Инвестиции без страха
Запущено первое в России производство синтетических тканей для мебели и интерьера — Первая ткацкая фабрика. Однако без развития сырьевой базы в стране ей будет сложно победить китайских конкурентов
«Надеюсь, наши химики и нефтяники все-таки начнут развивать в стране производство сырья для синтетического текстиля» — на это искренне рассчитывает Надежда Аверина, возглавляющая уникальное для российского легпрома предприятие — Первую ткацкую фабрику. Фабрика по производству синтетического текстиля для мебели и интерьера, в создание которой было вложено 3,5 млрд рублей, начала работать несколько месяцев назад в г. Володарске Нижегородской области. Сегодня компания всеми силами пытается убедить российских покупателей текстиля — крупных производителей мебели, интерьерные компании, небольшие мебельные цеха, — что отечественный продукт может быть качественным, а работать с российскими фабриками удобнее и проще, чем с Китаем.
И если покупателей еще можно убедить старанием и опытом, то другая серьезная проблема — зависимость от импортного сырья — пока остается трудноразрешимой. Ради обеспечения фабрики собственным сырьем Надежда Аверина решила войти в следующий инвестиционный цикл: начать строительство, опять-таки первого в стране, завода по производству сырья для ткацкой фабрики — синтетических нитей и волокон — стоимостью более 20 млрд рублей. Но и для второго предприятия сырье тоже придется импортировать...
Чтобы разорвать этот замкнутый круг, по словам Надежды Авериной, необходим перезапуск химической промышленности в стране, а точнее, ее переориентация с крупнотоннажного на мало- и микротоннажный уровень. Это позволит обеспечить сырьем многие отрасли экономики и даст толчок к их развитию.
Создание Первой ткацкой фабрики — уникальный для российского легпрома проект по строительству нового предприятия с нуля. Как правило, в отрасли шла модернизация старых мощностей, за постсоветские годы не было построено ни одного нового текстильного предприятия. «Вряд ли в ближайшее время станет возможным реализация подобного рода проекта в стране», — говорит Надежда Аверина. О сложностях в выстраивании производственных технологических цепочек Надежда Аверина рассказала в интервью «Моноклю».
— Как вы пришли к идее построить ткацкую фабрику?
— Я так скажу: лиха беда начало — сидела женщина, скучала.
— То есть от безделья?
— Еще до ковида мы увидели, что рынок мебельных тканей абсолютно пустой, и решили создать ткацкое производство.
— Вы по образованию текстильщик?
— Я по образованию не текстильщик и вообще даже не близко к этому. Стечение обстоятельств было такое, что мы обратили внимание на этот сегмент рынка, начали его анализировать. Действительно, производителей в России нет. Прикинули экономику, поняли, что такой бизнес имеет право на жизнь. Посчитали, посмотрели, решили. Интересно, необычно.
— Казино или торговый центр построить — тоже интересный бизнес.
— Это же всегда личностный вопрос. Можно было положить деньги в банк и больше заработать. Но это неинтересно. Можно производить, не хочу никого обидеть, туалетные кабины. Но я как-то хотела красивым бизнесом заниматься.
— И вы не побоялись вдруг взять в свои руки такой процесс?
— Нет. Может, это выглядит глупо, но я никогда ничего не боюсь. Ну если приняли решение, то надо воплощать его, чего бояться-то!
— А кто принимал все решения?
— Это полностью наш семейный бизнес. Но идея была моя!
— Все-таки это как-то необычно…Не могу уловить вашу мотивацию
— Ты должен таким человеком родиться. Люди, у которых есть какое-то количество денег, делятся на две основные категории, и ты с этим ничего не сделаешь. Один возьмет эти деньги, положит в банк или инвестирует куда-то и будет наслаждаться жизнью. А другой, даже уже имея опыт реализации больших проектов, если он деньги в банк положит, он не сможет с этим спокойно жить. Ему все время нужно ощущать, что он, прикладывая свои силы и энергию, получает результат, его усилия материализуются. Это либо дано тебе с рождения, либо нет. Я смотрю на друзей своих, среди них тоже есть владельцы заводов. Я знаю много примеров, когда приходили к ним с предложением продать бизнес. Но им очень тяжело продавать свои заводы. Человек думает: ну вроде как продать хорошо, и пенсия уже подходит. А что я буду делать? Как это так — не ходить на работу?
— Почему в Нижегородской области решили строить? Вроде бы не текстильный край. Почему, например, не в Иваново?
— Мы несколько регионов рассматривали — и Иваново, и Владимир, Калугу, Татарстан… Главным критерием была доступность человеческих ресурсов, готовность региональных властей помогать бизнесу. В Нижегородском правительстве мы получили полную поддержку. Ну и это наш родной регион — переезжать никуда не надо было.
— Кажется, что, например, в Ивановской области должно быть больше подходящих кадров для текстильного производства. Исторически там были и есть прядильные, ткацкие мощности…
— Да все наоборот! В Иваново очень сильная конкуренция за кадры. Да и откуда им там взяться? Те, кто исторически был, состарились уже. Молодежь вся уехала в Москву. Иваново сегодня — это край швейной промышленности. Поэтому глупо спрашивать про Иваново, логичнее спросить про более развитые в инвестиционном плане территории — Калугу, Татарстан и другие. В Московской области тоже много текстильных предприятий. Думаю, сейчас количество текстильных предприятий в Московской и в Ивановской областях сравнялось.
— Хорошо. И что стало потом происходить? Какие этапы прошел проект?
— Все стандартно. Нашли площадку, финансирование — часть средств дал Фонд развития промышленности — полтора миллиарда рублей, основное кредитное финансирование — от Сбербанка. Наш кредитный портфель очень большой и сложный.
— Что, прямо все так легко было? Банки с радостью откликнулись?
— Конечно нет. Я бы даже так сказала: в России найти финансирование, привлечь деньги для предприятий легпрома очень сложно, практически невозможно. А в существующих условиях — с учетом ключевой ставки, доступности оборудования, наличия сырьевой базы — только самоубийцы будут что-то делать. Поэтому я не думаю, что в перспективе пяти лет появятся еще один новый завод, ткацкая фабрика в стране. Потому что нет экспертов, которые в банках могли бы оценивать проекты, нет нормальных маркетинговых исследований рынка, нет специалистов — много факторов, которые тормозят развитие отрасли. А рынок колоссальный. По статистике импортной видно, что львиная доля ткани импортируется. Хотя могла бы производиться в России.
— Расположение в особой экономической зоне — ТОСЭР — что дает?
— Сниженную ставку по налогам на зарплату — семь-восемь процентов. Это существенная экономия. Плюс региональные власти нам полностью компенсировали затраты на строительство инженерной инфраструктуры — электросетей, газопровода, котельной. Была построена дорога к заводу.
— Создавая такой проект с нуля, вы ориентировались на какие-то образцы предприятий, чей-то опыт?
— Нет. В России нет таких компетенций. Весь инжиниринг мы осваивали сами с нуля. Команда собралась квалифицированная. Набирали компетенции по ходу продвижения проекта. Ориентировались на таких героев в отрасли, как, например, «Шуйские ситцы». Анна Богаделина (генеральный директор комбината «Шуйские ситцы». — «Монокль») — настоящий герой, такое предприятие сохранила, удержала огромное производство при полном отсутствии сырья в стране. Я на нее равнялась, думала, что и я смогу! Обидно было бы, если бы я не смогла.