрутить, развязать и рассмотреть его. Просто села — и начала писать. С самых первых строчек в тексте появились сестры-близнецы. Почему? Откуда вообще они взялись, если у меня не было никогда такого опыта?
А нужен специальный опыт, чтобы рассказывать про близнецов?
Это про то, что у меня в принципе было ощущение, что я очень хорошо знаю этот мир в фильме. Как он устроен и звучит. А вот к близнецам было некоторое недоверие. Как будто это не мое, то, к чему не имею отношения. Хотя сейчас кажется странным, что меня такое волновало: мол, раз у меня нет близнеца, значит, не имею права показывать это в кино. Забавно, что все остальное таких опасений не вызывало: ни скоморохи, ни господа, ни причеты. Обычно же считается, что режиссеры, особенно молодые, не должны браться за то, о чем ничего не знают.
Тебя действительно парит, что ты должна делать, а что не должна?
Конечно. Я очень хочу соответствовать. Очень. С близнецами я очень клеймила себя на съемках, пока вдруг не вспомнила, что у меня есть сестра по папе. Она всего на три года меня старше. То есть мы не близнецы, конечно, но единственные люди с черной кожей в своих семьях (отец Ренаты уехал из России в Африку, когда ей было пять месяцев, снова увиделись они на Роттердамском фестивале, где в программе Bright Future показывали фильм «На этой земле». — Прим. ред.). И с этим опытом были один на один: общаться друг с другом нам не разрешали. Было даже такое: мы случайно столкнулись в метро, сидим напротив, но не можем заговорить — взрослые нам запретили. То есть ровно та же история, что у меня в «На этой земле». Эти ситуации были со мной много лет назад, в мои 15, фильм я снимала в 26, давно не вспоминала свою сестру, но, получается, непрожитая ситуация все равно настигла исподволь, из-за угла. Кстати, после съемок мы с сестрой начали общаться.
То есть для тебя дебют «На этой земле» стал еще и семейной терапией.
Наверное. Но все чуть сложнее, попробую объяснить. «Вы должны снимать про то, что знаете и чувствуете. Дебют — камерная история, рассказ про свою травму. Маленький, хорошо перекладываемый в кино». Так говорят во ВГИКе. «Делай что тебе хорошо знакомо», если резюмировать. Я все время внутренне с этим спорю. Мне кажется, что психика у людей устроена по-разному. У некоторых — довольно витиевато. Честность и искренность — безусловные маркеры правильного пути, но они не всегда достигаются за счет прямого переноса своей жизни на экран. Но справедливо и обратное: без личного подключения я не стала бы браться за такие архетипические вещи, как близнецы, двойники и человек с крыльями.
Был страх, что получится жирное кино?