Если мир опрокинется
Часть вторая
Кажется, я понимаю, чем Шайтан подкупил этого горлопана. Если у дарлогов принято безобразно орать на подчинённых, а наш командир разговаривает учтиво и доброжелательно, такое обращение дорогого стоит.
— Я бы переставил «иглу» на окраину посёлка, — сказал он. — С силовой защитой и маскировкой.
Пилот ворохнулся, однако в рубку не полез. Буркнул, обращаясь к Огненному Ветру:
— Ну, чего спишь? Выполняй.
Дарлог позволяет чужаку пилотировать свою «пространственную иглу»? Значит, хатти-катт ему не чужой. Друзья-приятели, вот они кто.
«Игла» оторвалась от поверхности и заскользила к Отраде. Край перелесков, лугов, болот и речек проплывал внизу, а местная живность кормилась или спала, не замечая нас под маскировкой. Впереди показались сады и крыши домов.
Обогнув Отраду, мы уверенно сели на «дорогу», которая вела к секретной базе, перекрыв её намертво. По сторонам оказалась вода и топь: речка и болотина с пузырчатой жижей и скелетами умерших деревьев. На сухих ветках сидели длинноклювые птицы и уныло смотрели в грязь. Видимо, поджидали, когда на поверхность вынырнет лёгкая добыча, однако сегодняшняя охота явно не задалась.
— Четыре зонда — в посёлок, один оставь у «иглы» наблюдателем, — распорядился Шайтан.
Разведзонды закружили над Отрадой. Заурядное поселение, каких сотни на занятых землянами планетах: символ успешной космической экспансии. Дома одинаковые, сады запущенные, клумбы неухоженные, жители вялые, дворовые собаки толстые и ленивые. На улицах малолюдно, лишь на игровых площадках резвились детишки под присмотром сонных мамаш. Не отрада, а тоска зелёная.
Один из зондов обнаружил гончара, работавшего на заднем дворе под навесом. Гончарный круг у него был самодельный, неумело сложенная печь для обжига осыпáлась, однако расставленные на стеллаже готовые блюда, горшки и кувшины смотрелись неплохо. Особенно хороша была роспись — космические пейзажи. Солнца, планеты, галактики… и ещё что-то малопонятное.
— Брат Ветер, увеличь изделия на верх-ней полке, — попросил я. — Господа, что вам это напоминает?
Шайтан присвистнул, пилот Ляма хрюкнул. На горшках и горшочках красовались изображения военной гордости Дарлога: беспилотные истребители, юркие разведчики, основательные грузовые транспорты, крупные — на полгоршка — боевые орбитальные платформы, колоссальные — на всю окружность — орбитальные крепости в форме тороидов. И даже «пространственная игла» на самом маленьком изящном горшочке.
Пилот Ляма вдвинулся в рубку, отчего его жёсткое брюхо прижало нас с Шайтаном к пилотскому креслу.
— Покажи тот горшок. — Он ткнул лапищей в экран. — Да не этот! — заволновался дарлог, плюща нас двоих о спинку кресла. — Вот же, вот он. Просимый горшок расплылся на весь экран. Я узнал тяжёлый крейсер — похожий на вытянутую рамку с пчелиными сотами, по периметру утыканную клыками пусковых ракетных комплексов. «Соты» переливались синим и фиолетовым, а «клыки» были раскрашены в красный, белый и чёрный — аккуратно, полоска к полоске.
— Это «Лльиамм». — Дарлог буквально пропел название. — Я на нём служил пилотом.
Так вот почему он «пилот Ляма».
— «Лльиамм» прославился неудачной атакой на космический госпиталь Земли, — сообщил я Шайтану. — Наши успели скрыться внизу, и «Лльиамм» не достал их в подпространстве.
Позорище было отменное. Потрёпанный, с низкой манёвренностью госпиталь ускользнул от непобедимого чудовища, сравнимого с летающей крепостью хатти-катт!
Дарлог вякнул и на полкорпуса ушёл назад в переборку.
— Ну так, я это… — забормотал он смущённо. — Молодой был и глупый. Да. А не велика доблесть — на госпиталь нападать. Он против «Лльиамма» — ничто. Ну, я и предупредил как дурак. Госпиталь и утёк…
— А тебя погнали с «Лльиамма» в три шеи, — докончил Огненный Ветер.
— Вышибли со службы с треском. Как и тебя самого, — подколол воина пилот. — Зато, командир, я в планеторазведку устроился, — похвастался он. Командир Злой Дух улыбнулся.
— Эк мне повезло-то с вами, господа нарушители. Отличная команда! Брат Ветер, а найди-ка место, откуда те два вездехода отправились к «игле». Место последней стоянки погибших машин нашлось быстро. Разбитая площадка на краю посёлка и скособоченный проржавелый ангар с распахнутыми настежь воротами. Внутри стоял вездеход — печальная развалюха хуже первых двух. Вооружения этот калека не нёс, водительская дверь вырвана «с мясом», люк десантного отделения приоткрыт.
— Загляни внутрь.
Юркий зонд-маломерка проскользнул в щель под крышкой люка.
На грязном полу, среди сухой травы и обёрток от каких-то вкусняшек, навзничь лежал молодой парень. Мягкие розовые ладони были обращены вверх и доверчиво раскрыты; нездоровое брюшко обтянуто клетчатой рубашкой, которая лопнула на боку. Брюки и ботинки военного образца, причём совсем новые, чуть ли не впервые надетые. Рядом валялся увядший букет цветов, перевязанный лентой с подвеской в виде сердечка. Вероятно, парень нёс цветы своей девушке… И вдруг всё пошло не так.
Незадачливый влюблённый спал. Пухлое лицо выглядело безмятежным, любовно взлелеянные усы подрагивали от ровного дыхания. Едва ли ему комфортно на полу среди мусора. Ангар хоть и раскрыт, но нагрет солнцем, и вездеход тоже. Возможно, парень уснул спьяну? Я попросил Огненного Ветра сделать анализ воздуха.
— Паров этанола нет, вредных для человека примесей не обнаружено, — сообщил воин.
— Его из «психа» положили, — уверенно сказал Шайтан. — Помните — у водителя вездехода был «псих»? Не задохнулся бы. Брат Ветер, можешь его разбудить?
Разведзонд потыкался спящему в лоб.
— Крепко спит. Я могу ударить сильнее, но это опасно.
— Бестолочь! — пробурчал дарлог, снова вдвигаясь в рубку. — Зорю надо играть, а не щекотать зондом. — Он произвёл какие-то манипуляции на пульте управления и гаркнул на чистейшем земном языке: — ПОДЪЁМ, КАНАЛЬИ!
Зонд в десантном отделении рявкнул ещё громче. Парень приоткрыл глаза и сладко зевнул.
— С добрым утром, — пробормотал Шайтан, довольный исходом операции.
— С ДОБРЫМ УТРОМ! — грянул зонд.
Пилот Ляма отключил звукопередачу.
— Напрасно смеётесь, — сказал он, уходя в переборку. — Ведь хорошо получилось?
— Превосходно, — уверил его наш ксенопсихолог, вздрагивая от смеха. — Брат Ветер, теперь осмотрим дом на пригорке. — Шайтан указал на изображение, которое присылал другой разведзонд; площадка с ангаром отлично просматривалась из окон.
Огненный Ветер подогнал зонд ближе к дому.
На вытоптанном пятачке среди груш и яблонь стоял деревянный стол с лавочками, а рядом суетился крепкий дед в мундире без погон и со споротыми знаками различия. На лавочке помещалась корзина, из которой он вынимал резные фигурки, расставляя их на столе. Фигурки были разной величины — одни размером с лесной орех, другие с мужскую ладонь, а то и больше. Дед спешил и бросал взгляды на небо, словно ожидал прихода — или прилёта — гостей… посетителей выставки.
— Наш зонд ищет, — промолвил Шайтан. — Знает, что мы наблюдаем. Думаю, с базы сообщили: к посёлку прибыл корабль Дарлога. Стоит рядом и смотрит на деда и его творчество… Брат Ветер, увеличь картинку.
Искусно вырезанные фигурки изображали представителей галактического населения. Малорослые уродцы роззибау, забавные пушистые лаши, могучие дарлоги, похожие на сростки капустных кочнов миалль, гусеницеподобные юнуили, хатти-катт в тяжёлых скафандрах, арабелляне… Одних землян в коллекции не было.
Дед ставил фигурки не абы как, а группами, в кружок, и чтобы все смотрели на дарлога в центре.
— Дарлоги-то у него крупнее прочих, — отметил наш ксенопсихолог.
— Он их по значимости ранжирует, — сказал я. — Смотри, по уменьшению: дарлоги, хатти-катт, арабелляне, миалль… Несколько средних рас идут вровень, а затем космическая шелупонь — лаши, юнуили, роззибау.
— Он демонстрирует залётным гостям своё понимание мироустройства. И превосходство дарлогов над всеми. Но земляне-то где? Брат Ветер, загляни в корзину.
Корзина оказалась пуста. Дед как раз выгреб последнюю горсть мелких фигурок и принялся распихивать «шелупонь» куда придётся. Шайтан обратился к дарлогу:
— Пилот Ляма, дай мне возможность с ним заговорить.
Кряхтя и хрюкая, пилот опять ввалился в рубку, придавил нас всех, поколдовал над пультом и дал знак: можно начинать.
— Уважаемый, почему на столе нет землян? — спросил мой друг вполголоса.
Зонд над садом рявкнул. Дед встал по стойке «смирно».
— Не могу знать, ваше превосходительство! — рявкнул он почище зонда.
— Сделай милость, покажи изображения землян, — произнёс Шайтан тише прежнего.
— Никак не могу, ваше превосходительство. Землян нет.
— А если мы поищем? — прошелестел Шайтан. — И найдём?
— Слушаюсь, ваше превосходительст-во, — сдался дед и, подхватив корзину, с обречённым видом потащил её мимо яблонь к дому.
— Он думает, что ты — дарлог, — упрекнул я через коммуникатор. — Нагнал страху на старика.
— Он сам на кого хочешь страх нагонит. Из отставных военных, да в чинах.
— С чего ты взял? Погон же нет.
— Серый, я в силах отличить образованного офицера от тупой солдатни. «Ваше превосходительство»! Надо ж такое придумать… Брат Ветер, запусти систему распознавания лиц. И поищи этого человека в нашей Информсети.
Пока дед ходил в дом, воин успел выполнить задание, и на нас глянул с экрана полковник военной полиции Драгомир Браслыш, в прошлом служивший на Новой Земле-1, ныне в отставке.
Полковник возвратился без корзины, с тряпичным свёртком. Положил его на лавку и принялся разворачивать чистую белую ткань — бережно и неспешно, как будто невольно тянул время, страшась гнева дарлогов.
Наконец он распеленал фигурки. Космодесантник с гордым разворотом широких плеч, женщина с ребёнком на руках и со скрипкой под мышкой и девочка-подросток с букетом цветов и выводком котят в корзинке. Великолепная работа. Мастер всё сказал о приоритетах Земли: завоевание и охрана территорий, любовь и материнство, счастливое детство, искусство и красота, единство человека и его братьев меньших.
— Земляне превосходят размером дарлогов, — певуче вымолвил хатти-катт; над головой у полковника грянуло. Браслыш горделиво выпрямился.
— Да, я так вижу мир, — объявил он, словно на церемонии вручения премии за лучшее изображение галактических рас.
— Благодарю, — тихо проговорил Шайтан.
— Кто вы?
— Планеторазведка Земли.
Кажется, Браслыш был разочарован. Видимо, свои надежды он связывал с космическим десантом и штурмовиками.
— Господин полковник, вы видели, как в ангар на площадке заходили люди, а потом оттуда выехали два вездехода?
У Браслыша внезапно остекленели глаза.
— Нет, господин разведчик, — ответил он неестественно ровным голосом. — Я ничего не видел.
— Спасибо, — вздохнул Шайтан и дал знак пилоту: убирай звук.
— Он лжёт? — осведомился Огненный Ветер.
— Думаю, ему досталось из «психа». Ты видел реакцию на вопрос — полное неприятие темы. Я бы сказал так: гипноимпульс был сильный и грубый. Только чтобы полковник забыл увиденное; без замещения ложными воспоминаниями.
— Вероятно, его шарахнули, чтобы не помешал бежать к машинам, — добавил я. — «Псих» у водителя маленький, радиус действия невелик. Браслыша полоснули с близкого расстояния. Мимо дома пробегали…
— …или прямо отсюда выскочили, — докончил Шайтан. — А полиции нет, ловить бойцов некому! Чёрт знает что… Брат Ветер, погоняй зонды по дворам, по садам. Не торопясь, чтоб мы какие-нибудь тонкости не упустили.
Снова стали наблюдать. На четырёх экранах плыли дома, нежилые постройки, запущенные сады, лавочки у парадных крылец, собачьи будки. Всюду — полное безлюдье, даже игровые площадки опустели.
— Малышню и взрослых мы повидали, — сказал я. — А где подростки? — По домам сидят, в галактические игры режутся, — предположил Шайтан и попросил хатти-катт проверить, дейст-вительно ли молодняк засел по своим углам.
Сканеры просвечивали дома насквозь. Мой друг не ошибся: зонды показали полтора десятка подростков — по крайней мере, их рост и комплекция позволяли считать, что это не взрослые дёргаются, подпрыгивают и вопят в азарте.
— Вживую играют, — сделал он вывод, — не в виртуалке. Что странно. Если б я дох от тоски, я б нацеплял шлем — и улетал в иные миры.
— Виртуалку многие считают наркотиком. Может, здесь запрещено играть.
— Будь моя воля, я бы игры запретил, — согласился Шайтан. — Виртуалку и так нещадно используют в обучении… Стоп! — велел он. — Второй экран.
Изображение на экране замерло: зонд, подающий картинку, завис неподвижно.
На крыльце — таком же скучном, как везде, — устроилась юная селянка. Светлые волосы, синие-пресиние глазищи, миловидные черты лица и тонкая, ещё не налившаяся фигура. Не селянка — лесная охотница. Костюм защитной «лесной» окраски, высокие ботинки и кепка с козырьком; волосы стянуты в хвост на затылке, и никаких украшений, кроме шнурка с подвешенным кольцом на груди, поверх охотничьей куртки. Оно не было рассчитано на человеческий палец — слишком большое, техническое, как будто свинченное с какого-то механизма.
Огненный Ветер резко укрупнил изображение «охотницы»; её грудь с кольцом на шнурке заняла весь экран. «Лесной» окрас ткани, сомкнутые застёжки, нагрудный карман, кольцо. Серебристое, с чернью. Знакомый рисунок — округлые завитушки. Такие же кольца стоят на сочленениях защитных перчаток у хатти-катт.
— Брат Ветер, — заговорил я, — это может быть след Быстрой Смерти?
— По одной детали не скажешь. По целому скафандру я бы определил.
Коли местные разобрали на части защитный костюм хатти-катт и раздарили своим девчонкам, то командира Быстрая Смерть, вероятнее всего, нет в живых. Физически он в состоянии выжить на планете земного типа, но чтобы гордый воин остался без скафандра и предпочёл жизнь в бесчестье? Не верю.
— Господа разведчики, — обратился Шайтан к союзникам, — придумайте, как обеспечить безопасность. Мы с Серым покинем борт и пойдём к людям. Разговаривать и искать следы. Я не хочу, чтобы нас сожрали наноботы. Задача ясна?
— Да, командир, — ответили они в один голос: хатти-катт — по-нашему, дарлог — на общегалакте.
Затем они принялись совещаться, рассуждая о дальности обнаружения, скорости реагирования и точности поражения цели. Я не стал вслушиваться. И без того известно, что атаку стремительных наноботов с близкого расстояния отразить невозможно. Если только не включена силовая защита… а её имеет один хатти-катт. Однако же я по своей третьей специальности — пилот и худо-бедно воевать умею. Извинившись, что встреваю в разговор, я обратился к дарлогу:
— Если зонды не обнаружили контейнер с наноботами, можно рассчитывать, что его в посёлке нет и ботов отправили к цели издалека?
— Если контейнер не прикрыт военным камуфляжем, разведзонды его обнаружат. Они не нашли — значит, его здесь нет. — Пилот Ляма вздохнул. — Не могу дать гарантии.
— А насколько можешь увеличить защитный купол «иглы»?
— Защита весь посёлок не обтянет. Даже если сместить купол вниз, расширив его… сделать тоньше и слабее… Всё равно самое большее — треть площади прикроем.
— Нам хватит, — обрадовался Шайтан. — Для начала треть обойдём, с людьми пообщаемся. Затем ты «иглу» перенесёшь, защиту переставишь. Серый, молодец: отличная придумка.
— Голь на выдумку хитра, — ответил я скромно, дивясь: отчего дарлог сам до этого не дотумкал? Чтобы военный пилот, пусть и бывший, не знал, как обеспечить силовую защиту экипажа на поверхности чужой планеты? Вздор.
Пилот Ляма пригорюнился, круглые глаза сузились в полумесяцы с опущенными книзу рожками. Меня осенило: дарлог тревожится о безопасности командира и не хочет, чтобы тот рисковал, покидая борт «иглы». Похвально… хоть и вредит делу.
Шайтан распорядился перенести «иглу» с ведущего на дарложскую базу просёлка к дому полковника Браслыша. Поехали.
Экраны внешнего обзора показывали, как плывут внизу сады и крыши. А с зонда, оставленного возле «иглы» сторожем, пришло сообщение: замечено движение на просёлке, где мы недавно стояли. Движение происходило далеко; сторожевой зонд туда бы и не дотянулся, если бы автоматически не набрал высоту, когда приподнялась над поверхностью охраняемая им «игла».
Хатти-катт остановил «иглу» и отправил разведзонд, чтобы узнать подробности. Пока разведчик летел в заданную точку, мы ждали, зависнув над Отрадой, — с включённой маскировкой, чтобы не пугать народ.
Там, где был сбит наш разведзонд, неосторожно подлетевший к секретной базе, катил очередной вездеход — на сей раз гражданский и новёхонький.
— Домой возвращается, — процедил разозлённый Шайтан. — С базы выпустили, когда мы освободили дорогу. Думали: нам будет не до него. Брат Ветер, загляни внутрь через стекло.