Джаник Файзиев
В преддверии выхода в прокат кинофильма «Вратарь Галактики» режиссер и продюсер Джаник Файзиев описал свой путь от студенческого артхауса к всероссийским блокбастерам и заодно объяснил, как общаться с полицией и почему авторское кино – отстой.
Твои дебютные фильмы приходилось отстаивать с мордобоем?
Году в восемьдесят шестом я сделал смешное и искреннее кино «Кто вы такой?», которое сейчас назвали бы андеграундным. Искренность тогда не приветствовалась, официальные органы отреагировали болезненно, но в условиях ранней перестройки запретить уже боялись. Все, что они смогли придумать, – это не пустить меня ни на один международный фестиваль и натравить ВЛКСМ. Мне устроили суд Линча. Собрались комсомольские активисты, которые несли пургу. Меня обвинили, что я все перевираю и очерняю и усмотрели там даже намеки на гомосексуализм.
Какие такие намеки?
По сюжету герои попали в отделение милиции. Туда приехал автобус с гастролирующими артистами, и они устроили легкую вакханалию: кому-то нужно было размять ножки после долгой дороги, кому-то поесть, кому-то привести себя в порядок... Потом отправились дальше. Приехал начальник и нашел губную помаду. Схватил ее: «Что вы устроили?» И эти комсомольцы допрашивали меня, что означает эта помада в руках милиционера. Лишь спустя несколько минут скандала я понял, что они имеют в виду, будто я намекаю на гомосексуальность милиционера. У меня и в мыслях такого не было! На воре шапка горит...
Как ты переехал в Москву в начале девяностых?
Пока я три дня ехал в поезде, случилась знаменитая денежная реформа. Для союзных республик отменили деньги, выпущенные до 1992 года. Когда я открыл кошелек в Москве, то понял, что остался без копейки. Месяц скитался по знакомым. Вдобавок заболел, жить негде и жрать нечего. Так обычно бывает: всё вместе. Но друзья помогли мне заказом на рекламу, и у меня появились деньги на обратную дорогу – ведь в Ташкенте я ставил спектакль, там ждали моего возвращения. Но следом за первой рекламой предложили снять вторую. Не успел я ее закончить – тут же третью, самую дорогую на тот момент, Мосбанка.
Тогда вообще было удивительное время: по ТВ рекламировали пюре быстрого приготовления поочередно с финансовыми структурами.
Да, странные были времена. Так я стал учиться работать на масштабных проектах с большими бюджетами. Реклама вообще много для меня сделала. Закончив институт, я, как киношник, многих вещей не понимал, а конкретно – точности постановки и выполнения задачи. Этому в институтах не учили и, боюсь, до сих пор не учат. Весь этот переломный год – и зиму, и лето – я проходил в одних кроссовках и плаще, в которых приехал из Ташкента. А потом была «Кинопанорама», которая шла в прайм-тайм, в одиннадцать вечера, и после двух выпусков моего производства о ней стали говорить как о свежем явлении на телевидении. И тогда Костя Эрнст позвал меня снимать «Старые песни о главном».