Две недели в середине лета: история о любви, абьюзе и смерти
В наших отношениях нередко перемешаны трагизм и юмор, насилие и любовь, жизнь — и смерть. Об этом — рассказ одной из победительниц конкурса писательской школы Band Елены Ермолаевой.
24 июня 2014. Вторник
В последнее время Игорь храпел каждую ночь. Это одновременно и тревожило, и раздражало. Я не высыпалась и целыми днями ходила вялая и разбитая. На этот раз муж словно впал в раж, а потом взял и замолчал. Полная луна осветила его лицо. Я пригляделась, тревожно прислушалась. Ночная тишина пугала больше, чем храп, поэтому когда справа раздалось «Хр-р-р», я с облегчением выдохнула: дышит…
Когда Игорь проснулся, то первым делом пожаловался на заложенный нос. Я предложила сходить к ЛОРу. Игорь возразил, что один не пойдет. Покачав головой, я достала блокнот, нашла нужную страницу и записала мужа к врачу.
25 июня 2014. Среда
На следующее утро я заглянула в комнату. Тучный усатый мужчина с окладистой бородой вышел из душа, натянул черную футболку с черепами и надписью «Православие или смерть», расчесал волосы и убрал их в хвост, закрепив резинкой. Я предложила Игорю надеть что-нибудь другое. Сказала, что футболка мне не нравится и что в ней он похож на пирата.
— Без православия не спастись, — Игорь поднял вверх указательный палец, — помнишь, как меня в Серпуховском монастыре за батюшку приняли?
— Это когда тебе руки принялись целовать?
— А что?! Я мужчина статный, красивый.
— Ага. Особенно со спины, — хмыкнула я.
— А со спины не такой уж я и толстый. К тому же каждый год пост соблюдаю и яйца святить езжу.
— И при этом орешь на всех, как доктор Быков из «Интернов».
Я подумала о том, что главный герой-психопат сериала сильно повлиял на образ поведения мужа, и ответила, что если он не наденет другую майку, то поедет один.
Муж предложил кофе. Я согласилась. Игорь нажал на кнопку кофемашины, стоящей на тумбочке рядом с кроватью, со словами:
— Вот видишь, как муж тебя любит. Кофе по утрам делает.
Ох уж эта любовь. Иногда я боялась, что когда-нибудь в порыве ярости муж убьет меня. Он всегда так громко орал, что становилось страшно. Временами я думала о разводе. Но меня останавливала мысль: дети еще слишком маленькие, им нужен отец. Вспышки гнева сменялись словами любви. После сильной ссоры Игорь на некоторое время становился тише, говорил ласковые слова, дарил цветы, покупал подарки. Мы мирились. Слово «абьюзер» я тогда не знала.
По пятницам муж старался пораньше закончить все дела. Я собирала детей. Игорь делал бутерброды и складывал в контейнеры, брал детям сладости, а мне розовый брют. Себе «бадяжил» коктейль: ром с кока-колой. Мы шли гулять. Сейчас мне кажется, что эти прогулки были лучшими в нашей жизни в то время. Не скрою, я всегда ждала, когда же наступит пятница.
Мы возвращались счастливые и расслабленные. Я кормила детей. Игорь начинал готовить. Оглядывал довольным взглядом полки с шикарными томами иллюстрированных книг по кулинарии. Мы со старшим сыном чаще всего были на подхвате: подай, принеси. На следующий день гости восхищались кулинарными талантами Игоря готовить, предлагали открыть ему ресторан, говорили, как мне повезло. Муж отвечал, что не стал бы готовить для чужих людей. При моих школьных подругах Игорь был кротким, при своих институтских друзьях показывал, кто в доме хозяин.
***
Игорь припарковал черный минивэн рядом со входом в поликлинику. Мы поднялись на второй этаж и вошли в кабинет. Врач спросила мужа о возрасте.
— Сорок пять! У меня нос не дышит, — Игорь вытер пот со лба. — Как будто что-то мешает. И одышка. Пролет лестницы прохожу с трудом…
— А еще он по ночам то храпит, как сумасшедший, то совсем не дышит, — добавила я.
— Сонное апноэ, — проговорила врач. — Может произойти полная остановка дыхания.
Осмотрев нос и обнаружив искривление носовой перегородки, врач спросила про травмы. Игорь в ответ кивнул и что-то буркнул про армию.