Приведет ли создание «разумной» машины к радикальному изменению миропорядка

МонокльHi-Tech

Когда проснется искусственный интеллект

Создание действительно «разумной» машины приведет к радикальному изменению существующего миропорядка. Другое дело, пойдет ли это на благо человечеству

Николай Ульянов

Дмитрий Завалишин в IT-отрасли с середины 80-х годов прошлого века. Фото: Олег Сердечников

Темпы внедрения инструментов искусственного интеллекта в окружающую нас реальность нарастают, а их количество множится. Уже трудно найти сферу деятельности, где они бы не использовались. Их распространение, безусловно, меняет привычный нам мир. Впрочем, это происходит без революционных изменений. Они, как представляется, впереди — именно появление настоящего, или Super AI, способно произвести настоящий переворот.

«Монокль» встретился с Дмитрием Завалишиным, основателем и генеральным директором группы компаний DZ Systems, чтобы обсудить с ним настоящее и будущее IT.

— Внезапно оказалось, что айтишники — главные люди в стране. Им дают ипотеку под три процента. Ставка налога на прибыль для IT-компаний — ноль. Ставка НДС — ноль. Снижен тариф страховых взносов до 7,6 процента. Почему так случилось?

— Мне очень приятно, что это происходит, но, как гражданин, я считаю это ошибкой. Это флуктуация, связанная с осознанием того факта, что IT занимает очень серьезную часть нашей жизни. Но других серьезных тоже много, и ситуация должна выровняться.

Другое дело, что десять лет назад IT-системы были дополнением к бизнесу. Они его улучшали. И если они останавливались, бизнес становился медленнее, хуже, но он никуда не девался. Сегодня это не так. Сегодня IT-системы стали ключевым элементом, встроенным в бизнес-процесс. И если его убрать, то и бизнес останавливается. Осознание рисков, которые с этим связаны, стало причиной, по которой за айтишниками все стали бегать. Это раз. Два. Понятно, что айтишники мобильные. И с началом СВО они в каком-то количестве уехали. Это было осознано как проблема. Это и правда ощутимая проблема, хотя она выглядит ярче, чем есть на самом деле, потому что большинство уехавших работает на те же самые компании, что и до отъезда. А многие уехавшие вернулись, осознав, что жизнь в России куда приятнее, чем в ближнем зарубежье.

Опять-таки импортозамещение очень серьезное пошло в области IT. Мы действительно были очень сильно зависимы от Запада, причем зачастую по-глупому. Есть масса систем, которые мы можем делать и делали в России. Но пробиться с ними на рынок было трудно. Ты приходишь к крупному заказчику, и приходит SAP (SAP SE, немецкий производитель ПО для промышленности, входит в тройку крупнейших мировых компаний по этому виду деятельности наряду с Microsoft и Oracle. — «Монокль»). Ты готов сделать ту же самую работу на том же уровне качества за треть его цены. Но выбирают SAP, потому что известный.

Коммерсанты выбирали западные системы, потому что у них была мечта — выйти на IPO. Когда выходишь на IPO, тебя верифицируют западные компании. Они смотрят, какое ПО у тебя стоит: «А, российская система? Ну троечку тебе тогда, да? SAP стоит? Десять баллов, молодец». Так они получали более высокую оценку своего бизнеса, и соотношение стоимости российских и западных решений три к одному их устраивало. Это очень сильно душило российский рынок разработки. Доходило до смешного: сидят российские программисты, разрабатывают систему, работают на немецкую компанию, которая потом эту систему продает в России.

— Под своим брендом…

— Под своим брендом, понятно, с десятикратной накруткой.

Сейчас мгновенный уход с российского рынка западных софтверных компаний открыл ворота шлюза, стало возможно выходить с местными разработками. То есть готовность была, технологии были, знания были, умения были. Рынка не было.

— Сейчас идет замена западных систем или наши пытаются их поддерживать?

— Несколько процессов идут параллельно. Надо очень четко сформулировать, что все западные системы, которые заявили об уходе с российского рынка, с него не ушли. Хоть тушкой, хоть чучелком они все присутствуют. В большинстве случаев это выглядит так: есть российская компания, которую вчера создали, и она внезапно готова продавать лицензии западных продуктов, готова их поддерживать. При этом формально никого отношения к ним не имеет.

Естественно, покупатели обожглись и уже смотрят на это косо. Не все готовы продолжать. Однако продолжать всегда легче. Готовая система, вроде нормально работает. Менять — это деньги, процессы, риски. Поэтому ситуация разная. В компаниях с госучастием есть довольно жесткое давление, направленное на замену иностранного ПО российским. В коммерческих компаниях есть осознание, что, например, с Oracle они работать не готовы. Тем более что в России есть сильный конкурент — компания Postgres Professional (российский разработчик системы управления базами данных. — «Монокль»). И здесь замена очень быстро идет. В некоторых системах процесс идет, но медленно.

На рынке ERP-систем очевидный российский лидер — компания 1С. Но у 1С и у ее партнеров ограниченное количество ресурсов. До СВО был темп внедрения российских систем, скажем, N. Сейчас N умножился на десять. Потребность возросла резко, но компаний-то не стало в десять раз больше.

— Тех, которые внедряют эти системы заказчикам…

— Да. Цены сразу очень резко выросли. Качество внедрения упало, потому что приходят клиенты, ну как отказать? Хватаются за проекты, больше, больше… Сроки увеличиваются, качество падает, цена растет. И в этом месте возникает пробуксовка импортозамещения.

Есть компании, которые сознательно говорят: мы не хотим ничего менять, мы постараемся использовать старые наработки и остаться с западными системами.

— И сколько тех, кто остается с иностранными системами, тех, кто их намерен постепенно заменить на наши, и кто меняет уже сейчас?

— Если совсем грубо, то всех примерно по одной трети. Опять же зависит от тематики. С операционными системами все неплохо. Их можно внедрять вдесятеро быстрее. Компании, которые внедряли западные дистрибутивы Linux, так же могут внедрять и наши. А вот в ERP процесс идет существенно медленнее. Замена базы данных с Oracle на Postgres — это абсолютно решаемая задача. Да, она тоже трудная, тоже требует ресурсов, но не как в операционных системах, почти безболезненно, но и не как в ERP, с большим трудом, а где-то посередине.

Компания глубокого погружения

— Как изменился бизнес вашей компании с 2022 года?

— Мы компания, которая занимается в основном заказной разработкой, хотя у нас есть программные продукты, но это не ключевые элементы нашего бизнеса.

Наши клиенты — компании, которые на своем рынке, грубо говоря, входят в первую пятерку. Такой заказчик настолько зрелый, что нуждается в кастомном специфическом технологическом решении, которое сделано именно под него.

Внутри себя компании ведут разные проекты. Есть жизненно необходимые. Есть те, которые они вели, условно, на будущее. В начале СВО довольно резко были остановлены проекты, связанные с развитием. Первый год был достаточно тяжелый в этом смысле, хотя и не сказать, что ужасный. В России и в мире это не первый кризис, мы уже привыкли, и это очень четко видно. Первый кризис, который мы переживали, был почти катастрофой, на год все остановилось.

— В 2008 году?

— Да. Потом, в 2014-м, все понимали, за что воюем. И приостановка была короче. Сейчас она была еще короче и выглядела не как приостановка, а как переориентация.

Так что к осени в целом все вернулись к проектам развития. Кроме того, проекты, которые до этого были в низком приоритете, получили высокий. Прежде всего, связанные с импортозамещением. Будет, пожалуй, справедливо сказать, что по отрасли был определенный спад, который к концу прошлого года был восстановлен, и в этом году пошел рост.

— Что представляют собой ваши заказные проекты?

— Возьмем простой пример. Возникла компания, которая оказывает услуги на рынке. Начала она это делать без автоматизации. Когда объем услуг начал расти, появилась простенькая автоматизация, сделанная на коленке. Но когда объем услуг начал расти быстро, клиентов стало очень много, автоматизация, сделанная из простых и дешевых инструментов, перестала справляться. У компании возникает узкое место, и она обращается к нам с просьбой помочь, причем помочь именно в консалтинговых терминах. Мы приходим в компанию, смотрим на имеющееся программное решение, на реальный бизнес, как он устроен, какие в нем есть процессы. Мы описываем эти процессы, описываем существующую IT-систему и показываем: смотрите, процесс вот такой, а система другая. Здесь ее можно улучшить, здесь у вас просто отсутствует часть решения. Здесь существуют сложившиеся на рынке методы, которые вы почему-то не используете.

По итогам этой работы возникает план развития, который мы уже готовы реализовать как компания-разработчик.

— То есть говорите, как надо сделать?

— Рекомендуем. Решение, конечно, за заказчиком, но поскольку мы глубоко погружены в этот рынок, знаем, как это делается, у нас есть хороший кругозор по другим игрокам, по нашим конкурентам, мы отлично знаем, как рынок развивается, то да, мы в существенной степени готовы нашему заказчику предлагать направления развития.

Причем иногда это принимает интересную форму. У нас есть вид деятельности, когда мы даже программированием не занимаемся, а только даем рекомендации заказчику.

Педаль заднего хода

— Наконец-то мне попался человек, который, как представляется, во всем виноват. Я пользуюсь мобильными приложениями нескольких банков. Среди них Сбер и Альфабанк. Вы с ними, я знаю, работали.

— Мы для них эти приложения не делали. Мы делали, например, для Tele-2.

— И тем не менее. Зачем каждому банку или мобильному оператору собственное, радикально отличное от других мобильное приложение? Мне как пользователю нужно его осваивать, изучать, чтобы провести стандартную операцию. Это я к тому, что нужна унификация. Это, кстати, высвободило бы большое количество столь дефицитных айтишников.

— У «Жестянки Лиззи», знаменитого Ford T, было три педали. И одна из них включала задний ход. А газ управлялся ручкой на руле. Привычное для нас состояние, когда во всех машинах педали расположены именно так, не сразу случилось. И здесь мы пока еще находимся в той фазе, когда педали у всех в разных местах. Отчасти это обоснованно, потому что топовые бизнесы, а мы говорим именно про них, занимаются решением одной и той же задачи — стать уникальными. Они все хотят показать клиенту, что они отличаются. И это, естественно, отражается и в мобильном приложении.

Другой вопрос, удается им показать свою уникальность или нет, поскольку все-таки это очень похожие бизнесы. Задача маркетингового подразделения любой крупной компании — так сформулировать описание услуг, чтобы клиент сказал: да, эти совсем другие.

Влияние маркетингового подразделения компании на то, как сделано мобильное приложение, очень велико. В этом смысле некоторые вещи, о которых вы говорите, меня тоже раздражают. Я бы хотел, чтобы по всем моим картам было видно, сколько на них денег осталось. А мне показывают, сколько я могу потратить с учетом кредитного лимита. Банк считает, что таким образом он себе обеспечит некоторое преимущество, показав: смотри, со мной ты можешь гульнуть, видишь, какой у тебя кредитный лимит огромный.

Авторизуйтесь, чтобы продолжить чтение. Это быстро и бесплатно.

Регистрируясь, я принимаю условия использования

Рекомендуемые статьи

Экономика будущего. Первый этап | The Economy of the Future. Stage One Экономика будущего. Первый этап | The Economy of the Future. Stage One

Видение Экономики будущего социального инвестора Алексея Рыжкова

Позитивные изменения
В море из садка: зачем производитель черной икры отпускает осетров на волю В море из садка: зачем производитель черной икры отпускает осетров на волю

Почему BelugaFarm считает себя должником Каспия

Forbes
Конфликт на экране Конфликт на экране

Пять пронзительных экранизаций израильско-палестинского конфликта

Дилетант
Аппаратное будущее: как искусственный интеллект меняет индустрию косметологии Аппаратное будущее: как искусственный интеллект меняет индустрию косметологии

Как выглядит косметология будущего?

Forbes
Коврик не понадобится: 5 простых упражнений для пресса, которые можно делать стоя Коврик не понадобится: 5 простых упражнений для пресса, которые можно делать стоя

Не любишь скручиванию и планку? Есть другие варианты для прокачки пресса!

VOICE
Защита и опора Защита и опора

Инженерный гений природы развернулся во всю свою мощь

Наука и жизнь
Евгений Колбин: «Мы построили бизнес-процессы вокруг клиента» Евгений Колбин: «Мы построили бизнес-процессы вокруг клиента»

Евгений Колбин рассказал о том, как развиваются облака в России

РБК
России нужны станки, дороги и умные люди России нужны станки, дороги и умные люди

Инвестиции в основной капитал сейчас на рекордно высоких уровнях

Монокль
... а вместо сердца пламенный... ротор! ... а вместо сердца пламенный... ротор!

Почему роторным двигателям не удалось завоевать мир?

Зеркало Мира
Очень мутные дела Очень мутные дела

«Сны Алисы»: проблемы подростков в условиях паранормального русского Севера

Weekend
Миссия — поднять настроение: 10+ лучших новогодних комедий Миссия — поднять настроение: 10+ лучших новогодних комедий

Собрали для тебя восхитительные рождественские юмористические фильмы

VOICE
Софт-минимализм Софт-минимализм

Квартира, которая подкупает своим спокойствием и простотой

Идеи Вашего Дома
История ритуального убийства История ритуального убийства

Книга, в которой подробно описана история краха Советского Союза

Монокль
Наука о чужих. Жизнь и разум во Вселенной Наука о чужих. Жизнь и разум во Вселенной

Веками учёные настойчиво искали «космическое чудо»

Наука и жизнь
Супрематизм сквозь время Супрематизм сквозь время

В1919 году антрополог Альфред Крёбер вывел закон цикличности моды

Дилетант
«Необъятный мир: Как животные ощущают скрытую от нас реальность» «Необъятный мир: Как животные ощущают скрытую от нас реальность»

Головастики лягушек спасаются из икринок, улавливая присутствие хищника

N+1
Друзья человека: как психология помогает нам находить контакт с животными Друзья человека: как психология помогает нам находить контакт с животными

Почему между зверем и человеком больше общего, чем кажется

Psychologies
Водочный король: история Петра Арсеньевича Смирнова Водочный король: история Петра Арсеньевича Смирнова

Как крепостной крестьянин стал одним из самых богатых людей Российской империи

Maxim
От Байкала до Амура, из Империи в Федерацию От Байкала до Амура, из Империи в Федерацию

Байкало-Амурская магистраль: важная иллюстрация в книге «История СССР, России»

Знание – сила
Дешево и сердито Дешево и сердито

Дискаунтеры захватывают российский рынок

Агроинвестор
По местам По местам

Как организовать удобное всем членам семьи пространство?

Лиза
Отчаянный газовый покер Отчаянный газовый покер

На рынке СПГ есть только два игрока, которые имеют достаточные амбиции

Монокль
Плоды ошибок трудных Плоды ошибок трудных

Государство усиливает регулирование в сфере абортов

Монокль
Слово плохиша Слово плохиша

«Ловкий Плут»: спин-офф Диккенса

Weekend
Точки роста Точки роста

В 2023 году особенно бурно росли фьючерсы на продовольствие

Монокль
Вся правда о мандаринах: какие самые сладкие и без косточек. И самое главное: сколько килограммов в день можно съесть? Вся правда о мандаринах: какие самые сладкие и без косточек. И самое главное: сколько килограммов в день можно съесть?

Как выбрать вкусные мандарины и сколько их можно съесть

ТехИнсайдер
Линия энергии Линия энергии

Минималистичный интерьер квартиры для молодой семьи с двумя детьми

SALON-Interior
Игра в молчанку Игра в молчанку

Почему мужчины замыкаются в себе после ссоры и как разрешить конфликт

Лиза
Фитнес тридесятого царства Фитнес тридесятого царства

Правила жизни спортсменов в самом расцвете сил

Men Today
Если в твоем доме странно пахнет, обязательно проверь эти 11 проблемных мест Если в твоем доме странно пахнет, обязательно проверь эти 11 проблемных мест

Хочешь, чтобы твой дом всегда благоухал свежестью, но не можешь этого добиться?

VOICE
Открыть в приложении