Анастасия Стежко. Преодоление
На пробах в сериал об ансамбле "Березка" мне предложили станцевать. С ужасом сказала: "Я так, как они, не умею!" Сколько в моей жизни и работе было таких моментов, когда казалось, будто не смогу сделать или, что еще труднее, не смогу противостоять чьим-то зависти, злобе, цинизму... Но в такие минуты я возвращалась мыслями в свое детство и говорила себе: "Ты сильная! Тогда справилась, справишься и сейчас".
В моей фильмографии больше сорока ролей, но именно участие в сериале «Березка» вызвало ко мне небывалый интерес. А ведь я не была уверена, что подойду на роль солистки знаменитого ансамбля. Понятно, что танцевать, как и все девчонки, люблю, но никогда не занималась этим профессионально. А тут предстояло играть солистку, это уже настоящая хореография! Режиссер Александр Баранов, увидев мой испуг, сказал, что крутить фуэте не придется. Сняли пару дублей и тут же утвердили меня на роль примы Екатерины Казаковой.
Вроде бы радоваться должна, а мне страшно — как и Любе Константиновой, у которой была главная роль. Обсудив ситуацию, признались себе: танцовщицы мы посредственные и надо это срочно исправлять. Попросили у режиссера педагога, который научит хотя бы азам народного танца.
Очень трудно было освоить знаменитый плывущий шаг «Березки», когда возникает волшебное ощущение, что девушки стоят на месте, а сцена под ними плывет. Как лебеди на воде. Техника этого шага до сих пор держится в секрете, но кое-что нам показали. Короче, пришлось потрудиться.
На съемках все девочки с удовольствием примеряли наряды, в которых когда-то ходили наши мамы. Мне кажется, самое интересное для артиста — изобразить героя из прошлого. Кстати, отличные советы по выбору одежды давала Лидия Вележева, сыгравшая руководительницу ансамбля. Она точно знала, в какой сцене девушка должна выглядеть скромно, а в какой — ярко. Экспериментировали и с прическами: делали безумные «гнезда» на голове, которые потом невозможно было распутать. Не представляю, как советские девушки справлялись с укладками, тогда же не было никаких пенок, муссов. Слышала, что на бигуди накручивали волосы, смоченные пивом, чтобы локоны лучше держались. Но что делать с запахом? Как идти на свидание?!
А вот макияж а-ля восьмидесятые мне очень понравился. Теперь сама могу нарисовать себе такие стрелки с закрытыми глазами. И танцевать пошла учиться дальше, занимаюсь латиноамериканскими реггетоном и бачатой. Обожаю осваивать что-то новое, и к счастью, почти каждая моя роль в кино этому способствует.
Мне как-то особенно везет на физически сложные съемки, приходится выявлять в себе таланты, о которых раньше и не подозревала. Например в картине «Ангел или демон», где я сыграла демоницу Киру, научилась виртуозно владеть филиппинским ножом, который в народе называют «бабочкой». Теперь со мной хулиганам в темном переулке лучше не встречаться.
В триллере о пропавших нефтяниках «Черная река» было рекордное количество сцен с драками. Снимали в глухой тайге. Пермский край — удивительно красивые, первозданные места. Жили мы в спартанских условиях — не в палатках, но без связи. До места съемок добирались по бездорожью, выезжали в три утра, возвращались в двенадцать ночи.
Не успев приступить к работе, едва не погибли. Местные ребята, которые организовывали съемку, встретили нас очень радушно и даже предложили полет на вертолете. И вот мы в кабине, любуемся с высоты бескрайними лесами и закатом. Вдруг прямо перед лобовым стеклом, в нескольких метрах, сверкнули электрические провода, которые никто не заметил из-за яркого солнца. Пилот просто чудом их не задел. Никогда не забуду, как восторг от окружающей красоты в одну секунду сменился парализующим страхом.
В сериале «Пять минут тишины» тоже было непросто. Помню сцену на заливе: я лежала на песке — а это был ноябрь — и думала, как бы не отморозить себе все. В этот момент в сантиметре от моей головы пронеслась лошадь. Оступись она чуть-чуть, и меня уже не было бы в живых.
Не секрет, что иногда лето снимают зимой и артистам приходится даже нырять в ледяную воду. Многие после этого серьезно заболевают, но у меня есть свой рецепт на такие случаи. После съемок минут двадцать стою под горячим душем, почти под кипятком, прогреваю спину, почки и грудь. К счастью, ни разу не заболела, хотя располагающих к этому ситуаций было очень много.
Как и все девочки, я любила кинематограф. Грезила об интересных съемках, знакомстве с известными актерами и режиссерами. Ну а кто об этом не мечтал, а потом получал диплом врача или инженера, оставляя детские фантазии в прошлом? Первым человеком, который сказал мне, что я обязательно должна и могу стать актрисой, была моя подруга Мария Васюкова. Она удивительная, невероятно творческая. Учась в экономическом институте, мечтала снимать кино и не разлучалась с камерой. Мы познакомились, когда мне было семнадцать лет. Я танцевала в клубе с друзьями, и Маша меня там увидела. Потом она рассказывала: «Ты такая зажигалка! Отплясывала, собрав вокруг себя кучу народа, и была похожа на яркое солнышко!»
Мы дружим уже больше десяти лет, Маша сформировала мой вкус к современной хорошей музыке и кино, потому что разбирается в этом. Она исполнила свою мечту — окончила университет, переехала в Москву, стала помощником продюсера, работала в продакшене на киностудии и всегда носила с собой мою фотографию, показывая ее режиссерам. Мне Маша постоянно говорила: «Ты должна стать девушкой Джеймса Бонда!» Мы, конечно, шутили, но тем не менее это она добилась того, чтобы меня пригласили в Москву на первые пробы. Опыт был неудачным, зато сыграл роль поворотной точки в моей судьбе. Об этом расскажу чуть позже.
Я родилась и выросла в Калининграде. Мама преподавала музыку по классу фортепиано, естественно, дочка играла на пианино. В детстве я была очень закрытым ребенком, а музыка это еще больше усугубляла, развивая интровертную сторону моего характера. И лет в одиннадцать я поняла, что безумно устала быть этим самым интровертом: «Хочу изменить жизнь! Хочу общения! Хочу друзей!» Заявила родителям, что бросаю музыку. У мамы был шок, она видела меня профессиональным музыкантом, тем более что все данные для этого были. Я побеждала на международных конкурсах, педагоги прочили успешную карьеру, меня пригласили продолжить образование в Италии. Но я интуитивно приняла решение — как сейчас понимаю, правильное — и стояла насмерть.
Дело в том, что несмотря на замечательных родителей, в детстве меня преследовали проблемы. Например не складывались отношения с одноклассниками. Я была слабой — не могла дать отпор ни физически, ни морально. А дети бывают жестоки, если проявишь малодушие один раз, потом изменить отношение к себе трудно. Усложняло ситуацию то, что я носила очки и была довольно полной. Сейчас, глядя на свои детские фотографии, вижу вполне нормального, упитанного, но никак не толстого ребенка. Мои сверстники считали иначе.
Помню, на улице стояла жуткая жара, мне лет девять, и я вышла во двор в шортиках. Иду и вдруг чувствую, как что-то ударило — сначала в ногу, потом в спину... Оказалось, это соседские мальчишки бросали в меня камни. Они кричали: «Толстая, ты чего в шорты вырядилась? Переоденься, чучело!»
В детстве не думаешь о диетах, и я была уверена, что мой внешний вид никак нельзя изменить, такая уж родилась. К тому же в моей жизни вообще не присутствовал спорт. Родители не могли понять, что происходит: они любили меня и не видели никаких проблем в моей внешности.
Училась я хорошо, но каждый поход в школу был каторгой. Наверное тогда, в десять лет, я впервые проявила свой актерский талант. Выдумала себе болезнь и в течение нескольких месяцев морочила родителям голову. Многим детям известен такой трюк: говоришь, что болит голова и ты горишь. Мама ставит градусник и пока на минуту оставляет тебя, ты с помощью батареи или горячего чайника повышаешь на нем температуру.
Если проворачиваешь такой фокус раз или два — не страшно, я же мучила родителей почти год. Да что там родителей... Врачи хватались за голову от невозможности поставить диагноз. Лежала во всех больницах Калининграда, потом меня отвезли в институт Склифосовского в Москву. Никто так и не смог найти причину головных болей и температуры.
Через девять месяцев я поняла, что дальше так нельзя. Мама с папой сходили с ума от неизвестности, и мне было их безумно жаль. Нежелание возвращаться в школу не стоило того, чтобы мучить родных.