Обложка
Осторожно, Нагиев
Дмитрий Нагиев совершил невозможное, полностью перезапустив свою карьеру. Да, он по-прежнему ведет развлекательные шоу и играет в комедиях, но пусть только кто-нибудь попробует говорить о нем не всерьез!
Как известно, Дмитрий Владимирович Нагиев терпеть не может давать интервью. И когда я поднимаюсь на 58‑й этаж башни «Империя», где проходит съемка декабрьской обложки GQ, артист всем своим видом дает понять, что мои опасения по поводу печального исхода беседы не напрасны. Нагиев мрачно меняет наряды, сквозь зубы шутит про ассистирующего ему в кадре бультерьера и время от времени затягивается электронной сигаретой. Чтобы завязать разговор, я сетую на невозможность выкурить в студии обыкновенную сигарету. Нагиев неожиданно оживляется и советует: «На вашем месте я бы никого не спрашивал, а покурил в туалетной кабинке». Ситуация все же небезнадежна — доходит до меня. И когда мы садимся друг напротив друга, в моем визави не остается и следа от былой неприветливости.
Вальяжно устроившийся на стуле Нагиев говорит без лишнего энтузиазма, но с тщательно отрепетированной уверенностью профессиональной звезды. Ровный голос, несмотря на сознательно брутальную внешность, моментально располагает к себе. Мое намерение получить по итогам беседы отсутствующий пока в природе полноценный портрет Дмитрий Владимирович с улыбкой называет благородным, но наивным. Тем не менее спустя час он все же подвергнет анализу различия между своей личностью и экранным образом: «Даже когда я играю, я честен со зрителем. Но я думаю, что это случай той маски, которая с годами пускает корни — в рыло». Расскажет он и о причинах своей перманентной усталости и внешней колючести.
«Я встаю в 5:40; есть лайт-дни, когда можно встать в 7:20, — описывает актер свой рабочий распорядок. — Чтобы попасть на смену в девять, я должен выехать в 7:30. А если это в районе Домодедово, то все — я должен ехать туда всю ночь. В общем, приезжаю, захожу в свой грим-вагон — размерами со средний рюкзак — и провожу в нем 12 часов смены, глядя на покрытый пылью времен цветок, который я купил в IKEA».
Никаких лайт-дней в последние месяцы у Нагиева не бывает, подъем в 5:40 — это норма. Оно и понятно: в сентябре стартовал новый сезон «Голоса», в октябре — четвертый сезон «Физрука», который в следующем году должен прирасти полнометражным продолжением. Кроме того, Нагиев недавно закончил съемки в «Непрощенном» — байопике о Виталии Калоеве (убившем авиадиспетчера, по чьей вине упали два самолета) за авторством Сарика Андреасяна. Ну и наконец, в декабре на экраны выходят «Елки новые» — очередная серия новогодней франшизы Тимура Бекмамбетова, которую продюсер отдал под контроль автора «Горько!» и «Самого лучшего дня» Жоры Крыжовникова (он же Андрей Першин). Появление Нагиева в фильме — как раз следствие смены режиссера. Першин регулярно говорит, что Нагиев — страшно недооцененный артист, а после успеха «Самого лучшего дня» Дмитрий Владимирович вполне может стать актером-талисманом Крыжовникова.
«На «Самый лучший день» я пришел с уверенностью в том, что знаю про юмор абсолютно все, — за плечами как-никак 350 серий одного прапорщика Задова, — вспоминает Нагиев. — Я начал играть, на первом же дубле Першин хохотал у монитора как сумасшедший. Потом подошел ко мне и сказал: «Дмитрий Владимирович, это очень смешно. Нам так не надо». «А как надо?» — «Никак». Я сыграл никак, и тут он мне сказал: «Вот. А теперь посередине». И день за днем, дубль за дублем он снимал с меня шелуху. Было трудно, но интересно».