С родины его выслали за тунеядство

Караван историйКультура

Олег Целков: «Я хочу только рисовать и любить Тоню»

С родины его выслали за тунеядство, и с конца семидесятых он живет во Франции, завидно продается и каждый день самозабвенно рисует своего неповторимого, полного загадок героя. Но самой большой удачей Олег Николаевич считает жену Тоню — красавицу-актрису Антонину Боброву, которая рядом уже полвека.

Беседовала Алина Тукалло

Фото: Nicolas Hidiro/Из архива О. Целкова

— Олег Николаевич, вы один из самых дорогих современных художников. Это как-то греет самолюбие?

— Цена на картины к моей работе никакого отношения не имеет, я же не для денег пишу. Любой мастеровой — сапожник или портной — если талантлив, а не дай бог гениален, живет только одним: у него постоянно руки чешутся. Так и у меня. А известен я скорее среди русских, мое искусство им понятнее. Совсем не жалею об этом, наоборот, очень даже горд. Французы не испытали того, что выпало на долю нашему человеку, они живут собственными переживаниями. У них есть какая-нибудь там Брижит Бардо, и ее, допустим, обокрали...

Вообще, предпочитаю не мыслить себя в разряде великих или ведущих. Считаю, что настоящий художник не имеет права носить ордена, медали, погоны. Для него это столь же позорно, как нищему вырядиться королем. По-моему, нет ничего честнее и умнее стихов Пастернака: «Быть знаменитым некрасиво. Не это подымает ввысь. Не надо заводить архива, над рукописями трястись». Один советский писатель писал письма знакомым и копию тут же отсылал в архив ЦК.

— И что, следуя завету Бориса Леонидовича, архива не заводили? И не сохранили письма Евтушенко, Бродского, Высоцкого, с которыми дружили?

— Кстати, про Евтушенко. У него в Переделкино была самая большая коллекция моих картин. Сейчас они — в его музее. Женя, с которым дружил с самой молодости, лет с двадцати, мои письма наверняка хранил, а вот я их не собираю, прочитал — и в корзину. Так что нет у меня архивов.

Фото: из архива О. Целкова

С самого начала, еще в художественной школе, будучи в профессиональном отношении абсолютно безграмотным, я занимался только одним — пытался делать искусство, которое трудно к чему-либо привязать, прилепить, трудно определить или дать ему название. С молодых лет не метил ни в какой музей и в Третьяковку не мечтал попасть, хотя там есть пара моих картин. Первый раз пришел туда в пятнадцать лет, когда поступил в МСХШ, и ровным счетом ничего не понял. И не почувствовал ничего, кроме усталости. Правда, несколько вещей меня остановили, и одна из них — Христос Рублева. А ведь я тогда не то что о Рублеве, о Христе-то лишь краем уха слыхал.

Я же из Тушино, из Подмосковья (к столице город присоединен в 1960 году. — Прим. ред.). Жил, между прочим, в одном доме со Львом Яшиным, его отец с моей мамой в одном цехе работали. В Тушино был военный завод — сплошной рабочий класс, и Христа у нас не знали. До пятнадцати лет я ни художников живых не видел, ни картин, кроме как в журнале «Огонек». Иногда папа приносил и показывал: вот, говорил, Левитан, а вот — «Три богатыря», замечательные картины.

Жили мы на канале Москва — Волга, вырытом сотнями тысяч зэков, по сути на костях. Как у Некрасова: «А по бокамто все косточки русские... Сколько их! Ванечка, знаешь ли ты?» Осенью 1941-го канал превратился в линию фронта. Защитников родины загнали на передовую и посадили с пулеметами, а когда немцы взяли их в плен, объявили предателями.

Этих самых «предателей» в послевоенные годы — без рук, без ног, на тележках с подшипниками — полно было вокруг нашего рынка, где стояли пивные ларьки и на каждом шагу продавали по полстакана водки. И где только подшипники-то брали? Это же надо и колесики найти, и досочку к ним приладить, чтобы сидеть на ней задницей. Асфальта вокруг рынка нет, лужи, грязь, мужички все пьяненькие в сосиску, смеются. Я, мальчишка, страшно удивлялся, потому что всех проходящих баб они за юбки дергали. И вдруг однажды все исчезли... Лет через десять, когда уже учился в Ленинграде, узнал, что Сталин отправил их на Север к чертовой матери, чтобы глаза не мозолили.

Калеками у нас были не только участники войны, но и мальчишки — те, что попадали под трамвай, когда соскакивали с подножки. Однажды у меня на глазах трамвай круг выдал, отъехал, смотрю — соседский семилетний парнишка лежит без ноги. Да что там, я и сам никогда остановки не дожидался. Возвращаясь из школы, проталкивался к выходу, повисал на подножке, а когда вагон начинал тормозить, спрыгивал с этюдником, перекинутым через плечо, и бежал домой.

Чем занимались мои земляки? Вкалывали, пили водку, вечерами на танцах пырялись ножами. Могли, разгорячившись спиртным, разбить витрину магазина и сесть в тюрьму. Или бросить в лицо товарищу кусок негашеной извести... Тушинские ребята были злыми, хулиганистыми. Отцов нет, матери в цеху с утра до ночи пашут, дети без присмотра. В школе чуть что — драка: пойдем встряхнемся — встают в круг, начинают друг другу морды бить.

«Автопортрет с женой», 1976 год. Фото: из архива О. Целкова/Коллекция Антонины Целковой

— Как же в такой приземленной среде у вас прорезался художественный талант?

— Уже тогда чувствовал, что я как отшибленный, чужой совсем. Дружил с парнем, который учился в МСХШ. Его исключили за неуспеваемость по общеобразовательным предметам, но рисовал-то он хорошо. Друг рассказал, что напротив Третьяковки есть школа и в ней все другое — и дети, и преподаватели. Там учились отпрыски Шостаковича, Дунаевского, других знаменитостей, и в шутку заведение называли «Школа детей одаренных родителей».

Я туда пришел, ожидая увидеть пир красок, поразительные цвета, но меня, в искусстве совсем неграмотного, поразила необыкновенная бедность: все рисунки, висевшие в коридоре, а это была выставка лучших ученических работ, казались повторением одного и того же натурщика, совершенно неотличимые друг от друга. Подумал: в какое же убожество я попал! Следом посетила другая мысль: а что же это означает?! И прямо со вступительного экзамена, сам того не осознавая и не понимая, какая политическая обстановка меня окружала, сделался бунтарем. А шел, между прочим, 1949-й год.

Перед экзаменом с папой пошли и купили мне резинку и карандаш (не карандаши!). Отец напутствовал: «Старайся, старайся». В сущности, я первый раз рисовал карандашом натюрморт, рисовал как мальчишка с улицы, другие же ребята поставили несколько точек, провели пару линий, показывая, как надо рисовать грамотно. Ведь к поступлению в МСХШ они готовились по несколько лет. Услышал, как парень за моей спиной сказал «сено-солома», видимо имея в виду мои неумелые штрихи.

На экзамен по живописи отвели четыре часа, а я вообще не знал, с какой стороны подступиться к картине. Ни одна краска из тех, что выдали, точно не передавала цвет красной драпировки, которую должен нарисовать. И тогда я выбрал самую яркую, потом это стало моим кредо на всю жизнь.

«Групповой портрет с арбузами», 1963 год. Фото: из архива О. Целкова/Tsukanov Family Foundation

Ближе к концу экзамена за моей спиной возник какой-то человек, потоптался, убежал, затем вернулся, и с ним еще пять — директор и педагоги, но я этого не знал. Спрашивают: «Почему ты так странно рисуешь?» Ответил, что у меня нет похожего красного цвета. «Ты нигде не учился? — продолжают. — И почему бутылку изобразил не такой, как здесь?»

Авторизуйтесь, чтобы продолжить чтение. Это быстро и бесплатно.

Регистрируясь, я принимаю условия использования

Рекомендуемые статьи

Ирина Азер. Про золотые слитки, съеденные тюльпаны и дядю Гошу Вицина Ирина Азер. Про золотые слитки, съеденные тюльпаны и дядю Гошу Вицина

Ирина Азер. Актриса и дочь богатейшего человека в Тегеране

Коллекция. Караван историй
В России нашли способ сделать биосенсоры дешевыми и эффективными В России нашли способ сделать биосенсоры дешевыми и эффективными

Группа ученых с Физтеха предложила принципиально новую конструкцию биосенсора

Популярная механика
Екатерина Васильева. Непридуманная история Екатерина Васильева. Непридуманная история

Трагичная история актрисы и народной артистки РСФСР Екатерины Васильевой

Караван историй
MAXIM рецензирует триллер «Идеальная няня» MAXIM рецензирует триллер «Идеальная няня»

Французское кино про Мэри Поппинс наоборот и тяжелое сумасшествие

Maxim
Лариса Вербицкая: «Не хочу загадывать наперед, но ничего и не исключаю» Лариса Вербицкая: «Не хочу загадывать наперед, но ничего и не исключаю»

На старте карьеры на телевидении хрупкую блондинку называли Снежной королевой

Караван историй
Мамина школа Мамина школа

Актриса Дарья Мороз о воспитании подростка, статусе и новых витках в карьере

OK!
Алмазный венец Алмазный венец

Тиара – особенное украшение, настоящий символ статуса

Robb Report
Как лучше позвать девушку на свидание — звонком или сообщением? Как лучше позвать девушку на свидание — звонком или сообщением?

Какой вариант продолжения знакомства эффективнее: звонок или сообщение?

Maxim
Шаг вперед Шаг вперед

Самые яркие участники проекта «ТАНЦЫ» о том, как изменилась их жизнь

OK!
Почему нарциссы постоянно меняют правила Почему нарциссы постоянно меняют правила

Нарцисс использует все средства, чтобы контролировать окружающих

Psychologies
Ирина Пегова: «Я — за неожиданные повороты судьбы» Ирина Пегова: «Я — за неожиданные повороты судьбы»

Интервью с актрисой Ириной Пеговой

Караван историй
Лучшая переводная фантастика 2019 года: что почитать Лучшая переводная фантастика 2019 года: что почитать

Подборка самых свежих и неординарных романов в жанре научной фантастики

Популярная механика
Gram — не пончики и не апельсины: власти США объяснили, почему судятся с Павлом Дуровым Gram — не пончики и не апельсины: власти США объяснили, почему судятся с Павлом Дуровым

Почему Gram – это ценная бумага, а аргументы Telegram — несостоятельны

Forbes
Юлия Юрченко: Будущее, в котором у каждого сотрудника есть личный помощник Юлия Юрченко: Будущее, в котором у каждого сотрудника есть личный помощник

Что если в будущем у каждого человека появится личный помощник?

СНОБ
Они позорят свой район! Они позорят свой район!

Архитектурная доска позора

Maxim
Егермейстер: как правильно пить и чем закусывать немецкий ликер «с оленем» Егермейстер: как правильно пить и чем закусывать немецкий ликер «с оленем»

Веселый и вкусный напиток, с которым нужно быть осторожным.

Playboy
Таблетки от обжорства Таблетки от обжорства

Как правильно принимать ферменты

Лиза
Чем полезен перец чили? Положительные эффекты и вред «горячего» овоща Чем полезен перец чили? Положительные эффекты и вред «горячего» овоща

Давай узнаем, в чем вред и польза перца чили

Playboy
4 главных ошибки, которых должны избегать начинающие руководители 4 главных ошибки, которых должны избегать начинающие руководители

Исчерпывающий гид по самым главным ошибкам начинающих руководителей

Playboy
Заметая следы: как удалить историю в браузере Заметая следы: как удалить историю в браузере

Удаление информации, которую вы смотрели в интернете, займёт пару кликов

Популярная механика
Четыре шага, которые сближают нас с партнером Четыре шага, которые сближают нас с партнером

Нет гарантии, что отношения никогда не омрачатся ссорами и непониманием

Psychologies
Как рассчитать КБЖУ – норма и формулы расчёта Как рассчитать КБЖУ – норма и формулы расчёта

Здоровое питание – это основа правильного образа жизни

Cosmopolitan
По эту сторону экрана По эту сторону экрана

Эксперт моды Владислав Лисовец преображает не только людей, но и свою квартиру

AD
8 самых красивых взлетно-посадочных полос в мире 8 самых красивых взлетно-посадочных полос в мире

Восемь аэропортов, посадка в которых подарит потрясающие виды в иллюминаторе

Forbes
Не наш человек Не наш человек

Легендарная личность, тележурналист, публицист и телеведущий Владимир Познер

OK!
Как перестать опаздывать: 6 советов Как перестать опаздывать: 6 советов

Пунктуальность должна быть свойственна не только курьерам

Maxim
Кто подставил «Кролика Джоджо»: почему в России не выйдет в прокат комедия про Гитлера Кто подставил «Кролика Джоджо»: почему в России не выйдет в прокат комедия про Гитлера

Как воображаемый Гитлер стал персонажем, о котором можно наконец-то пошутить

Forbes
Плохой зайка, негодная лужайка: почему нельзя стать хорошей матерью Плохой зайка, негодная лужайка: почему нельзя стать хорошей матерью

Почему невозможно стать хорошей матерью, даже отдав детям все свои силы и время

Cosmopolitan
Бабочки мои Бабочки мои

Мы попросили одного верного мужа рассказать о сексе в долгом браке

Добрые советы
Алёна Дерябина. Пример для подражания Алёна Дерябина. Пример для подражания

Алёна Дерябина почти десять лет руководит компанией «Донстрой»

Cosmopolitan
Открыть в приложении