Асимметричная военная работа
Союзнические поставки в СССР вооружения, техники, материалов и продовольствия приблизили Победу, но достигнута она была благодаря подвигу наших соотечественников на поле боя и в тылу. Для США же Вторая мировая война стала мощным экономическим стимулом и источником прибыли корпораций
Американский истребитель Bell P-39 Airacobra с американским же высокооктановым топливом в баках — любимый самолет многих советских асов. Трижды Герой Советского Союза Александр Покрышкин сбил на нем 48 из 59 немецких машин, уважал за маневренность и мощное вооружение, ну а заднее расположение двигателя, смещавшее центровку машины и грозившее сваливанием в штопор, для летчика такого уровня не было проблемой.
Штабные «виллисы», мощные «студебеккеры» (на их шасси работали почти все наши легендарные системы залпового огня «Катюша»), танки и зенитные орудия, минные тральщики и паровозы, сталь и алюминий, сахар и тушенка, десятки других позиций поставок в СССР от союзников во время войны — какова их роль в Великой Победе?
Интересна и другая оптика взгляда на трансграничные поставки. СССР был не единственным и далеко не самым крупным реципиентом ленд-лиза — львиная доля помощи досталась Британии и странам Содружества. Штаты же за годы войны превратились в мировую военную фабрику, снабжавшую не только собственную армию, но и весь блок стран, противостоящий «оси» Германия — Италия — Япония, и их союзников.
Избежав военных действий на своей территории и ограничившись демографическими потерями в несколько десятков раз меньше советских, США по итогам войны окончательно преодолели Великую депрессию и стали экономическим лидером западного мира.
За океаном не отсидишься
Пожар войны в Европе поставил Америку в сложное положение. До 7 декабря 1941 года, когда три с половиной сотни японских боевых самолетов двумя смертельными волнами атаковали тихоокеанскую базу флота США в Перл-Харборе, вопрос непосредственного участия в боевых действиях со странами «оси» публично в Штатах даже не обсуждался. В стране были исключительно сильны изоляционистские настроения. Одним из немногих, кто предвидел, что за океаном в спокойствии отсидеться не удастся, был президент Франклин Делано Рузвельт.
В предвыборной кампании 1940 года Рузвельт ради привлечения голосов избирателей пошел на крупные уступки изоляционистам. В ответ на предсказание своего конкурента Уэнделла Уилки, что третий президентский срок оппонента будет означать диктатуру и войну, Рузвельт заверил матерей Америки, что их сыновей «не отправят на чужие войны». Но после того, как 22 июня 1940 года после всего пяти недель боевых действий против вермахта капитулировала Франция и Англия осталась в одиночку противостоять Гитлеру, война в Европе становилась все менее чужой для Америки.
Получив мандат на президентство, поздней осенью 1940 года Рузвельт вместе с высшими армейскими чинами приступил к выработке будущей стратегии. Часть военных были настроены решительно. Главком ВМС адмирал Гарольд Старк полагал, что Америке следует спасать англичан от поражения всеми силами, вплоть до участия американских вооруженных сил в боевых действиях против Германии. Рузвельт занял более взвешенную позицию, считая, что армия не должна вмешиваться в военные действия в Европе, прежде чем Америка не будет полностью готова к этой миссии. «Наш военный курс должен быть консервативным до тех пор, пока наша мощь не будет развернута», — заявил президент.
В это трудно поверить, но еще в 1939 году в США не было воинской повинности (соответствующий закон будет принят год спустя), регулярная армия и флот насчитывали всего 344 тыс. человек (еще 200 тыс. служили в Нацгвардии), военные расходы составляли вполне пацифистские 1% ВВП, моторизованные силы ограничивались 500 танками и 1700 самолетами. Понятно, что таких ресурсов было совершенно недостаточно для развертывания сколько-нибудь значимых экспедиционных сил в Европе.
Более того, даже поставки оружия и снаряжения воюющим странам были тогда в Америке законодательно запрещены. Втягивание Штатов в Первую мировую войну считалось ошибкой, и все призывы Рузвельта к Конгрессу отменить нормы законов о нейтралитете 1935–1937 годов до начала войны были безрезультатны. В сентябре 1939-го Конгресс разрешил поставки вооружений по принципу «бери и плати», в соответствии с которым покупатель немедленно оплачивал и сам вывозил технику. Но Англии к началу 1940 года было уже нечем платить. Нужно было срочно найти формат поддержки союзника.
Юрисконсульты минфина США Эдуард Фоли и Оскар Кокс обнаружили в архивах закон об аренде вооружений, подписанный президентом Бенджамином Гаррисоном в 1892 году. Основываясь на этом документе, они подготовили проект закона «по обеспечению защиты Соединенных Штатов», содержащего ключевые пункты механизма передачи взаймы или в аренду (lend — «ссужать», lease — «сдавать в аренду», отсюда краткое название документа — Lend-Lease Act) вооружений, боеприпасов, стратегического сырья и продовольствия любому государству, чья оборона признавалась президентом США жизненно важной для Америки. 11 марта 1941 года закон о ленд-лизе был утвержден Конгрессом и подписан президентом.
Согласно этому закону, предоставленные стране — получателю помощи вооружение, техника, материалы и снаряжение, уничтоженные, утраченные и использованные во время войны, не подлежат оплате. Оставшееся по завершении военных действий имущество, пригодное для гражданских целей, подлежит полной либо частичной оплате в форме обслуживания долгосрочных, преимущественно беспроцентных, займов. При этом в случае заинтересованности американской стороны неутраченная и неразрушенная техника и оборудование должны быть возвращены в США.
В три раза меньше Англии
Уже в день подписания закона Англия и Греция, находившаяся в состоянии войны с Италией, были объявлены Рузвельтом имеющими право на помощь по ленд-лизу. Шестого мая 1941 года соответствующее решение было принято в отношении Китая, противостоявшего японской агрессии. На туманный Альбион начались отгрузки американских торпедных катеров, глубинных бомб и артиллерийских орудий. В Китай с юга, из Бирмы, пошла переброска грузовиков.
Первый протокол о поставках в СССР в рамках программы ленд-лиза был подписан лишь 2 октября 1941 года. Однако уже спустя две недели после нападения Гитлера на СССР, 5 июля, в Англию, а затем в США была направлена советская военная миссия во главе с замначальника Генштаба, руководителем ГРУ Филиппом Голиковым. Строевой офицер, ни разу прежде не бывавший за границей и не владевший ни одним иностранным языком, оказался правильным человеком на переговорах с союзниками. Несмотря на заверения в солидарности и вербальную поддержку в борьбе с немецким агрессором, удовлетворять представленные заявки на поставки вооружений, техники и материалов ни в Лондоне, ни в Вашингтоне не спешили. Приоритетной считалась поддержка Англии.
Сказывалась и определенная инерция заморозков торговых отношений Штатов с СССР в период с декабря 1939 года в ходе так называемого морального эмбарго, наложенного американским руководством после вступления Советского Союза в войну с Финляндией и усугубленного в апреле 1941-го пактом о ненападении между СССР и Японией. Изнурительные переговоры, когда, по словам Голикова, приходилось «зубами вырывать» обещанное, завершались далеко за полночь перепиской с советскими наркоматами — заказчиками поставок, Генштабом и Разведупром.
Спектр мнений относительно помощи Советам в противостоянии гитлеровской агрессии в американской элите был весьма широк. Были сочувствующие — правда, со вполне прагматичной мотивацией. Вот, например, что писал министр внутренних дел Гарольд Иккес: «Моя точка зрения на положение с военной помощью состоит в том, что при необходимости мы должны вплотную подойти к тому, чтобы обобрать себя до нитки, но обеспечить поставки в Англию и Россию. Потому что, если эти страны сами смогут разгромить Гитлера, мы выиграем несравнимо больше в жизнях наших солдат и в деньгах».
Были и куда более циничные деятели. Так, стало широко известным заявление сенатора от Миссури Гарри Трумэна, будущего президента США, сделанное им в материале «Нью-Йорк Таймс» от 24 июня 1941 года: «Если мы увидим, что выигрывает Германия, то нам следует помогать России, а если выигрывать будет Россия, то нам следует помогать Германии, и таким образом пусть они убивают как можно больше, хотя я не хотел бы увидеть Гитлера победителем ни при каких обстоятельствах. Никто из них не держит своего слова».
Дальнейшие консультации об объеме и структуре поставок продолжились в конце сентября в ходе так называемой Московской конференции, когда в советскую столицу прибыли спецпредставители США и Великобритании Аверелл Гарриман и барон Уильям Бивербрук. Первые поставки от союзников пошли в СССР уже осенью 1941 года в рамках экстренного беспроцентного кредита правительства США на 1 млрд долларов. Первый из арктических конвоев союзников, английский «Дервиш» с грузом натурального каучука, олова, ботинок, шерсти, глубинных бомб и пятнадцати разобранных истребителей «Харрикейн», прибыл в Архангельск 31 августа 1941 года. А за день до этого транспорт с американской техникой и вооружениями для нужд РККА вышел из Нью-Йорка.