Письмо редактора
В сторону Венеции
Наверное, надо начать с того, как я оказался в Венеции. Меня отправил туда Джорджо Армани. Точнее было бы сказать, послал. Хотя звучит грубовато, и в присутствии самого маэстро я бы никогда этого не произнес. Но из песни слова не выкинешь. Пришел я брать к нему интервью на Via Bergognone, 59, включил диктофон. А он меня спрашивает, буравя глазами цвета небесной лазури со льдом.
– Ты первый раз в Италии?
– Первый.
– Что видел?
– Ну, что-то видел…
– Понятно. А что бы хотел увидеть?
– Венецию.
Пауза. Строгий взгляд на запястье с часами. Естественно, Emporio Armani.
– Ближайшая электричка в 10.23.
– А наше интервью?
– Оставь свои вопросы, я потом отвечу. Тебя же ждет Венеция!
И он сделал такой жест, как умеют только итальянцы, когда хотят выразить высшую степень одобрения: пальцы щепотью вверх, словно оттуда должна сейчас выпорхнуть бабочка. И, провожаемый насмешливым взглядом его ледяных глаз, я отправился на вокзал, хотя это совсем не входило в мои планы. Но так бывает: вдруг непонятно с чего в тебя вселяется какая-то странная сила, которая заставляет купить билет второго класса до Venezia Santa Lucia, а потом еще долго не оставляет тебя, пока сидишь один в мягком пыльном вагоне и бессмысленно смотришь в окно на проплывающие остановки и полустанки.
Почему этот город всегда имел такую власть над русской душой? Что виделось нам, бледным северянам, в этом солнечном плеске волн, рассекаемых траурными гондолами под выкрики гондольеров и аккордеоны музыкантов? Почему здесь столько счастливых лиц, застывших на корме вапоретто, будто для коллективного снимка на память? Они уплывают.
И я плыву вместе с ними, сверяя по афишевскому путеводителю моего друга Аркадия Ипполитова церкви, палаццо и скуолы, отмеченные для удобства разными звездочками. Пять – must. Четыре – рекомендуется в высшей степени. Три – можно да, можно нет. Две – на любителя. Одна – уже даже не помню что. Но что-то все равно бесконечно прекрасное, что не нуждается в этих лейтенантских звездочках и наших словах.