«Для многих я стала триггером»
До и особенно после «Евровидения» певица MANIZHA стала лакмусовой бумажкой, поделив общество пополам — на армию своих поклонников и тех, «кто против». Факт известный: когда происходит подобный раскол во мнениях, значит, случилось что-то стоящее, что-то, что вышло за рамки. Как бы то ни было, в народ ушел принцип «встала и пошла», а Манижа для многих стала настоящим лидером мнений. О том, чего стоило девочке с таджикским именем петь про русских женщин, как она восстанавливает силы и борется с несправедливостью, — в интервью ОK!
Манижа, сразу после твоего выступления на «Евровидении» я столкнулась с комментариями, которые красноречиво показали: тебя многие не приняли, потому что они тебя не знали. Не знали, кто ты, не знали твоих песен, не знали, как много ты делаешь для иммигрантов и беженцев, что ты волонтер фонда «Подари жизнь» и посол доброй воли ООН. Скажи, тебе не обидно, что люди действительно не очень понимали, почему ты имела право петь про русских женщин?
Нет, мне не обидно. Это же принцип фильтра и, по сути, такой большой, яркий инфоповод, который имел приток большого количества людей. Знаешь, это же способ хорошего маркетинга, когда ты сделал продукт, который привлек всех. Неважно, хорошо или плохо, хейтят ли это или любят. Главное — что зрителю должно быть интересно. Если интересно, люди останутся надолго. В любом случае, первый уровень мы прошли, я считаю, что выиграла: возросли продажи, увеличился интерес, расширилась моя аудитория, о чем я и мечтала.
Тогда почему у тебя случилась депрессия, о которой ты сейчас рассказала, пока мы делали примерку?
Просто я живой человек. То количество усилий, которое было вложено, несоизмеримо, оно колоссальное. Когда ты находишься внутри стрессовой ситуации, ты не замечаешь, сколько сил пришлось потратить на результат и где ты не успел восполниться. И когда это заканчивается и у тебя появляется возможность выдохнуть, тебя накрывает медным тазом... Я поняла, что на физическом уровне не в состоянии вообще ничего, только встать с кровати, — опустошение колоссальное, это такая усталость, что уже неважно, хороший или плохой у тебя результат.
Как ты вышла из этого состояния?
Время. Потихонечку что-то делали, работали. Знаешь, меня стопроцентно восстанавливают родные стены — когда просто нахожусь дома. Я могу себе позволить ничего не делать, ничего не писать, не бежать за этим локомотивом горящим и не думать о том, что нужен еще один инфоповод. Понимаю, что если так начну себя вести, то превращусь во всех остальных, а я лучше подожду и сделаю что-то еще крутое, стоящее.
Когда я слышу подобные истории, почти готова оправдать алкоголизм и запрещенные вещества, что зачастую популярно среди творческих людей.
У меня был долгий разговор с одним хорошим другом-рэпером, не буду называть имя. Парень дико востребованный, и мы как раз говорили на тему запрещенных веществ — почему такой всплеск их употребления в творческой среде. У артистов такая психологическая нагрузка, и она подразумевает желание защиты, то есть чтобы была какая-то скорлупка, чтобы ты закрылся на время, чтобы никто не трогал, потому что ты всё время обнажен. Он мне как раз объяснил, почему начал курить — чтобы выключить этот фон постоянного напряжения и ответственности. Просто у всех разные способы. Мне с самого детства помогает семья: они для меня — буфер, кокон, который укрывает меня от всего. Внутри этого кокона я могу быть собой — и при этом ни с кем даже не разговаривать. Могу плакать, а могу смеяться — всё что угодно. Вот здесь начинаешь понимать выражение «Не ты выбираешь наркотики, наркотики выбирают тебя», потому что если у тебя нет подушки безопасности, когда ты можешь возвращаться куда-то, где ты можешь восстановиться, то ты обречен, поскольку самостоятельно выдержать нагрузку невозможно.
Помимо творческой нагрузки ты много занимаешься социальными проектами. Эта потребность в тебе откуда? Что за внутренняя тяга и сила, которые заставляют тебя бороться за справедливость?
Я нетерпима к несправедливости, это правда, что отражается в моей работе. В моей жизни было очень много несправедливости, даже тот успех, который ко мне пришел, он в чем-то несправедлив, хейт в мою сторону был несправедлив. Эта несправедливость, по сути, строится на невежестве и абсолютном духовном неразвитии. Я понимаю, что корень проблемы в том, что мы не обращаем внимания на те проблемы, которые существуют в обществе, и не работаем над ними даже внутри своих семей. Я не говорю, что всем надо быть активистами, нужно как минимум отвечать за свои поступки, хорошие они или плохие.
Лично я называю это «начни с себя». Очень не люблю, когда люди ищут, кого бы обвинить в своих проблемах.
Конечно, есть вещи, которые практически невозможно изменить, когда создаются какие-то гомофобные проекты, утверждаются законы, когда ты не понимаешь, как с ними жить. Почему многие активисты кричат? Они много говорят, но их никто не слышит... Что такое свобода и где она заканчивается? «Наша свобода заканчивается там, где начинается свобода другого человека» — это такая дискуссия сложная, заводящая в тупик. Мы не можем найти однозначного ответа, но для меня единственный ответ — это сидеть за одним столом с людьми, которые имеют совершенно противоположное мнение, и слушать этих людей и говорить с ними, потому что иначе никакого развития не может быть. Мы с тобой уже обсуждали, что всегда нужно окружать себя разными людьми, тогда есть шанс услышать точку зрения другого, понять, что он думает так или иначе.