Буфер для налоговых перемен
Масштабные изменения налоговой системы, которых мы все ждали, впрочем совсем недолго, фактически состоялись. Конечно, предстоит еще обсуждение в Государственной думе, но контуры и масштаб стали понятны на прошлой неделе. Задача очевидна: гарантированно увеличить поступления в бюджет в условиях объективного роста расходов на оборону и необходимости сохранения других расходов, прежде всего социально ориентированных. По оценке Министерства финансов, новая система налогообложения принесет бюджету дополнительно 2,6 трлн рублей. Однако необходимо предусмотреть и возможность того, что предложенные изменения затормозят экономический рост и тем самым окажут понижательное давление на фоновую динамику налоговой базы.
Налоговые преобразования происходят на практически идеальном для экономических властей фоне — быстрый рост экономики и, соответственно, налоговых поступлений. Для понимания общей ситуации стоит посмотреть на динамику доходной части бюджета за последнее десятилетие. Эти цифры, скорее всего, мало кто знает. К счастью, Минфин сам публикует длинные ряды консолидированного бюджета начиная с 2011 года в подробной разбивке по структуре. Что мы видим?
За двенадцать лет бюджет в номинальном выражении вырос в 2,8 раза. При этом нефтегазовые доходы, составлявшие в начале периода более 25% наполнения консолидированного бюджета, существенно уступали в динамике ненефтегазовым. Первые выросли в 1,3 раза, вторые — в 3,3 раза. Соответственно, средние темпы роста доходов бюджета составляли 9% в год, примерно равняясь темпам роста номинального ВВП. Нефтегазовые доходы росли с темпом 4%, вдвое уступая скорости роста ВВП, а ненефтегазовые — с темпом 10,5%.
Эта сравнительная динамика отражала постепенный уход экономики России от сырьевой модели и возрастание роли внутреннего сектора, прежде всего обрабатывающей промышленности, то есть индустрии. Как мы неоднократно отмечали, опережающий рост индустрии начался вскоре после Крымской весны и первого большого пакета санкций. С этого момента и экономика, и бюджет России стали все больше зависеть не от нескольких крупных сырьевых компаний, а от деятельности тысяч