Коллекция. Караван историйЗнаменитости
Виктория Лановская. Несколько жизней Александра Абдулова
Однажды он с улыбкой спросил: «А когда в нашем семействе будет пополнение?» — «Когда скажешь». — «Роди мне сына. Ну пожалуйста.. .» И это «роди сына» с тех пор я слышала каждый день.
Этой осенью раздался неожиданный звонок из прошлого: «Вика, это Аля. Я тут разбирала старые вещи. Помнишь, ты переживала, что у тебя ничего на память о Саше не осталось? Приезжай ко мне в Иваново, у меня есть кое-что для тебя...»
С Алей, невесткой Александра Абдулова, мы жили вместе год на даче во Внуково. Аля была главной хозяйкой всей усадьбы. Это очень тяжело — два дома целиком были на ней! А еще двое мужчин — Саша и его брат Роберт, пожилая мама, собаки.
Когда я туда переехала, то разделила эту «должность» с Алей. Конечно, мне хотелось ей помочь, тем более что мы сразу же стали подружками. Очень быстро сошлись. Обе блондинки, характеры — покладистые, уступчивые, похожие, да и вкусы одинаковые: даром что обе в братьев Абдуловых влюбились!
Аля как старшая меня наставляла, рассказывала, где что лежит, как надо убирать, готовить, что Саша любит есть. А Саша любил порядок. В женщине он ценил не только красоту, но и хозяйственность, но при этом не требовал, чтобы я готовила и стирала. Я сама обожаю чистоту в доме и с удовольствием делала это, а ему было приятно.
Сколько лет прошло, а кажется, что было вчера. Удивительно, но почему-то с самого начала у меня было предчувствие, что ничего хорошего у нас с Абдуловым не получится. Так и случилось.
Познакомились мы с Сашей случайно весной 2004-го. Как-то меня пригласили на день рождения к знакомому бизнесмену. Мы уже сидели за столом, как вдруг подружка восторженно шепчет: «Ой, кто пришел!» Гляжу и глазам своим не верю. Будто включили телевизор, а оттуда шагнул известный актер Александр Абдулов собственной персоной. Его мгновенно облепила туча девушек. «Вот моя удача! — мелькнула у меня мысль. — Обязательно надо с ним познакомиться, ведь я собираюсь стать актрисой».
Весь вечер старательно не смотрела в его сторону. «Моя удача» сидела напротив и не сводила с меня глаз. Я это кожей чувствовала.
Александр Гаврилович собрался уходить, я выскочила за ним из комнаты. Мы «случайно» столкнулись в коридоре. Времени было мало.
— Здравствуйте, меня зовут Виктория. Я начинающая актриса, ищу преподавателя по актерскому мастерству. Не могли бы вы мне кого-нибудь порекомендовать?
Абдулов оглядел меня с ног до головы, казалось, я стою перед ним голая! Стыд-то какой. «Боже! Как я выгляжу?» — запаниковала. Думаю, он привык вызывать ажиотаж среди женского населения и поэтому даже не сомневался в том, что мне удастся с ним познакомиться. В его глазах читался иронический вопрос: «Ну-ну, начинающая актриса, я весь внимание!»
— Да, конечно. Запишите мой телефон.
На прощание мы посмотрели друг другу в глаза. Стало ясно: между нами уже что-то происходит. В том, что мы еще встретимся, сомнений не было...
Правда позвонила я не сразу. Бумажка с заветным телефоном лежала в моей сумочке, на ней даже цифры почти стерлись. Наконец однажды вечером, собрав нервы в кулак, я решилась набрать. В ответ — ту-ту-ту-ту.
— Да! — вдруг раздался голос.
— Александр Гаврилович, это Виктория, помните, мы познакомились...
— Да!
— Вы обещали мне помочь с преподавателем...
— Да! Перезвони через час.
И снова: ту-ту-ту-ту...
Через час я не перезвонила. Храбрость моя куда-то улетучилась. Через месяц снова слышу его категоричное: «Позвони через час». Вечно я не вовремя! Прошло недели три. Набираю, а мне опять в ответ: «Перезвони!» Ну не буду же я навязываться, если мне корректно отказывают. Набираю, и опять: перезвони, перезвони, перезвони. Какой-то заколдованный круг!
В один прекрасный день мысленно даю клятву: «Все, звоню в последний раз!»
— Александр Гаврилович, здрав...
— Ты где? — вдруг он меня перебивает.
— Дома.
— Перезвони мне ровно через час. Ты поняла: ЧЕРЕЗ ЧАС! Вика, это тебе надо или мне?
— Мне...
— Тогда перезвони через час, а не через месяц!
Ровно в двенадцать трясущимися руками набираю его телефон.
— Собирайся и приезжай ко мне!
— К вам? Куда?
— Домой! — говорит он и диктует адрес.
Я испугалась — почему домой? А вдруг этот известный донжуан изнасилует прямо в прихожей? Про него много слухов ходило. Ехать домой к малознакомому мужчине было ужасно страшно. Даже если это Абдулов.
Я постаралась одеться как можно скромнее: черная водолазка и юбка ниже колен. Даже помадой не накрасилась. Дверь квартиры на Гиляровского открыл Александр Гаврилович. «Привет, проходи!» — он сказал это так просто, будто мы только вчера расстались. Вежливо помог снять пальто. Сели на диван друг против друга.
— Может, что-нибудь выпить хочешь?
— Да, не мешало бы. Можно кофе?
— Можно и коньяк.
А сама думаю: «Ну все, началось — сейчас напоит девушку и набросится!» Абдулов налил в рюмки коньяк.
— Ну рассказывай, актриса.
Я протянула ему портфолио. Просматривая фотографии, он остановился на одной из них, долго ее разглядывал, а потом сказал: «Очень красиво... Можно себе оставлю?» Я кивнула. На фотографии я сижу на стуле скрестив ноги, и у меня слегка обнажена грудь. Неужели это фото он преподавателю по актерскому мастерству покажет?
Сидим, о чем-то говорим. Одна рюмочка, вторая, третья. А в моей голове вертится только одно: «Вот сейчас он подсядет ко мне, положит руку на колено и...» Все эти штучки я знала наизусть — мужчины-то все одинаковые.
Час сидим, два. Странно — он все не пристает и не пристает. Спокойно сидит напротив меня, попивая коньяк, рассказывает о «Ленкоме», спрашивает о моих планах, обещает помочь с педагогом. Убеленный сединами мэтр беседует со своей студенткой. Я же боюсь пошевелиться, чтобы, не дай бог, не спровоцировать «сексуального маньяка»!
Время пролетело быстро. Ему надо было собираться и ехать в аэропорт. «Надо же! — подумала я. — Он даже не пытался ко мне пристать!» Была приятно удивлена, но в то же время и расстроена. Готовилась дать отпор, а тут даже ни одного заинтересованного взгляда в мою сторону! Неужели я ему совсем не понравилась? Мое самолюбие было сильно задето.
Саша грамотно «расставил силки»: дождался, чтобы я сама захотела нашей близости. Он выжидал, как охотник выжидает свою добычу. И только когда я «попалась в сети», проявил инициативу. Вернувшись со съемок, позвонил мне сам: «Я только что прилетел. Давай куда-нибудь сходим?» А я уже ждала его звонка. Какой педагог? Какое кино? Мне уже этого ничего и не надо. Меня к нему тянет, только о нем и думаю.
С этой встречи все и началось. Мы сидим в ресторане. Болтаем о чем-то пустом, а наши глаза ведут свой особый «диалог»: «Ты мне нравишься». — «Ты мне тоже». — «Я хочу быть с тобой». — «Я тоже».
Саша спрашивает, надо ли мне домой.
— Нет...
— Может, тогда заедем ко мне, что-нибудь выпьем?
— С удовольствием!
Сидим на уже знакомом диване, пьем коньяк и говорим, говорим, говорим. Мне казалось, что этого человека я знаю всю жизнь. И уже не понимаю: меня так пьянит коньяк или Сашины глаза. А в это время наши руки непроизвольно переплетаются. И я оказываюсь в его объятиях.
Первое, что чувствую утром, — я очень стесняюсь этого взрослого мужчину. Лежу под одеялом и думаю: «Как бы мне добраться до халата так, чтобы не разбудить Сашу». Осторожно спускаю правую ногу с кровати. Левой рукой потихоньку снимаю с себя одеяло. Одна нога на полу, еле-еле, чуть дыша, приподнимаюсь и вдруг слышу голос: «Ты уже проснулась?» Сижу на постели, будто кол проглотила, и не могу повернуться — абсолютно голая и стесняюсь его. Саша тянет меня за руку и просит: «Посмотри на меня...» Я не могу поднять глаз, потому что сгораю от стыда. Это говорило только об одном — он мне очень нравится.
За кофе Саша, чтобы растормошить меня, стал рассказывать о своем первом впечатлении от нашей первой встречи: «Подошла такая важная, дескать, мне нужен преподаватель. А я подумал: «Ну да, конечно! Будет тебе преподаватель!»
Целый день мы не вылезали из кровати. Валялись, смотрели телевизор, болтали и... И не только. Саше не нужно было идти в театр, а я вообще забыла обо всем на свете. Как переступила порог Сашиного дома, так там и осталась.
Он много о себе рассказывал. Как-то я заметила шрамы на его руках.
— Что это?
— Да дурак был молодой...
Рассказал, как резал вены из-за влюбленности. Кажется, курсе на первом у него была девушка, медсестра Таня. Ради нее лазил по крышам! Но она его бросила: «Ты для меня еще мальчишка! Больше не приходи, я тебе дверь не открою!» А он из-за юношеского максимализма решил покончить с собой. Закрылся в своей комнате и вскрыл вены. Его спас друг, однокурсник Мягченков, они с товарищем вовремя выломали дверь в Сашину комнату.
В свой загородный дом во Внуково Саша привез меня неожиданно. Накануне вечером мы ужинали в ресторане.
— Едем на дачу, — сказал он тоном, не терпящим возражений.
— Саш, ну как я на шпильках поеду?
— Смешная, ты думаешь, там все в валенках ходят? — смеется он.
Я послушно сажусь в машину. Вот и Внуково. Мы проехали мимо высокого забора из мощного серого камня и оказались на территории дачи. Вдали, среди березок, стоял веселый, красного кирпича трехэтажный дом с большими белыми рамами. Саша по дороге рассказывал, что этот дом ему помогали строить его верные друзья. Один нашел место, второй доски для дома, третий сделал красивый камин. К машине подбежали любимые Сашины собаки Чук и Гек. Саша обожал с ними возиться. Чук и Гек вольно себя вели дома: валялись на диванах, грелись у камина. Одного из них, породистого, Саше подарили, а другого он подобрал у стадиона «Динамо».
Сашина мама встретила нас на тропинке.
— Вот, — сказал Саша, — привез тебе невестку. Знакомься, это Вика.
От неожиданности я даже зарделась.
— Людмила Александровна, — улыбнулась его мама и поцеловала меня в щечку. Я попыталась извиниться за свой вид, но она махнула рукой. Она мне сразу понравилась: очень дружелюбная, простая.
— Мам, извини, что без цветов, зато вот тортик...
Потом я узнала, что Людмила Александровна очень любила цветы и Саша привозил ей после спектакля букеты. Если раздаривал их костюмершам и гримершам, обязательно по дороге покупал маме красивый букет.
— Тебе подарили? — спрашивала она.
— Да, — отвечал он.
Ей было приятно, что у сына успех, а с его стороны это была маленькая ложь.
Людмила Александровна повела меня показывать владения. Я ковыляю за ней на шпильках, только головой успеваю по сторонам крутить. Надо ли говорить, как я была ошарашена происходящим?
Так получилось, что сначала я вошла в дом его мамы. Мы все вместе сели пить чай. Мама расспрашивала: кто я, откуда? Небольшой, но очень уютный коттедж Людмилы Александровны стоял справа от тропинки. Она рассказала, как приезжала к сыну погостить, а он каждый раз уговаривал ее: «Мама, давай-ка переезжай ко мне насовсем». Наконец уговорил и построил на участке отдельный дом. Там с ней жили еще старший брат Саши Роберт и его жена Аля.
Потом Саша повел показывать свой дом. На стенах медвежьи шкуры, красивые кожаные диваны. Направо от бильярдной — гостиная с длинным столом и камином. Дальше кухня. Из кухни — баня с маленьким бассейном и душевая. Наверху кабинет со столом, за которым он любил работать, рядом спальня. Я и не подозревала, что очень скоро Сашина спальня станет самым любимым моим местом в этом доме.
Саша сказал, что теперь мы будем жить за городом, а я и не спорила... У нас была очень большая разница в возрасте — почти тридцать лет. Меня это не смущало, наоборот, мне всегда нравились солидные мужчины, умные, состоявшиеся, талантливые, и если вначале я стеснялась, то потом совершенно раскрепостилась. Стала называть его не Александром Гавриловичем, а просто Сашей.
С ним я чувствовала себя как на качелях. Вверх — мне с ним необыкновенно легко, вниз — каждый раз как будто в первый... У меня было ощущение, что Саша живет только на сцене, а в жизни играет. Он же Близнец! Все время разный. В течение дня нет-нет да и вылезет из него какой-нибудь герой. То он — Медведь из «Обыкновенного чуда», то вор в законе из «Next», то игрок Достоевского, то Гений.
Он только за плечи обнимет, а я начинаю, как школьница, краснеть, бледнеть и заикаться. Когда смотрел мне в глаза, у меня горло от волнения перехватывало. Он что-то говорит, я не слышу, пытаюсь сосредоточиться на разговоре, а все мои мысли улетают в спальню.
Саша никогда не будил меня рано. У нас был свой утренний ритуал. Он включал телевизор без звука, лежал рядом, курил сигарету и ждал, когда проснусь. Я открывала глаза, разбуженная его поцелуем. Совершенно голой сбегала вниз на кухню, чтобы заварить его любимый зеленый чай. «Иди ко мне», — протягивал он руку.
Даже когда просто лежал на диване перед телевизором, все это время продолжал работать: в его голове роились миллионы мыслей. Жизнь у него кипит: работают три телефонные линии, вечером спектакль, потом съемки в двух-трех фильмах, гастроли, переезды, перелеты.
Энергия била в нем ключом. Особенно это было видно на сцене. Саша рассказывал, как однажды на гастролях театра в США шла репетиция «Юноны и Авось». На сцене герой, которого играл Абдулов, нес зажженный факел. По всем законам пожарной безопасности эпизод должны были запретить — в Америке с этим было строго. Администрация здания пошла навстречу режиссеру Марку Захарову с одним условием:
— Факел должен быть прикован к руке актера железным браслетом.
— Почему? — удивился Захаров.
— Он запросто может этот факел метнуть в зрительский зал.