Кому варикозное расширение вен, а кому тату

Русский репортерОбщество

Непреклонный возраст

Кому варикозное расширение вен, а кому тату

Позвонил человек из позапрошлого. Лучше бы не звонил.

С возрастом больше думаешь о возрасте.

Например, что возрасту надо соответствовать. Иначе выходит карикатура. Набриолиненный дошкольник во фраке на конкурсе красоты так же отвратителен, как старуха в трико, вертящаяся на гимнастических брусьях.

Почему-то грустно слушать тех сорокалетних, которые, пытаясь обмануть время, прячутся за слова. Скажем, кокетливо повествуют, как их просят в продмаге при покупке спиртного предъявить паспорт.

Или читать тех сорокалетних, которые придумывают себе ласкательные имена, отрицающие старость. Вроде Мить, Дань, Тат и Нют. Может, предположил я, это что-то сакральное, какой-нибудь обряд отваживания духов дряхлости? Ради эксперимента соорудил небольшой текст и подписал: «Гарик Найденов». Произнес вслух. Быстро и брезгливо стер. Пообещал себе больше так не делать.

Еще думаешь, что возраст — понятие скорее метафизическое.

Что есть детсадовцы, внутри которых живут старики. А есть пенсионеры — духом как девиантные подростки. «В детстве я рисовал лучше», — так говорит пятилетний с потухшим взглядом. А так говорит задорная семидесятилетка: вы видите у меня на ноге варикоз — ваше право; а я вижу татуировку.

Еще думаешь: как же это люди так не чувствуют своего возраста, существуют в разладе с ним.

«В советское время не то что сейчас — неотложка приезжала за десять минут», — слышу я, как говорит одна старушка другой, когда они обгоняют меня во время моей утренней пробежки по Тимирязевскому парку.

Еще думаешь о подлости человеческой натуры. О том, что злорадствуешь, хотя сам себе в этом и не признаешься никогда, узнав о смерти сверстника: «А я-то еще живой». Даже если сверстник — из учебника по истории русской литературы. Считаешь про себя, воображаемый график чертишь. Вот Лермонтова пережил, вот Пушкина, Достоевский уже на подходе, а там и до Толстого всего ничего дотянуть.

Еще думаешь, как стремительно возраст разгоняется с течением времени.

«Вроде только что ведь по улице в платье ходила», — говорит она, вспоминая лето и глядя в окно на убеленного пешехода, удивленные растения.

«А меня из роддома вроде вчера только забрали», — отвечает он, глядя на нее и вспоминая свою жизнь.

Еще думаешь, как возраст и жизнь взаимно редактируют друг дружку.

Допустим, в храме Христа Спасителя я был всего раз — и после зарекся. Но не потому, что я такой уж атеист, антиклерикал или противник новодела. Причина в том, что раньше на этом месте работал открытый круглогодичный бассейн «Москва», и я туда часто захаживал.

Мне бы любоваться архитектурой, убранством, свечки ставить. А я — никак. Все вспоминаю картинки из отрочества:

«Вон там, посмотри, где амвон, женский вход был, мы с пацанами зимой под прикрытием пара до самых раздевалок добирались — подглядывать. А у аналоя Серега с меня плавки стянул, оцарапал ногу. Видишь Николая Угодника? Под ним как раз я поставил рекорд — полторы минуты под водой».

Я не шел по храму, а словно бы плыл. Шагал сначала брассом, потом перевернулся на спину. Там нырну, здесь вынырну. И резиновую шапочку надо бы снять — в шапочке здесь теперь нельзя.

А через сорок минут меня пулей вынесло на улицу. Столько в «Москве» длился плавательный сеанс.

Ну и как тут размышлять о спасении души? Мне — подростку в возрасте?

Еще думаешь о возрасте как о единице тщеславия.

Однажды я прочел об одном известном петербургском скульпторе следующее: «Свою первую автобиографическую книгу он написал более полувека назад».

Еще думаешь о возрасте как о поколенческой пропасти.

Однажды я даже сгоряча решил, что пора вводить уголовную ответственность за отрицание «лихих девяностых». Встречался по делу в кафе с одной 22-летней. На сыр у нее аллергия, от баклажанов — изжога, хлеб нарушает метаболизм. Мне это надоело, говорю: «Тебя бы назад на два десятка лет». А она отвечает поэтически: «Времена не выбирают, в них живут и умирают». Мол, хватит драматизировать — у каждого исторического периода свои тараканы. Нет, я не против. Но что она обо всем этом знает?

Помню, было дело, дней пять я ел — то есть даже пил — одно только подсолнечное масло без ничего. Потому что ничего другого не было — ни денег не было, ни купить. А маслом удалось запастись чудом, благодаря приятелю с продуктового склада. И главное, желудку хоть бы что: пью — не отторгает, снова — снова принимает! Когда я эту историю описал своему приятелю из Ленинграда, знаете, что он мне сказал? Он сказал словами своей бабки, пережившей блокаду: «Голодный не дрищет».

А уж после всего думаешь, что же все-таки будет по окончании возраста — и ищешь приметы новых, иных воплощений.

С кончиной поэта Евгения Евтушенко в прессе появились тексты, предваряемые словами: «Это последнее прижизненное интервью мастера». Так происходит всегда, как только умрет знаменитость. СМИ соревнуются, кто проинтервьюировал персонажа ближе к его последнему вздоху. Но меня эта возня совсем не раздражает. Наоборот — воодушевляет. Потому что слово «прижизненное» в данном случае допускает возможность взять интервью и после смерти, то есть посмертное. А это, как ни крути, свидетельство загробной жизни и бессмертия души.

Кроме того, мне нравятся журналистские допущения в таком духе: «Сегодня мы отмечаем юбилей величайшего в истории человечества ученого, врача и философа Ибн Сины (Авиценны). В этом году ему могло бы исполниться 1035 лет».

В общем, одни люди дарят надежду другим.

Но если говорить просто и коротко, то старость — это не когда у тебя в ушах начинают густо расти волосы; старость — это когда в ушах начинают густо расти волосы, а ты их не стрижешь. Так, по крайней мере, заметила моя знакомая дама непреклонного возраста.

Игорь Найденов, репортер

Иллюстрация: Губанова Ира

Хочешь стать одним из более 100 000 пользователей, кто регулярно использует kiozk для получения новых знаний?
Не упусти главного с нашим telegram-каналом: https://kiozk.ru/s/voyrl

Авторизуйтесь, чтобы продолжить чтение. Это быстро и бесплатно.

Регистрируясь, я принимаю условия использования

Рекомендуемые статьи

Подарок матери осужденного Подарок матери осужденного

Почему российские суды почти никого не оправдывают

Русский репортер
Через санкции к росту Через санкции к росту

Как российская экономика ищет способы сотрудничества с глобальными игроками

Эксперт
Настоящая леди Настоящая леди

Правила поведения в общественных местах: что ты знаешь о приличиях

Лиза
В такси на Дубровку В такси на Дубровку

Ищешь живописное место для фотосессии? Советские фильмы знают ответ!

Лиза
Художник и знаток Художник и знаток

Как художники Возрождения помогали ученым, а порой и опережали их в изысканиях

Вокруг света
Банк России намерен регулировать покупку квартир в рассрочку Банк России намерен регулировать покупку квартир в рассрочку

Рассрочка для квартир – полезный инструмент продаж, хотя и несет в себе риски

Ведомости
Дейнотерий – слон с берегов Дона Дейнотерий – слон с берегов Дона

Слоны – одни из самых стабильных в эволюционном плане животных...

Наука и техника
10 неожиданных вопросов Кате Гусевой 10 неожиданных вопросов Кате Гусевой

Расспросили королеву ремиксов Катю Гусеву о вере в приметы и любви к собакам

VOICE
Автономный шестилапый робот «MICROBRO» Автономный шестилапый робот «MICROBRO»

Как создать ровер, который сам везет ваш багаж туда, куда вам нужно?

Наука и техника
Эра литий-ионных аккумуляторов Эра литий-ионных аккумуляторов

Почему ученые трудятся над тем, чтобы повысить безопасность батареек

Наука и техника
Главное – остаться незамеченным Главное – остаться незамеченным

В чем состоит военная (а возможно, и не только) хитрость стелс-технологии?

Наука и техника
Как накормить искусственный интеллект Как накормить искусственный интеллект

Как обеспечить непрерывную работу ИИ и центров обработки данных?

Ведомости
Медвежий угол Медвежий угол

Как оргкомитет московской Олимпиады-80 зарабатывал – рубли и валюту

Ведомости
Что следует знать начинающему инвестору Что следует знать начинающему инвестору

Что надо знать, когда планируете начать инвестировать?

Наука и техника
Дача под боком Дача под боком

Идеи оформления балкона, которые перенесут тебя за город

Лиза
Узорочье древних славянок Узорочье древних славянок

Древняя мода: как выглядела одежда на Руси до XIII века

Знание – сила
Откуда что пошло на флоте Откуда что пошло на флоте

Повседневная жизнь на парусном военном корабле XVIII века

Наука и техника
Американские горки Американские горки

Группа БКС возобновила торги американскими бумагами через свой инвестбанк

Ведомости
Архив богини Фауны Архив богини Фауны

Зоологический музей Московского университета – «отражение самой природы»

Знание – сила
Весна императора Весна императора

Цезарь — политик-хищник, с чьим именем неотрывно связана Римская империя

Знание – сила
Есть ли у Европы армия Есть ли у Европы армия

О потенциале собственной армии Евросоюза и перспективах ее участия вне НАТО

Монокль
Традиционная стабильность Традиционная стабильность

Какое место в энергетике будущего будут занимать уголь, нефть и газ

Ведомости
Пифагор, или Теорема с одним неизвестным Пифагор, или Теорема с одним неизвестным

«Нет ни одной детали в жизни Пифагора, которая не была бы опровергнута»

Дилетант
Дорогой инноваций Дорогой инноваций

Что изменит высокоскоростная магистраль Москва — Санкт-Петербург

Эксперт
15 уроков периода высоких ставок глазами банкира 15 уроков периода высоких ставок глазами банкира

Что мы поняли за годы высоких ставок?

Ведомости
Почему ЕС не растет Почему ЕС не растет

Что провоцирует системный кризис развития Евросоюза

Эксперт
Москва на экране Москва на экране

Почему регионы готовы доплачивать за съемки фильмов на своей территории

Эксперт
Денис Власенко: «Все-таки мир не черно-белый» Денис Власенко: «Все-таки мир не черно-белый»

Денис Власенко о «супергеройских» ролях и о том, каково это в возрастном гриме

Ведомости
Вековые традиции Вековые традиции

Не получается нарисовать стрелки, а тени сразу скатываются?

Лиза
Стимулы вместо принуждения Стимулы вместо принуждения

Чем биржевая торговля сельхозпродукцией может быть интересна бизнесу

Агроинвестор
Открыть в приложении