Мария Евневич
Совладелица первого DIY-маркета в стране «Максидом» ведет экспансию петербургского бренда по всей России, не уставая во славу деда-академика сеять разумное и (конвенционально) доброе на экфаке СПбГУ
Дочь миллиардера Александра Евневича начала трудовую карьеру максимально бунтарским способом: не добившись после вуза от отца посвящения в «секреты бизнеса», пошла разузнать их у других могучих дельцов — как корреспондент главной на тот момент экономической газеты Петербурга. За три года Мария дослужилась до замглавреда, защитила кандидатскую, взяла ипотеку и открыла рекламное агентство. От предложения восхищенного родителя вернуться в дом («Макси-» и отчий), а также занять хорошую линейную должность в отделе маркетинга отказалась. А спустя еще три года вошла в совет директоров, который в лучших современных традициях состоит из двух мужчин и трех женщин. На своей позиции Мария курирует е-коммерцию, PR, рекламу и маркетинг. Но ее достижения гораздо шире успехов онлайн-магазина и бойких цитат в деловой прессе. «Собака.ru» проводит их ревизию с любимыми хэштегами самой героини.
Воскресение промзоны #королевасурова
«Редевелопмент бывшей территории завода им. Калинина на Уральской улице — это в большей степени дело моего отца, — сразу снимает с себя лавровый венок Мария. — У меня пока нет столько денег, чтобы покупать землю целыми гектарами, а для “Максидома” управление недвижимостью — не основной профиль. Моя стезя — концепция площадки и ее будущий брендинг. Пока здесь нечем хвастаться. У нас готовы альбомы красивых проектов по развитию этого пространства, с деревьями, дорожками и правильными арендаторами. Но все еще сто раз скорректируют разные сложности, от юридических до почвенно-грунтовых».
Сейчас здесь построен и открыт шестнадцатый «Максидом». Его возведением занялись в первую очередь: выкопать карьер — гораздо более быстрая (и пыльная) история, чем по кирпичику реставрировать старые корпуса завода. Тем не менее, работа движется и там. Почти восстановлено здание литеры Ч. Достроена и приведена в порядок литера Ю, которая досталась «Максидому» на стадии бетонных конструкций. Еще несколько зданий находятся в неплохом состоянии, но забот с ними хватит на годы вперед: ремонтировать нужно будет и стены, и кровли, и подвалы, и коммуникации. Особый краш Евневич — здание меднолитейной мастерской 1882 года, на котором остались лишь несколько букв от названия — О, Л, загулявшее И. Как подобрать на их основе общий шрифт и выковать недостающее — тоже задачки из органайзера Марии.
От созерцания старых кирпичных стен героиня испытывает эстетическое удовольствие. А от работы по их восстановлению, надо полагать, моральное. Из дзена ее выводит один момент: «Некоторые градозащитники кликушествуют в том духе, что “Максидом” снял охрану с исторических зданий завода. Официально заявляю: все наоборот! Мы наоборот сделали так, чтобы их взяли под охрану. Все предыдущие годы военное предприятие, на котором делали “Катюши”, было, разумеется, режимным объектом. Специалистов по памятникам на него не запускали, а к вековой кладке относились утилитарно. Пресс не входит в проем? Разбираем проем. Все равно не влезает? Сносим кровлю. Надо куда-то свалить непригодившиеся кирпичи? Делаем пристроечку. Когда территория потеряла военный статус, мы сами инициировали проведение экспертиз. В результате часть зданий были признаны находящимися под защитой комитета по охране памятников культурного наследия, а часть нет».