Письмо редакционного директора
С той осени у меня произошли следующие изменения.
Сначала мы развелись с женой, и бабушка очень переживала и пила корвалол (или что обычно пьют в таких случаях), но потом довольно быстро пришла в себя и сказала что-то вроде «какой кошмар, но жизнь продолжается», подтвердив мое давнее предположение о том, что мои девушки начинают нравиться бабушке исключительно после перехода в категорию «бывшие».
Потом я написал довольно популярную книгу (не о разводе). Через три года я приобрел некоторую известность, и меня позвали работать в телевизор, а моя дочь пошла в школу. В телевизоре я раз в неделю говорил о политике с разными известными людьми. Большую часть из них ты застала весьма пожилыми. Ты бы удивилась, но они до сих пор ходят в телевизор – все так же говорить о политике. Тяжело, будто неживые, они ступают, опираясь о плечи сопровождающих юнцов или миловидных девушек. Но стоит только загореться софитам, и все эти дяди и тети оживают и кричат друг на друга так, будто возраста не существует. У них это повторяется каждую неделю. У меня – нет.