“Неправильного воспитания не бывает”
Когда ребенок приходит в этот мир, все, в первую очередь родители, хотят, чтобы он был счастлив и вырос хорошим человеком. Но в какой-то момент случается сбой и что-то идет не так… Какие мы допускаем ошибки в воспитании? Об этом размышляет семейный психолог Екатерина Мурашова.
Пеленать – не пеленать, брать младенца ночью в свою кровать или укладывать отдельно, ставить в угол или до победного вести душеспасительные беседы… Установки, как воспитывать, постоянно меняются. Не потеряться в них сложно, но можно.
Psychologies: Как выбирать методы воспитания, которые помогут нам и детям?
Екатерина Мурашова: Ребенок приходит в этот мир, не зная, куда он попал. А попасть он может и во дворец к английским аристократам, и в юрту к кочевникам. Понятно, что маленький аристократ будет спать в собственной кроватке. А кочевник – на кошме вместе с родителями. Как ест аристократ? Ножом и вилкой по расписанию. А кочевник? Руками и когда захочет. Или когда мама с папой где-то раздобудут какую-нибудь еду. Маленький кочевник подолгу остается в юрте один. Родители уходят пасти скот, ему оставляют собачку, чтобы не было скучно. А маленький аристократ? Он совершенно точно один не остается. Если мама с папой уходят, к его услугам няни, гувернантки и целый дом прислуги…
Воспитание абсолютно разное!
Е.М.: Но это не значит, что у одних оно правильное, а у других нет! Просто одни воспитывают будущего аристократа, а другие – будущего кочевника. Мы, конечно, не аристократы и не кочевники, мы где-то посередине. Но, что бы мы ни делали, это будет правильно. Нам только нужно определиться, куда попал ребенок. Где он будет спать? Что есть? С чем играть? Будем ли мы оставлять его одного? Самое разумное – делать так, как нам, родителям, удобно. А уж ребенок приспособится.
Многие не знают, как им на самом деле удобно...
Е.М.: Да, сейчас много людей ненайденных. Они не знают, что любят – петь, или танцевать, или кормить в парке уток, или, может, учить английский. Поэтому они рождают ребенка, помещают себя в его реальность и сами с собой взаимодействуют – что бы мне еще с собой сделать? Если мать точно знает, что она любит петь с ребенком по утрам, то, собственно, она себя нашла. И вопроса, делать это или не делать, у нее не возникает.
С досугом понятно. А уроки с ребенком делать?
Е.М.: Одно поколение делало с детьми уроки, другое не делало. Что будет делать следующее и к чему призывать, я не знаю – может, там отменят сами уроки. Еще раз: родитель должен решить, как ему удобно. Если мать получает удовольствие от того, что вместе с ребенком решает задачи, если ее он понимает лучше, чем учителя, так и надо делать. Другая мама, послушав эту, тоже начинает заниматься с сыном. Но у нее взрывной темперамент, на четвертый раз она начинает на него орать, потом пьет валерьянку, извиняется, думает, что нанесла ребенку психологическую травму. Надо ли ей делать с ним уроки? Наверное, нет. Лучше нанять репетитора.
А если вмешивается старшее поколение?
Е.М.: Надо понимать, что бабушки и дедушки, что бы они ни говорили, абсолютно правы, потому что, как мы уже выяснили, неправильных моделей воспитания просто не бывает. Более того, по одной из таких моделей вырастили вас. Но нужно не бояться сказать им: «Спасибо вам, дорогие, за ваше мнение, но это моя семья и мой ребенок, и он будет делать так, как принято у нас».
Но когда мы выходим за дверь, они устанавливают свои правила.
Е.М.: Тут нет никакой проблемы. Приведу пример из собственной жизни. Моя дочь в пять лет была самостоятельным существом: могла одеться, помыться в душе, сварить пельмени. Она легко оставалась одна. На выходные я возила ее к моим маме и бабушке. Они ее очень ждали. И вот мы входим в сталинскую квартиру с темным коридором, дочь ложится на спину и говорит: «Ты, Галя (это моя мама), снимай с меня ботиночки. А ты, буля (сокращенно от «бабуля»), неси булочки». Я говорила: «Может, она сначала разденется и руки помоет?» А бабушка отвечала: «Ну что плохого, если ребенок булочку в коридоре съест?» Что я могла возразить вырастившей меня женщине? Мне оставалось только закрыть за собой дверь. Когда я забирала ребенка через день, на ней застегивали последние пуговички, а во рту у нее была последняя булочка. Она перешагивала через порог и попадала в другие правила. Главное, чтобы они были известны ребенку и оставались одними и теми же.