Коллекция. Караван историйРепортаж
Ольга Лерман: «Берегите родных вашему сердцу и душе людей. А все остальное можно пережить»
Было странно сидеть без работы и участвовать в основном в массовых сценах. Хотя я считаю, что молодые артисты должны пройти такую школу. Нужно только ни в коем случае не застрять в этом периоде. А я на тот момент уже полтора года как проработала в театре, что-то даже поиграла и не очень хотела упражняться в массовых сценах. Месяцев через пять начала подумывать: «Наверное, надо уходить куда-то или сделать акцент на кино». Я уже активно снималась в то время, и в достаточно интересных проектах.
— Оля, вы из театральной семьи и, наверное, с детства мечтали стать актрисой?
— Нет, все это казалось далеким от меня, несмотря на то что мой родной отец был артистом, и отчим артист, и моя мама, сколько я ее знаю, работает в драматическом театре.
У меня были другие мечты. В детстве я занималась художественной гимнастикой, потом увлеклась балетом. Несколько лет отучилась в хореографическом училище родного города Баку, а в шестнадцать решила переехать в Россию, сначала в город Краснодар, там я доучивалась в хореографическом училище последние три года. А вообще, конечно, хотела уже попробовать себя в каком-то новом качестве.
Мне всегда нравился балет и до сих пор нравится. Я обожаю смотреть балетные постановки. Но только смотреть. Довольно рано поняла, что не буду примой. Перспектива всю жизнь танцевать в кордебалете не очень привлекала.
— Вы амбициозны?
— Возможно. Во всяком случае, если я чем-то занимаюсь, это должно получаться у меня на сто процентов. Иначе в чем смысл? Лучше не тратить время — ни свое, ни чужое.
— В Театре Вахтангова вы ведь и начали с танцев?
— Да, ирония судьбы. В первый год меня ввели в «Берег женщин», где каждая актриса исполняла небольшой танцевальный номер. Потом была «Пристань», где вся молодежь участвовала в массовых сценах, также с танцевальными эпизодами. И вскоре возник пластический спектакль «Анна Каренина». Седьмого марта 2022 года я сыграла его в последний раз. У этой постановки лично для меня был довольно интересный путь.
— Когда вы впервые вышли на сцену?
— По-моему, лет в семь. Играла фею в спектакле «Щелкунчик» в Азербайджанском государственном академическом русском драматическом театре имени Самеда Вургуна. В детстве это скорее была забава для меня. В девять я даже сыграла роль со словами — Луизон в «Мнимом больном» Жана Батиста Мольера. Но не думала о своем будущем в качестве актрисы драматического театра, потому что была увлечена балетом.
Конечно, на меня повлияли профессия и место работы родителей. Все свободное время я проводила в театре, даже делала там уроки после школы. Дома всегда был нескончаемый поток артистов, всегда говорили об искусстве, театре, пьесах...
Кажется, что благодаря театру я раньше повзрослела, ведь смотрела не только детские постановки, но и Шекспира, Островского, Чехова, Достоевского.
Когда окончила хореографическое училище, встал вопрос, что дальше. Мама прилетела в Краснодар, и после отчетного концерта мы с ней сели и стали говорить о будущем. Я не видела свою жизнь в балете, и в разговоре как-то само собой возникло театральное училище. Решили, что учиться надо в Москве. В ту же ночь купили билеты на самолет и на следующий день улетели в столицу. Я помню, что даже не пошла на свой выпускной.
Все получилось спонтанно. Стихи, басню и прозу я учила в самолете. К тому времени в московских театральных вузах уже шли вторые и третьи туры, и я успела на экзамены буквально в последний момент. Поступила в Щукинское училище, притом что у меня было всего два стихотворения, одна проза и одна басня. Тогда как многие приносили гораздо больше произведений на прослушивания. Это, конечно, была авантюра в полном смысле этого слова.
— Говорят, если поступаешь без надрыва, легко, все происходит само собой.
— Возможно. Думаю, когда хочется себя попробовать в чем-то новом, обязательно надо рисковать. Получится — хорошо, не получится — ничего страшного. Зато потом с чистой совестью говорю себе: «Я пыталась!»
В Москве первое время было нелегко — здесь у людей другой менталитет. Москвичи очень сильно отличаются от бакинцев. Баку — это ведь юг, солнце, море, фрукты. В этом смысле даже Краснодар мне казался недостаточно теплым. А в Москве уж совершенно холодно, солнце редко выглядывает, особенно зимой, и люди здесь постоянно чем-то озабочены и куда-то бегут. В какой-то момент и ты начинаешь бежать вместе со всеми и решаешь на лету несколько задач. И становишься невероятно многофункциональным человеком. Для меня это было максимально непривычно. Вы бывали в Баку?
— Не приходилось.
— Люди там очень расслабленные. Невероятно гостеприимные. Никуда не торопящиеся.
Был забавный эпизод. Несколько лет назад Театр Вахтангова приезжал в Баку на гастроли, и спектакли начинались не в семь, хотя начало было заявлено именно в это время, зрители неспешно собирались лишь к половине восьмого, потому что бакинцы никуда не торопятся. Некоторые даже приходили только ко второму акту.
Москвичу это сложно понять. Бакинцу вполне естественно — другой ритм жизни и образ мыслей. Мне было непросто привыкнуть к городу.
— Наверное, и материально приходилось трудновато?
— Думаю, как и любому студенту, приехавшему из другого города или страны. Семья, конечно, помогала, но я и сама подрабатывала. И даже рада, что было непросто, это время меня закалило даже больше, чем хореографическое училище.
— Вы везучая?
— Хотелось бы думать. Но, кажется, скажешь да — и везение сразу исчезнет.
— Определенно везучая. И поступили легко, и на третьем курсе уже играли в Театре сатиры в спектакле «Малыш и Карлсон, который живет на крыше». Были очаровательным Малышом!
— Александр Анатольевич Ширвиндт обещал большое будущее в театре. Я уже на тот момент участвовала в нескольких спектаклях. Казалось — все, дело сделано, здесь и останусь. Мои однокурсники на четвертом курсе бегали по Москве, показывались в разные театры, а я была как-то абсолютно спокойна.
Но однажды к нам на выпускной спектакль «Незаученная комедия» режиссера Александра Коручекова пришла легендарная Галина Львовна Коновалова. Она была не только актрисой Театра Вахтангова, но и заведующей труппой и с особым прицелом ходила на студенческие постановки.
Наш спектакль был решен в стиле комедии дель-арте, и на лицах актеров были маски. В конце мы их снимали, но под масками обнаруживался грим. Вокруг глаз у нас были черные круги, как у панды. И все же Галина Львовна что-то такое во мне разглядела и позвала на следующий спектакль художественного руководителя Театра Вахтангова Римаса Туминаса. Он тоже что-то усмотрел и пригласил меня к себе в труппу. Это было интересно, ведь они толком даже лица моего не видели...
— С Ширвиндтом расстались полюбовно?
— Ну как, пришла со словами:
— Александр Анатольевич, вот, так получилось, меня приглашают в Театр Вахтангова.
А он в своей шуточной манере ответил:
— Ну, обделаешься, возвращайся!
Как видите, не обделалась.
— Как вас приняли в Театре Вахтангова?
— Хорошо, хотя это огромный и достаточно сложный организм. Несмотря на это, труппа очень сильная. И ансамбли на спектакли собираются, как правило, разные и всегда достаточно интересные.
— Ролей долго не давали?
— Полгода. И было странно сидеть без работы и участвовать в основном в массовых сценах. Хотя я считаю, что молодые артисты должны пройти такую школу. Нужно только ни в коем случае не застрять в этом периоде. А я на тот момент уже полтора года как проработала в театре, что-то даже поиграла, и не очень хотела упражняться в массовых сценах. Месяцев через пять начала подумывать: «Наверное, надо уходить куда-то или сделать акцент на кино».
Я уже активно снималась в то время, и в достаточно интересных проектах. И вот как раз после этих мыслей меня пригласили на главную роль в спектакле «Анна Каренина». После этого началась совсем другая творческая жизнь. Года два я даже нигде не снималась, от всего отказывалась, потому что не могла ходить на пробы из-за постоянных репетиций, выпусков и спектаклей в театре. Я на тот момент не умела совмещать. И ничуть не жалею об этом. Это для меня было временем наполнения и познания. Да, у меня не было знаковых проектов в кино в то время, но не было и гонки за всем и вся.