Артем Ларин: «Игнорирование ESG может обернуться потерей рынка»
О том, что такое ESG-повестка, как бизнесу внедрить ее в свои процессы и почему российские компании должны ставить перед собой амбициозные «зеленые» цели, в интервью РБК рассказал партнер консалтинговой компании EY Артем Ларин
РБК: Что это за концепция — ESG — и откуда она берет свое начало?
А.Л.: В 70-х годах прошлого века пришло осознание того, что бесконечное использование ресурсов приносит прибыль определенным людям, в то время как большинство жителей планеты несут потери. На основе этой концепции американский сенатор Гейлорд Нельсон организовал студенческое движение, давшее начало известной инициативе — Дню Земли, которая стала ежегодным событием. Это, наверное, и можно считать некой точкой отсчета.
Сама аббревиатура ESG была впервые озвучена в документах ООН в 1990-е годы. Фактор окружающей среды был первоначальным, далее к нему добавились идеи открытости корпоративного управления, заботы о коллективе, о локальных сообществах. Бизнес стал задумываться о том, какой след он оставляет на территориях своего присутствия, и начал руководствоваться принципом «не только забирать, но и отдавать». В дальнейшем эта концепция получила развитие, ее начал перенимать крупный бизнес, а потребитель стал ориентироваться на компании, которые уделяют внимание проблемам окружающей среды, заботятся о качестве производимой продукции, покупают сырье у местных производителей. Другими словами, потребитель стал ориентироваться на компании, внедряющие ESG-повестку.
РБК: В России дискуссия об ESG началась относительно недавно. На ваш взгляд, какое событие или решение стало той самой точкой, когда к отечественным компаниям пришло понимание того, что надо начинать разговор об ESG и внедрять эту концепцию в свои процессы?
А.Л.: Нельзя сказать, что российские компании совсем не использовали ESG-практики. Так или иначе, забота об экологии, забота о людях и прочее в повестке бизнеса были всегда. Другой вопрос, что эта повестка не была настолько важной до определенного момента.
Переломным моментом, на мой взгляд, является событие прошлого года, когда к Парижскому соглашению присоединились США. Кроме этого, в 2021 году Европейский союз объявил о введении трансграничного углеродного налога и определил для этого четкие сроки — 2023–2026 годы. Соответственно, крупный российский бизнес, ориентированный на экспорт в Европу, понял, что угроза несоответствия этим требованиям и ESG-критериям будет влиять на денежный поток. Эти переломные факторы и сделали ESG-повестку такой заметной в последнее время.
РБК: Почему это важно для бизнеса и чем он рискует, отказываясь от следования ESG-повестке?
А.Л.: Бизнес, который не внедряет в свою деятельность ESG-повестку, рискует в какой-то момент просто потерять рынок. Сейчас происходят настолько существенные изменения, связанные с внедрением этих стандартов, перестроением бизнес-моделей, финансовых моделей, что остаться неким «островком стабильности» не получится. Масштабы изменений огромны. Прямо или косвенно они коснутся каждого бизнеса, к какой бы сфере он ни принадлежал: добыча полезных ископаемых, энергетика, розничные продажи, финансовый сектор. Все больше и больше компаний делают «зеленую» ESG-повестку одной из главных и приоритетных тем. Они чувствуют запрос потребителей на жизнь в более экологичном, безопасном и равноправном мире. Потребитель голосует рублем за более ответственных производителей, и компании в ответ подстраиваются и меняют свои бизнес-процессы. Им важно остаться в конкурентной среде и не проиграть в этой гонке.
РБК: Для представителей каких секторов российской экономики внедрение ESG может быть сегодня наиболее актуально и выгодно?
А.Л.: По проекту трансграничного углеродного налога Евросоюза под удар попадает несколько отраслей: это производители удобрений, цемента, металлургия, угольная промышленность. Для этих отраслей переосмысление своего бизнеса и оценка рисков — первоочередные задачи. Металлурги уже активно работают над этим. У нас уже есть несколько марок металла, которые будут маркированы как низкоуглеродные, — это алюминий, никель, также планируется медь.
Мы видим на практике включение в повестку ретейлеров, которые активно работают над снижением ESG-рисков в своей деятельности. Большое внимание к ESG проявляет и банковский сектор, который делает большую работу по внедрению оценки ESG-рисков в свои модели кредитования, в оценку заемщиков. Суммируя, можно сказать, что финансовый сектор, отрасли, которые затронет трансграничное углеродное регулирование, а также розница — это те игроки рынка, которые должны двигаться в ESG-направлении в первую очередь.
РБК: В целом какие выгоды и преференции может получить компания, внедряя ESG-подход?
А.Л.: Внедрение ESG-практик дает возможность получить более доступные финансовые ресурсы, привлечь потребителей. Если говорить про Россию, на данный момент у нас нет каких-либо преференций, механизмов льготирования или дотации кредитного портфеля для компаний, внедряющих ESG. Пока эта система не разработана, но я уверен, что эта ситуация изменится в ближайшие два-три года. В первую очередь потому, что объем «зеленого» финансирования растет. Можно сказать, что сейчас это самый быстрорастущий вид финансирования в мире.
РБК: Почему для современных инвесторов важен ESG-рейтинг компании?
А.Л.: Инвесторы — люди прагматичные. Они считают, что, вкладываясь в компанию, у которой все в порядке с экологией, социальным равенством, правами трудящихся и корпоративным управлением, они имеют меньшие риски. А меньший риск приносит большую доходность. В компаниях, где не следуют ESG-практикам, велик риск потери в результате какого-либо возможного инцидента в рамках E, S или G-фактора. Такой бизнес может закрыться, платить огромные штрафы, приостановить производство из-за забастовок и так далее.
РБК: На ваш взгляд, насколько необходимы четкие руководства или инструкции по составлению ESG-отчетности и выбору критериев?
А.Л.: Процесс стандартизации уже начался. Он будет развиваться, и через какое-то время мы абсолютно точно увидим некий документ, который систематизирует показатели, приводит их к единому знаменателю. Сегодня в мире работает порядка 400 рейтинговых агентств, которые оценивают бизнес по ESG-критериям, и одна и та же компания в разных рейтингах оценивается по-разному. Например, в первом рейтинге компания имеет хорошую оценку, во втором имеет худшую оценку, а в третьем вообще не учитывается. В этом случае стандартизация позволит и бизнесу, и потребителям легче ориентироваться и внесет большую ясность.
Если посмотреть на опыт западноевропейских стран, которые являются передовыми в вопросах ESG, например Нидерланды, Бельгия, Франция, Германия, Швейцария, то там уже присутствует некоторое регулирование. Для компаний с количеством сотрудников свыше 250 существует обязательное правило по раскрытию нефинансовых показателей в отчетности. Поэтому я уверен, что национальное регулирование должно быть и оно должно опираться на лучшие международные образцы.
РБК: Стоит ли российским компаниям ориентировать свои стратегии, беря за основу ESG-цели своих зарубежных конкурентов, или же требуется создание неких внутренних рекомендаций для компаний, учитывающих чисто российский контекст и локальные интересы?
А.Л.: Главная ошибка любого бизнеса в постановке своих целей — это постановка неамбициозных целей. Надо не просто ориентироваться на лучшие международные практики, а пытаться в каком-то смысле их перегнать, быть лучшими. Это не всегда возможно, но было бы точно неверным брать за основу худшие практики. Мне кажется, что национальные стандарты должны исходить из максимально амбициозных задач. Ясно, что для перестройки советского наследия нам потребуются время и значительное количество средств, но тем не менее эти задачи нужно ставить.
Например, Китай планирует достичь углеродной нейтральности к 2060 году. Это звучит как далекое будущее, но задача поставлена, и к ней будут идти и бизнес, и государство. Мне бы хотелось, чтобы наша страна имела чтото похожее. Если посмотреть на крупные зарубежные компании, у многих из них 2030 год заявлен как год достижения углеродной нейтральности. Это очень амбициозная задача для такого короткого периода. И так как на данный момент российскому бизнесу в национальном смысле ориентироваться не на что, международный опыт берется за некую основу.
РБК: Как российским компаниям встать на ESG-путь, какие шаги следует предпринять?
А.Л.: Если говорить, например, об амбициозной ESG-задаче по достижению углеродной нейтральности, то здесь первым фактором, который оказывает самое существенное влияние на сокращение выбросов предприятием CO2, является изменение энергобаланса. Другими словами, это переход от традиционных источников энергии на альтернативные: энергию солнца, ветра, гидро- и атомную энергетику.
Здесь компании могут использовать такой инструмент, как сертификаты I-REC. Они уже выдаются в России, и с их помощью можно оградить себя от покупки «коричневой» энергии, произведенной из традиционного сырья. Покупая сертификат, компания будет получать доступ к качественной «зеленой» энергии, источник которой может быть отслежен и подтвержден технологией блокчейн.
Следующее по значимости мероприятие — это внедрение технологии улавливания, хранения или утилизации CO2, в первую очередь в сельском хозяйстве и лесном хозяйстве. У нас для этого есть большой потенциал и есть преимущества — это качественное образование, способность к изобретению, к адаптации существующих технологий.
Здесь, безусловно, есть и свои проблемы. Во-первых, нехватка финансирования, а также комплекс других факторов. Мы так или иначе отстаем в этой повестке на 10–15 лет. Структура нашей экономики сложилась давно, и ее нельзя переделать за один день. Также у нас есть некоторые ограничения по заимствованию технологий из-за рубежа, их адаптации в нашей стране. Все это в комплексе делает энергетический переход довольно дорогим и не всегда возможным.
РБК: Какую роль должно играть общество для ускорения внедрения ESG-повестки?
А.Л.: Общество не остается в стороне и является одной из основных движущих сил этой повестки, особенно молодежь. Мы видим, что при выборе будущего места работы молодые люди ориентируются на компании, которые привержены ESG.
Когда вы являетесь акционером некой транснациональной корпорации, гуляете по пляжу где-нибудь в Азии и видите то количество пластика, которое выбрасывает море, с этикетками компаний, в которые вы инвестируете, вы реагируете. Я часто общался с руководителями, и они говорят: «Мы регулярно получаем на почту сообщения с фотографиями, где люди видят примеры безответственного поведения по отношению к окружающей среде». В нашей стране этот процесс тоже скоро запустится, и мы увидим запросы от ассоциаций потребителей, отдельных граждан.
РБК: Какие три основные задачи, на ваш взгляд, требуют более пристального внимания и решения для ускорения внедрения ESG-практик российскими компаниями?
А.Л.: Первое — это постановка более амбициозных национальных целей во всех трех аспектах ESG — экологическом, социальном и корпоративном. Второе — это активная разработка национального регулирования в этой сфере для различных отраслей — сельского хозяйства, тяжелой и легкой промышленности, финансового сектора. Третье — это интеграция с мировыми действующими правилами и нормами: не просто постановка целей, исходя из национальных характеристик, а стремление стать глобальным игроком в этом процессе, воплощение амбициозных целей.
Население планеты ежегодно растет, как и его потребности, и ответственное потребление должно становиться мейнстримом. При текущем отношении к природным ресурсам изменение климата затронет миллионы человек, спровоцирует появление климатических беженцев и другие масштабные проблемы. Нам, конечно же, не хотелось бы с этим столкнуться.
На сегодняшний день правительством России уже созданы несколько рабочих групп, которые будут заниматься данной повесткой и решением климатических вызовов, и я уверен, что в ближайшее время необходимые изменения и шаги, требуемые для этого изменения, будут определены.
Фото: Santi Visalli / Getty Images, Harold M. Lambert / Getty Images, Andrey Rudakov / Bloomberg via Getty Images, Li Zongxian / Costfoto / Barcroft Media via Getty Images, Andrey Rudakov / Bloomberg via Getty Images
Хочешь стать одним из более 100 000 пользователей, кто регулярно использует kiozk для получения новых знаний?
Не упусти главного с нашим telegram-каналом: https://kiozk.ru/s/voyrl