Сергей Довлатов: зумер среди классиков
Сергей Довлатов — неоднозначный писатель. Не встраивался в советский писательский мир, но и не был полноценным участником андерграунда. Его неоднократно называли «всенародным», упоминая о всероссийской узнаваемости, хотя ни в одном опросе он не попадает в топ-10 классиков. Сейчас Довлатов остается самым популярным советским писателем, его рекомендуют школьникам старших классов, но однозначного признания среди литературоведов и критиков он так и не получил. Мы продолжаем отмечать день рождения автора и публикуем разговор Влада Фельдмана с шеф-редактором сервиса «Яндекс Книги», литературным критиком Константином Мильчиным. В этом тексте — о роли Довлатова в литературе и причинах его современности.
Плебейская проза
В СССР Довлатов печатался только в самиздате, а его первая публикация в газете «Неделя» вышла только в 1989 году. К тому моменту Довлатов уже больше десяти лет жил в США и вряд ли всерьез рассчитывал на публикации на родине. В девяностых, уже после смерти, Довлатов стал одним из самых востребованных писателей, а суммарные тиражи, по данным на 2011 год, превысили 1 млн экземпляров. Точный тираж посчитать практически невозможно — такого учета никто не вел, но, вероятнее всего, реальная цифра кратно больше.
Пока читатели растаскивали рассказы на цитаты (и к этой цитируемости мы еще вернемся), литературная критика была менее благосклонна как к автору, так и к его аудитории. В 1999-м главный редактор журнала «День литературы» Владимир Бондаренко написал статью «Плебейская проза» с критикой Довлатова. В ней он цитировал «любителей» Довлатова: Веллера (иноагент), Меттера, Дара и других. Стиль Довлатова Бондаренко назвал «анекдотическим реализмом», не без удовольствия добавляя, что Шукшин считал рассказ-анекдот низшим сортом литературы. Впрочем, от консерватора Бондаренко услышать что-то такое вполне ожидаемо.
Спустя 15 лет на Довлатова нападают уже немного с другой стороны — на тот момент широко известный писатель и литературовед Дмитрий Быков (ныне — иностранный агент, включен в Реестр террористов и экстремистов Росфинмониторинга). Он называет Довлатова средним писателем, который «наделил нешуточным самомнением целый класс людей, чрезвычайно противных и шумных». Основной упрек — Довлатов слишком простой, без стилистических изысков, без сюжетных уловок, без яркой биографии. Он слишком легко читается и воспринимается, что для настоящего русского писателя вроде как унизительно.
Не встроенный в иерархию
Литературный критик Анна Наринская (признана иностранным агентом) говорила, что звание «великий писатель», которое прилипло к Довлатову в 1990-х, очень ему навредило. Звание «великий писатель» обязывает. Иностранный агент Антон Долин отмечал, что Довлатов не встраивался в классическую русскую мессианскую литературу, которую как раз принято называть великой. Его же тексты — это в некотором роде самоирония над писательским призванием, которую поняли далеко не все.