Когда я вернусь. О чем мечтает Владимир Познер
1 апреля мэтру отечественного телевидения Владимиру Познеру исполняется 87 лет. Накануне этого дня в рамках своей телевизионной программы «Культурный обмен» на ОТР с ним встретился главный редактор «Сноба» Сергей Николаевич. Разговор получился откровенный, очень личный. Легендарный журналист раскрывается с неожиданной стороны
Он подъехал на зеленом «Ягуаре» к библиотеке им. Ф. М. Достоевского, где мы планировали провести интервью. Медленно прошел мимо обалдевших детей, сидевших у компьютеров. По привычке насладился восхищенным шепотом, несущимся ему вслед: «Познер!» Церемонно извинился, что заставил ждать. «Вы же знаете, я никогда не опаздываю», — скажет он с обиженной интонацией мальчика-отличника, который срезался на какой-то ерунде (вызвали в ТАСС, какое-то совещание, весь день поломан). Как западный человек, Познер ценит чужое и свое время. К тому же ему пришлось слишком много ждать в своей жизни — признания, успеха, разрешения на первую поездку за границу…
Он садится на грим. С закрытыми глазами Познер похож на уснувшего Будду. Конечно, для своих лет он потрясающе выглядит. Спорт, французские гены, красное вино? Мысленно перебираю про себя главные составляющие этого цветущего вида, пока вокруг него кружит гример Настя, которой он предоставил свою загорелую лысину и ухоженные морщины в полное распоряжение. А я помню его еще с волосами и фраерскими баками по моде 70-х. У него всегда были грустные глаза, даже когда он улыбался. Вообще много раз замечал, что у советских мужчин после сорока часто появляется этот несчастный взгляд загнанного пса, потерявшего своего хозяина. Даже со своих молодых фотографий Познер смотрит так, будто ему только что отказали в выездной визе.
Хотя с самого начала он был какой-то совсем не советский. И в том, как держался, как носил синий клубный пиджак из «Березки», как изящно парировал в ответ на вопросы американских участников бесконечных телемостов, которые вел на пару с американской телезвездой Филом Донахью. Тот выглядел каким-то улыбчиво-тефлоновым. По контрасту с ним Познер был и драматичнее, и красивее, и как-то содержательнее. Грустный клоун, веселый клоун. Именно так распределились тогда их амплуа. В то время как Донахью победно демонстрировал достижения американской стоматологии, Познер нервно метался по студии со своим микрофоном, всем видом давая понять, как переживает за судьбу советско-американских отношений. В этой озабоченности чувствовался некий общий стиль, принятый для журналистов-международников, работавших в системе Гостелерадио. Им как будто вменялось в обязанность тревожиться и страдать за человечество в прогнившем капиталистическом обществе. Помню, как страдал наш собкор во Франции Георгий Зубков за «простых парижан», ввергнутых в отчаянье из-за очередного витка инфляции. Весьма убедительно страдал Валентин Зорин за участь миллиардов Ханта, Гетти и Онассиса. Страдал престарелый Юрий Жуков, то и дело скорбно взывавший скидываться на нужды Советского комитета защиты мира, который сам и возглавлял. Но больше всех страдал Генрих Боровик, особенно когда вышел первый том «Архипелага ГУЛАГ». Нельзя забыть, как Генрих Авизерович, прервав сонное течение программы «Время», обрушился с гневным монологом о «чудовищной акции» и об «ударе в спину нашей родине» предателя и изменника А. Солженицына! Не страдал, кажется, только один элегантный Мэлор Стуруа, и то по причине своего грузинского миролюбия и природной насмешливости. Вот такая была лига главных советских международников, куда долгое время Познеру хода не было. Почему? Вопрос, на который у него до сих пор нет ответа. Пятый пункт в анкете отдела кадров Гостелерадио? Отсутствие соответствующих погон и покровителей? Франко-американский бэкграунд?
Какое-то время он обретался в АПН, переводил английские книжки для денег. Потом попал в редакцию радиовещания на США и Англию. В конце 70-х годов под присмотром соответствующих инстанций стал появляться на западном телевидении в программе Nightline, где выполнял деликатные идеологические поручения, касающиеся разных спорных тем типа ввода советских войск в Афганистан или южнокорейского «Боинга», сбитого нашими ПВО в сентябре 1983 года. Теперь из бывших его соперников никого на ТВ не осталось. Всех повымело. Большинство померло. Но и те, кто был сильно моложе, тоже куда-то делись, растворились в пенсионерском небытии.
А Познер каждый божий понедельник на Первом канале ведет свою неспешную беседу, сыплет цитатами, терзает гостей вопросами Марселя Пруста. В частности, его любимый вопрос: что вы скажете Богу, когда предстанете перед ним? Сам Познер в Бога не верит. Зато очень рассчитывает на встречу с Воландом, к которому у него накопилось немало вопросов.
Кто даст ему 87? Никто. Трижды был женат. Последний раз женился в 74 года на известной бизнес-леди Надежде Соловьевой, ставшей продюсером его программ и фильмов. «Как в этом возрасте можно еще хотеть женщину и не бояться начать все сначала?» — изумлялся Юрий Дудь, и его вздыбленный ирокез покачивался от перевозбуждения. Можно, малыш, можно, спокойно объяснял ему Познер с отеческой усмешкой. На самом деле гораздо труднее справляться с муками совести, когда уходишь из семьи после 37 лет совместной жизни. Об этом Дудь не догадался его спросить, а Познер не стал распространяться. Но я помню, как он внутренне замер, когда во время своего интервью с легендарной музейщицей Ириной Александровной Антоновой на вопрос, какое качество она больше всего ценит в мужчинах, та ответила, глядя прямо ему в глаза: «Верность». Она знала его семейную ситуацию. И он это мгновенно понял.
…Грим окончен. Познер садится напротив меня. Фирменные красные носки. Отлично сшитый пиджак. Даже загорелая лысина его нисколько не старит, а наоборот, как-то добавляет брутальной значительности. Мы не оговаривали заранее с ним вопросы. Только тайминг — 40 минут и ни секунды больше. Все случайные оговорки и даже неточности должны войти в окончательную видеоверсию. Это условие Познера.
Я не хочу в стотысячный раз расспрашивать его, почему к нему в программу до сих пор не пришел его полный тезка Владимир Владимирович Путин. Или что он думает о своих коллегах-пропагандистах, орудующих на том же Первом канале. Мне заранее известны его взвешенные, разумные и много раз отрепетированные ответы. Хочется понять другое: откуда берутся силы, чтобы так выглядеть? В чем секрет его невероятной жизнестойкости и несгибаемости, позволившей всех победить, все преодолеть, включая онкологию. Причем дважды!
Но начали мы вполне по-светски с разговора о новом спектакле «Мам, кто это на фото?» в театре «Современник», на который мы Познером должны были пойти вместе. Но я в тот вечере не смог, а он пошел и получил, похоже, массу положительных эмоций.
Владимир Познер: Это спектакль без автора. Я прочитал программку. Там значится и режиссер, и художник по свету, и даже бутафор, но нет имени драматурга. А история такая: 12 актеров рассказывают историю, связанную или с мамой, или с папой, или с бабушкой. На экране появляется фотография. Выходит человек и говорит: «Я Витя. Вот это моя мама, Елена Ивановна». Садится и рассказывает историю. Замечательный текст. Очень добрая, трогательная история. Дети смотрят не отрываясь. Время от времени хлопают и смеются. Взрослые хлопают и часто плачут. Спектакль благотворительный. Весь сбор от продажи билетов пойдет в благотворительный фонд «Дом с маяком» на помощь детям и молодым взрослым, которых нельзя вылечить, но можно подарить тепло и заботу. Актеры совсем молодые. Но почти всех Галина Борисовна Волчек успела принять в труппу «Современника».