Культовое место. Почему в закрытии Stalin Doner нет ничего антисталинского
В праздничную неделю подверглась репрессиям шаурма имени Сталина: заведение Stalin Doner было закрыто по требованию полиции. Мнения по поводу неоднозначного нейминга и общепитовского начинания традиционно разделились, но игра смыслов важнее игры слов
Станция метро «Войковская», печально знаменитая тем, что по политическим причинам ее невозможно переименовать, подтвердила распространенную максиму о том, что подобное тянется к подобному. Возле станции метро, названной в честь убийцы царской семьи Петра Войкова, недавно открылось заведение Stalin Doner. Впрочем, открылось и сразу закрылось.
Постмодернистская шаурма, которой торговали молодые люди среднеазиатской наружности в форме сотрудников НКВД, пришлась не по вкусу столичной полиции, которая поначалу потребовала снять табличку с именем Сталина, а после закрыла заведение на проверку. В эфире возник владелец заведения по имени Станислав Вольтман с внешностью то ли дореволюционного разночинца, то ли постсоветского айтишника, также одетый в форму сотрудника НКВД, который объяснил выбор названия и причину маскарада: все дело, оказывается, в том, что он, владелец, «всегда интересовался историей». За несколько дней инфоповод пережил рождение, расцвет и угасание, развиваясь по заданному сценарию не только драматургически, но и концептуально: ожидаемо против сталинской шаурмы выступили правозащитники, а Захар Прилепин выступил за.
После закрытия шаурмичной и изгнания кыргыз-кайсацких шаурмье Вольтман несколько раз пытался возродить дело сталинского фастфуда, но полиция приезжала вновь и требовала сворачиваться и «валить в свой Кувандык» (Вольтман родом из-под Оренбуржья). Вольтман, у которого все документы на точку общепита в полном порядке, сетовал в прессе на «беззаконие» и произвол людей в форме. Сам при этом будучи в форме. Картина получалась забавная: человек в форме сотрудника НКВД пытается монетизировать извечную тоску русского человека по порядку, твердой руке и прочему «сталинанаваснет». Открывает шаурму про Сталина. Но на двадцать первом году путинского правления, выжавшего максимум из образа эффективного руководителя и мудрого военачальника, который принял Россию с косой и оставил ее с атомной бомбой, вдруг понимает, что нынешние потомки сталинской репрессивной системы