Счастье невозможно поймать и угадать
Сергей Гармаш один из самых любимых наших артистов. Он не фальшивит ни на сцене, ни на экране, ни в жизни. Мы встретились с ним накануне премьеры фильма «Вторжение», который очень ждем
Д.С.: Вы знаете, что режиссер «Вторжения» Федор Бондарчук называет вас своим киноталисманом?
Правда? Ну, спасибо Феде за это. Я согласен, лишь бы это сработало на общую пользу. В случае со «Вторжением» не сомневаюсь в успехе.
Д.С.: А вы вообще любите фантастику?
На самом деле не очень, не мое это — ни в кино, ни в литературе. Я много читаю, но фантастика для меня закончилась на «Голове профессора Доуэля». Из фильмов в этом жанре нравится разве что «Бегущий по лезвию бритвы». Фэнтези — другое дело: например, «Игра престолов» (ее я смотрел) — потрясающая сказка для взрослых. А проект Федора Сергеевича мне интересен тем, что я верю в инопланетян.
Д.С.: Ничего себе!
Да. Знаете, я не самый образованный человек с точки зрения физики, но с огромным удовольствием смотрю документальные сериалы «Как устроена Вселенная» и «Сквозь кротовую нору с Морганом Фрименом». И уверен, что другая цивилизация существует.
Д.С.: И в «Притяжении», и во «Вторжении» такие сумасшедшие спецэффекты, что, кажется, они и правда с другой планеты.
Да, крутейший профессиональный уровень. Новые технологии — объективная реальность — и в медицине, и в экологии.
Д.С.: И в кино. Не мешают, кстати?
Глупо было бы сейчас делать проект так, как когда-то снимал «Войну и мир» Бондарчук-старший, — с огромной массовкой. Это экономически невыгодно. Мешают ли спецэффекты мне, как артисту? Нет. Но кое-что пугает. Например, в проекте «Напарник» мой персонаж переселялся в полуторагодовалого ребенка. Малыша сделали на компьютере, у него были мой голос и моя мимика — и это выглядело жутковато.
Д.С.: Фантастика.
Вообще прогресс идет такими темпами, что профессия актера скоро может исчезнуть! Сделают картотеку актерских параметров, а потом продюсеры будут звонить: «Рыцарем будешь? Тогда подпиши контракт!» — и все. И играть не нужно.