Коллекция. Караван историйЗнаменитости
Геннадий Сайфулин: «На позорном собрании против Эфроса я единственный выступил в его защиту»
Геннадий Сайфулин — один из культовых актеров поколения шестидесятых. С легендарным режиссером Анатолием Эфросом они встретились в Центральном детском театре и больше не расставались, работали в Театре Ленинского комсомола, потом в Театре на Малой Бронной, где Геннадий Рашидович служит по сей день. Театралы помнят, с каким успехом шли спектакли, в которых играл актер: «Друг мой, Колька!», «До свидания, мальчики», «Ромео и Джульетта», «Брат Алеша», «Дон Жуан»... А еще у Сайфулина около сотни ролей в кино, среди его работ «Хроника пикирующего бомбардировщика», «Три дня Виктора Чернышева», «Моя улица», которые и сегодня показывают телеканалы.
— Я родился 23 февраля 1941 года. В День Красной армии. Помню, как «ходил» на демонстрации на Красную площадь на плечах у отца. А в 12 лет проник в Колонный зал на похороны Сталина. Помню, когда пролетал первый спутник, мы лазили на крышу и смотрели на небо, чтобы его увидеть. Когда Гагарин совершил свой полет, мы с приятелем стояли на Красной площади. Я был у Белого дома в 1993 году, когда танки стреляли по зданию Верховного Совета, смотрел телетрансляцию прощания Горбачева, потом Ельцина. Сегодня слежу за драматическими событиями и переживаю за наших.
Я люблю читать. Как-то в руки попалась книга под названием «Неизвестный Михаил Ульянов». Огромное впечатление! Всю свою сознательную жизнь Михаил Александрович вел дневник, приходил домой, раскрывал ученическую тетрадку и записывал все, что случилось с ним за день. Заполненные тетрадки закидывал на гардероб, где они долгое время пылились. Дочь великого актера Елена обнаружила записи отца лишь после его смерти. Прочитала и решила их обнародовать. Михаил Александрович писал для себя, был предельно откровенен. Он описывал взаимоотношения с женой, актрисой Аллой Парфаньяк, не скрывал, что имел проблемы с алкоголем, что собирался уходить из Вахтанговского театра, писал, как сидел на Съезде народных депутатов и недоумевал: что он там делает, почему так бездарно тратит время, которое мог бы провести на репетиции спектакля. Он — народный артист, обласканный властью, многократно удостоенный всевозможных государственных регалий!
Там есть слова, запавшие в душу, почти библейские строки, которыми Ульянов руководствовался в жизни: «Господи, дай мне силы, чтобы смириться с тем, что я не могу изменить. Дай мне мужество, чтобы бороться с тем, что я должен изменить. И дай мне мудрость, чтобы суметь отличить одно от другого». Прекрасные мудрые слова!
Жизнь сводила меня с Ульяновым. В начале шестидесятых снимались вместе в телеспектакле «Трагедия в поселке». Я в роли насильника, он — отца обиженной моим персонажем девушки. Дошли до сцены, где Ульянов пять минут сыпал проклятиями в адрес моего героя. Слушал его и вдруг почувствовал, что начинаю терять сознание. От испуга закричал: «Братцы, помогите, умираю!» И повалился на пол. Пришлось даже вызвать скорую.
Позже прочитал об этом в опубликованных дневниках Ульянова. Он рассказал, как я, начинающий актер Центрального детского театра, звал на помощь «братцев». А тогда, придя в себя, я подумал: вот бы и мне когда-нибудь так сыграть!
— Вы из детей-актеров. Как получили первое в жизни приглашение сниматься в кино?
— Бежал с ребятами на Москву-реку купаться. По дороге попался пивной ларек, рядом с ним у столика на высокой ножке стояли, прихлебывая пиво из кружек, двое. Заметили меня, окликнули: «Поди-ка сюда!» Оглядели с ног до головы и задали вопрос: «Мальчик, хочешь сниматься в кино?» Это были начинающие режиссеры Евгений Карелов и Юрий Чулюкин. Позже один прославится, сняв «Служили два товарища», «Два капитана», другой — «Неподдающиеся», «Девчата». А тогда они оканчивали ВГИК и делали дипломный фильм.
Конечно же, я хотел сниматься. Ребята записали адрес учебной киностудии, куда я должен был явиться на следующий день. Что такое кинопробы, представления не имел, был раскован, вел себя естественно, не волновался. В итоге меня утвердили на главную роль в картину «Дым в лесу» по рассказу Аркадия Гайдара.
Снимать ее предполагалось под Серпуховом. Тамошние густые леса напоминали таежный пейзаж, описанный писателем. Когда выяснилось, что мне надо выезжать в киноэкспедицию, мама заволновалась и ни в какую не хотела меня отпускать. Ребята приезжали к нам домой и долго убеждали ее: мы присмотрим за вашим сыном. В конце концов она сдалась.
К слову, поехал я не один. Карелов с Чулюкиным подстраховались, взяли с собой еще одного мальчика, на тот случай, если вдруг я окажусь никудышным актером. Но неожиданное соперничество меня только подогрело. Понимал: надо показать все, на что способен. В первый день снимали сцену, где мы прыгали в карьер. И у меня это получалось как-то пошустрее, так что в итоге ребята оставили меня, а того мальчика отправили назад в Москву.
— Как проходили съемки?
— Группа была небольшой. Картину снимали два оператора-дипломника Игорь Черных и Володя Минаев. Оба состоялись. Один потом работал с Юрием Озеровым над киноэпопеей «Битва за Москву» и над «Бриллиантовой рукой» с Леонидом Гайдаем, другой стал главным оператором сериала «Вечный зов». Гримерша Люся была одна на всех. А осветителем в группу пришел 17-летний Леня Марягин, ставший позже знаменитым режиссером. «Вас ожидает гражданка Никанорова», «Вылет задерживается» и сегодня нередко показывают телеканалы. Я же снимался в одной из первых его картин «Моя улица» и в фильме «Враг народа — Бухарин». Мы вообще подружились с этим талантливым человеком.
Снимали картину на совершеннейшем студенческом энтузиазме, бюджета не было, режиссерам приходилось вкладывать свои деньги. Питались мы гречневой кашей и грибами, которые каждый день собирали в лесу. Денег на пиротехнику не хватило, вместо дымовых шашек поджигали кинопленку, которая источала настоящий яд. Несколько раз я падал в обморок, надышавшись токсичным дымом. Но не сдавался.
В кадре требовался самолет, и ребятам пошла навстречу располагавшаяся под Серпуховом авиачасть, военные разрешили использовать стоявший у них на приколе Ан-2. Его привезли на площадку, только начали снимать, как к нам явился участковый. Оказывается, кто-то из местных донес, что киношники собираются улететь на этом самолете... в Америку. Еле разобрались. Думаю, кто-то из жителей деревни Тверитино хотел нам отомстить за то, что много задолжали. Местные предоставляли группе и телегу, и лошадь, чтобы отвозить на площадку тяжеленные аккумуляторы. Знаю об этом не понаслышке, потому что сам таскал и аккумуляторы, и штатив. Пришло время расплачиваться — а нечем! И тогда Володя Минаев и Игорь Черных съездили домой, собрали старые шмотки — кители, отцовские сапоги — и предложили колхозникам натуральный обмен. Те обрадовались, в 1954-м году и таких вещей было не достать.
Режиссеры относились ко мне уважительно за то, что я ни на что не жаловался, не ныл. А еще очень оберегали, волновались, чтобы я не заболел. Мне приходилось бегать по горящему лесу, плавать в холодной речке. Когда материал проявили и коробки с пленкой прибыли в группу, ребята договорились с киномехаником кинотеатра в Серпухове посмотреть снятое ночью, по окончании всех сеансов. Ехать в город собирались на самосвале, меня решили не брать, поскольку шел дождь, а трястись по ухабам предстояло в кузове, где я запросто мог подхватить воспаление легких и сорвать съемки. Когда я об этом услышал, возмущению не было предела. Грозился бросить все и убежать в Москву, чуть с ними не подрался. И Карелов с Чулюкиным поступили благородно, отложили просмотр до следующего дня, дождались, чтобы погода наладилась.
Первую сборку фильма посмотрели не только во ВГИКе. О том, что Карелов и Чулюкин сняли талантливую дипломную работу, прослышали на «Мосфильме», где случилось недовыполнение плана. А это значило, что все работники киностудии лишались годовой премии. Так «Дым в лесу» стал плановой единицей «Мосфильма». Ребятам велели быстро закончить картину, выделили все, что требовалось для досъемок. Так они сделали первый шаг в своих блистательных карьерах.
Как-то ехали с дочкой Настей на машине по Симферопольскому шоссе, перед глазами промелькнуло знакомое название Тверитино. И так, знаете, защемило у меня в груди. Попросил: «Давай заедем». Свернули на бетонку, и вдруг на мосту нас остановили милиционеры. Вышел из машины, спросил:
— В чем дело?
— Ой, Сайфулин, ты же здесь снимался!
Я удивился, ребята молодые. Говорю:
— Пацаны, а вы откуда об этом знаете?
— Ну как же, наш начальник кинофикации до сих пор вспоминает, как играл диверсанта.
У меня комок подкатил к горлу! Как же мне было приятно!
Позже Женя Карелов пробовал меня на главную роль в «Два капитана», и эти пробы понравились автору романа Вениамину Каверину. Но худсовет киностудии утвердил Бориса Токарева. Судьба Жени сложилась трагически, он утонул в Черном море во время отдыха в Пицунде, ему исполнилось всего сорок пять... Не менее драматично ушел из жизни 57-летний Юрий Чулюкин. Его тело обнаружили в шахте гостиничного лифта в Мапуту, в Мозамбике режиссер участвовал в неделе советского кино. Расследовать обстоятельства смерти не стали, хотя все указывало на убийство — в шахту его сбросили. Но политические соображения оказались выше человеческой жизни.
— После «Дыма в лесу» ваша фотография попала в актерскую картотеку «Мосфильма».
— Да. А потом была картина «Бессмертный гарнизон». Ее снимали режиссеры Захар Аграненко и Эдуард Тиссэ, легендарный оператор Сергея Эйзенштейна. Сразу понял, что Эдуард Казимирович — человек значительный, видел, с каким пиететом к нему относится группа. Фильм о защитниках Брестской крепости снимали в Тирасполе. Именно там нашлась подходящая натура. Чтобы я не отстал от одноклассников, на съемках мне предоставили персонального педагога, который меня опекал. Сценарий фильма написал Константин Симонов, в одной из главных ролей снималась его жена Валентина Серова. С Валентиной Васильевной у нас сразу же возникла взаимная симпатия. Она относилась ко мне как к своему ребенку. Добираться до площадки было сложно. Мы летели из Москвы в Кишинев с посадкой в Киеве, потом сто километров ехали на машине до Тирасполя. А я очень плохо переносил самолет, да и в автомобиле меня укачивало. Помню, как Валентина Васильевна за мной ухаживала, как клала мою голову на колени, так мне становилось легче.
— Я работала с дочерью Серовой Машей Симоновой в газете «Советская культура». Маша рассказывала, как после развода родителей осталась с отцом, как бабушка, мать Константина Михайловича, захлопывала дверь перед Валентиной Васильевной, когда та приходила повидать дочь.
— Да, для Серовой это было трагедией. Но тогда они еще не расстались с Симоновым. Писатель оставил мемуары, письма, где не скрывал, что причиной развода стало пагубное пристрастие жены.
После съемок мы долгое время не виделись. Я уже учился в студии при Центральном детском театре. Однажды возвращался в автобусе с каких-то проб на «Мосфильме» и обратил внимание на женщину в голубой косыночке. Долго вглядывался в ее красное испитое лицо. Подумал: а ведь когда-то, наверное, она была красавицей. И вдруг женщина обратилась ко мне: «Гена, ты что, меня не узнаешь?» Я потерял дар речи. Это была Серова. В тот момент автобус затормозил на остановке, двери открылись, и я выскочил оттуда как ошпаренный, не смог даже находиться рядом.
Я продолжал сниматься. Однажды пробовался в картину «Судьба барабанщика» по Гайдару, но меня не взяли. Правда, пробовался я с Даниилом Львовичем Сагалом, который в итоге сыграл отца героя. Понятия не имел, что Сагал — знаменитый артист, звезда Театра Советской армии. Через много лет я стану мужем его дочери Натальи. Так причудливо распорядится судьба.
— Как вы пришли в театральную студию?
— Все решил случай. Мама растила нас с сестрой и братом одна, так уж сложилось. Отец был талантливым художником-самоучкой. Его иллюстрации к сказке Ершова «Конек-Горбунок» помнят по сей день. По большому счету его перепахала война, где он получил тяжелую контузию и, к великому сожалению, в 33 года ушел.
Как старший сын я должен был помогать маме, поскорее начать зарабатывать. Мне требовалось приобрести какую-то специальность, и я поступил в энергетический техникум, хотя с математикой у меня было плохо. Что такое «Релейная защита и автоматика» не знаю до сих пор, мне понравилось название. Но кино всесильно. Два дня походил на занятия, потом уехал на съемки. Когда вернулся через месяц, понял, что безнадежно отстал. Так что пришлось оканчивать десятилетку.