Певец любви
Дима Билан в этом году отметит и свой личный большой праздник, и то, что пока не очень укладывается в голове, — 20-летие творческой деятельности. Дима — один из немногих музыкантов, кто всё это время остается «на волне». Вероятно, потому, что всё, что он делает, он делает искренне и по любви. Про любовь. О том, как сложно сегодня большому артисту среди артистов маленьких, о съемках у Конcтантина Богомолова и «Евровидении», куда без него, — в интервью ОK!
В редакции перед нашим интервью сказала девочкам, что ты уже 20 лет на сцене. Нам вот не очень верится. А тебе? Это много или мало?
Уже больше 20 лет. Колоссальное число лет, за это время произошла огромная перестройка и в обществе, и в музыке, и вообще во всем. Сейчас появляется много новых артистов, которые не понимают, что ты постоянно вкладываешь в свою профессию жизнь, чтобы быть на слуху, быть узнаваемым. И затраты у всех очень разные: кто-то выходит на сцену и под фонограмму поет, кто-то поет каждый день живьем и тратит свои силы и голос, а всё сейчас приравнялось к чему-то одному. Мне кажется, что нужно называть вещи своими именами и показывать, что есть профессия, есть труд. Это всё очень непросто.
Сегодня, возможно, этому способствуют соцсети, возможно, телешоу: люди действительно считают, что достаточно снять какой-то классный тик-ток или видосик, выбросить его в интернет — и всё. Стал звездой. А артистам, которые 20 лет остаются актуальными, у кого за плечами Гнесинка, ГИТИС, есть огромное количество побед, вырванных иногда даже кровью и потом, — непросто. И, наверное, каждый раз боязно выходить на сцену?
Я буквально сегодня ходил к Урганту — и я так же продолжаю креститься за кулисами перед каждым выходом, потому что это всегда неизвестность, шаг в абсолютную пустоту, в вакуум, и ты не знаешь, что может произойти. Я всё время сравниваю какой-то прямой эфир того же самого «Евровидения» или любой другой прямой эфир, где ты можешь полностью изменить ход событий. Ты можешь сделать всё что угодно в прямом эфире, и вот это ощущение, вплоть до хульных домыслов, что ты можешь выкинуть какую-то штуку, а это останется в истории... Меня это волнует настолько сильно, настолько сильно тревожит, потому что это может очень сильно повлиять на твою судьбу. Не хочу ничего вспоминать про Самару, потому что всё равно, мне кажется, заказ какой-то был, но было всё не так плохо, как преподнесли. Закругляя свой ответ на твой вопрос: трясти начинает больше, потому что мы не молодеем — раз, два — я всегда думаю, что это судьбоносный момент сейчас и именно сейчас будет что-то неповторимое. Вот это чувство, что ты можешь повлиять на ход событий, — оно не оставляет тебя, оно умножается с каждым днем.
Дима, а это ответственность или искушение?
Это между ответственностью и искушением.
То есть каждый раз это внутренняя борьба?
Обязательно. Мы каждый день выбираем в жизни, за кого мы: за белых или за темных. Я за белых стараюсь играть, а это не так просто.
Знаешь, я иногда заглядываю в календарь «какой сегодня день»...
Я тоже люблю так делать!
Прекрасно! А знаешь, какой сегодня праздник? Он официально называется «Любовь побеждает всё». Скажи, у тебя есть песни не о любви?
Я как-то давно ответил на этот вопрос себе, будучи на какой-то политической программе, что, кроме любви, на планете, как я чувствую, нет ничего серьезного. Даже политика не настолько объемна, какой масштаб и объемность имеет любовь. На ней всё строится. Это не просто слова, это выверенная временем моя теорема. Нет ничего серьезнее, чем говорить о любви, ничего не сравнится с песней о любви. Я певец любви.
О! Это и будет заголовок!
Одобрено!
Твоя последняя песня о любви — «Она моя». Во-первых, классная песня. А чья идея клипа?
Там и текст очень красивый. А идея клипа — Константина Богомолова. Я впервые за долгое время не брал на себя ответственность, честно, я сам снял «Химию», и Dreams снимал тоже я. А потом я так устал за прошлый год, что сказал: «Ребят, давайте вы всё придумаете, а я просто зайду в эту историю и сделаю». В итоге в первый же съемочный день слышу: «У нас сегодня голые сцены». Я говорю: «Три секунды дайте подумать, пожалуйста». Посмотрел на помещение: 25 человек. Подумал: «Ага, хорошо. Голые сцены так голые сцены, ню так ню». Понятно, что каждый режиссер имеет свой подход к раскрепощению артистов, чтобы дальше съемка шла по накатанной. Ну я подумал не три, а пять секунд где-то, посмотрел, тепло ли в помещении (смеется), ну и думаю: «Окей». Потом повязал халат по пояс. Героиня всё видела, операторы тоже. Оператор — Владислав Опельянц, которого я знаю очень давно по таким работам: «Как хотел я», «Ты должна рядом быть». Не говоря уж о больших работах Влада — у Литвиновой («Богиня: Как я полюбила»), Михалкова («12»). Он оператор клипов Аллы Пугачёвой, «Мумий Тролля», Земфиры и многих других. Ну и всё получилось у нас как у настоящих актеров.
Слушай, ну что значит — как у настоящих актеров? У тебя в принципе все клипы достаточно кинематографические, такие музыкальные фильмы. Это же чистой воды актерские амбиции, нет?
Дело в том, что мы раньше думали, что человек, снимающийся в музыкальных видео, — это не актер, но время, понятно, меняется, очень много актеров, школы меняются, отношение к этому тоже меняется. Когда я писал испанский альбом с обладателем «Грэмми» Руди Пересом, он мне рассказывал, что помимо Станиславского есть еще такая школа, когда ты играешь как живешь — и вот эта история пришла к нам. Если ты заметила, у нас проникновение в образы было очень глубокое, а как можно рассказать музыкальные истории в молчаливых сценах? Я в какой-то момент понял, что очень здорово срабатываюсь с молчаливыми сценами. Диалоги тоже в моей практике, конечно, были, и кино «Герой» тоже было, которое, кстати, было на Неделе российского кино в Лондоне. Я инфицирован, в хорошем смысле, художественно-творчески, мне не хочется просто так снимать картинки. Конечно, это всё разные настроения, разные спектры — как я люблю говорить. Невозможно находиться только в одном настроении, ты должен снимать так, чтобы и удивлять, и удивляться самому. Отсюда повышаются и градусы какие-то, но я не ухожу в трэш, я всегда где-то на грани, если делаю какие-то такие выпады. Если мы возьмем, например, «Пьяную любовь» — это где-то на грани, от человека должно это идти, я считаю. Те же самые тик-токи — всё очень упразднилось: раньше, если на улице кого-то останавливали и с микрофоном задавали вопросы социального характера, то люди не могли связать двух слов, а сейчас все абсолютно актеры, все свободные, никто не боится камер. Градус тоже повышается, эволюция происходит человеческая. Возвращаясь к вопросу, отвечу так: хочется попробовать максимум в творчестве. Конечно, есть амбиции, конечно, хочется сниматься в кино, сериалах, но я вот жду особенного предложения. Например, мы снимаем фильм про а-ля Золушку, и играть там человека, который из ничего стал кем-то, — вот это мне не будет интересно по-актерски.
Ну про Золушку, может, и нет, но про «из ничего кем-то» — почему нет? Как раз про эволюцию.
Тоже верно. Наверное, я со временем тоже буду смотреть на это по-другому.
Слушай, по поводу откровенных сцен, я не очень понимаю, что там за комментарии в сети. Мне кажется, если и есть артист, которого нужно раздевать перед камерой, то это Дима Билан.
Либо Козловского. (Смеется.)
Константин — известный провокатор, и то, что он в первый же день тебя раздел…
Конечно.
...это очень по-богомоловски. А что-то еще было вне зоны комфорта, в чем пришлось себя преодолеть? Или это было самым сложным?
За 20 лет я снял такое количество клипов, где-то 70–100 работ различного характера, поэтому я много чего прошел, я начинал, кстати сказать, тоже с откровенных достаточно историй, можно вспомнить массу работ, которые тоже были со знаком 16+. Про провокации, я думаю, что это ход режиссерский, чтобы потом всё шло как по маслу — такой, в хорошем смысле, творческий удар под дых. Там еще не всё вошло, конечно, потому что там были абсолютно (смеется) откровенные сцены, но мы решили не идти против системы Google и всего остального, поскольку знали, что эти сцены закроют по новым правилам, поэтому что-то осталось просто в памяти. И как я уже говорил, я чувствую, что показать можно, где и в каком контексте!